Один из охранников у двери перехватил меня в броске, второй схватил сзади Машку. Шанкрит предупреждающе поднял руку:
– Можем начать и с Ночного Никто. Он же твой родственник? Сейчас его сюда доставят. Мои ребята с ним чуть-чуть перестарались. Поймаем Ная – и его покрошим. Все для тебя.
Он нарочито нежно глянул на Ми. И тут же быстро отвернулся.
– Хорошо, – сказала вдруг Ми. – Оставь их. Я отдам камень.
– Почему я должен тебе верить? – все так же ласково спросил Шанкрит.
– Потому что у меня будет условие. Я поеду за камнем с тобой. И ты его получишь, когда я услышу по телефону от самого Учителя, что он свободен. Ну и эти, – небрежно кивнула Ми на нас с Машкой и Леонидом.
– Тебе не кажется, что условия тут диктую я?
– Тогда убивай. Они мне никто. Сама я боль не чувствую.
– Проверим. – Шанкрит отпустил край стола, кивнул своему подручному, тот подошел к Ми. Но наркобарон показал ему глазами на дверь.
– Хорошо, Ми, пойдем поговорим. У вас, – он окинул нашу компанию взглядом, – рекламная пауза.
Ми, Шанкрит и охранники вышли. В двери повернулся ключ.
– Идиот! – завопила Машка, обращаясь к Леониду. – Какой же ты трусливый идиот!
– Я? Я вас всех спас! – сказал Леонид, по привычке трогая пальцем разбитую губу.
– Ты только что нас всех закопал. Что, так ничего и не понял? Они же это нарочно! Вернее, Шанкрит нарочно. А Ми ты ему подставил. Теперь он знает, у кого камень. И будет разбираться с ними.
– И? – туповато спросила я.
– Мы им больше не нужны. Совсем, – грустно сказала Машка. – Я ничего не могу придумать. Как тянуть это чертово время?
– Зачем его тянуть, – упаднически вздохнул Леонид. – Лучше уж сразу.
– Хватит ныть! Из-за тебя, говнюка, мы уже раз двадцать тут с жизнью прощались. И, как видишь, пока ластами шевелим! Закон бизнеса: не можешь выиграть – тяни время. Что-нибудь да произойдет.
Но еще целых пятнадцать минут ничего не происходило. Потом мы услышали выстрелы.
Расплата
– Ты что, передвигаешься по воздуху? Вроде бы там сидел?
Шанкрит с удивлением уставился на Ночного Никто, который прежде, привязанный к стулу, торчал в центре комнаты, а сейчас оказался у туалетного столика.
Но не понадеялся на память. Решил не обострять. Уже не важно.
– Что надумал? – спросил. – Не вспомнил, где камешек?
Он и спрашивал для проформы. Хотя диктофончик незаметно рядом положил. Теперь, когда он знает, кто взял Изумрудного Будду, Ночной Никто нужен ему для другого. Насладиться его мучениями: за то, что перевернул всю Шанкритову жизнь. И выполнить древний ритуал.
Сначала и самому казалось диким всерьез этим заниматься. Вон там, в шкафу, стоит исписанная магическими заклинаниями чаша. А рядом с Золотым Ребенком – загнутый, усыпанный драгоценными камнями нож. Дед рассказывал ему, как именно надо задобрить Куманг Тонг, если рассердится.
А с другой стороны – почему не попробовать? Раз уж пленнику все равно умирать.
Ночной Никто еще об этом не знал. Ничего, пусть поторгуется. Больше нужных слов на диктофон наговорит. Тера потом нарежет из них сообщение для Ми, чтобы прокрутить ей по мобиле.
– У тебя все в порядке? – спросил Шанкрит издевательски.
– Все просто отлично!
– Хорошо. Твои условия. Что ты хочешь?
– Ты не трогаешь Ная. Отпускаешь пленников. Я иду с тобой и достаю амулет.
– Интересное предложение, – усмехнулся Шанкрит. – А теперь посмотри на мое.
Он достал из шкафа древнюю чашу. Поставил на пол. Прошел через узкий коридор в комнату, где с постамента все еще злобно смотрел на него Золотой Ребенок. Взял изогнутый нож. И, не закрывая дверей, подошел к Ночному Никто вплотную. Возбуждение, очень похожее на то, что охватывало его при виде Теры, хлынуло мощным потоком в кровь, горячий ток ударил в лицо, заструился по телу.
Сейчас…
– Пусть уйдет! Кто у тебя за спиной? – вдруг вскричал Ночной Никто, с ужасом уставившись мимо Шанкрита.
На долю секунды Шанкрит представил, что там, сзади, Золотой Ребенок… Нет, не может быть! Он повернул голову.
И тут же получил сильнейший удар ногой в руку: нож выпал и откатился под кровать, рука повисла плетью, а вскочивший со стула Ночной Никто все так же, ногой – руки по-прежнему были в наручниках, – заехал ему в живот. Шанкрит согнулся, вывалился в узкий коридорчик, и тогда Ночной Никто добил его мощным ударом колена в челюсть. Шанкрит влетел в распахнутую дверь комнатки напротив и сокрушил спиной стеклянные полки. На него посыпались обереги, кусочки костей, восковые фигурки…
Детская шуточка, а сработала.
За несколько минут до этого Ночной Никто как раз смог усилием мышц ослабить веревку, вставить под нее ручку той самой щетки, повернуть. На третьем витке веревка на ноге лопнула. Но пленник скидывать ее не стал. Он тоже торговался для виду. Отлично знал: Шанкрит убьет всех. И пока он сам жив…
– Ключ от наручников! – быстро сказал Ночной Никто корчащемуся на полу от боли наркобарону.
Тот кивнул на нагрудный карман.
– Достань. Отдай мне! – командовал Ночной Никто.
Шанкрит не двинулся. Но тихонько завыл от боли и злобы.
Выход был один: добить Шанкрита и достать ключ. Для Ночного Никто задача простая. Ударить со всей силы ногой по шее, так что сломаются позвонки – и главный враг умрет.
Ночной Никто уже и ногу занес.
И вдруг понял: он не хочет больше убивать. Так долго мечтал об этом мгновении.
А теперь остановился.
Еще больше портить свою карму из-за этого слизняка? И добавить в его карму плюсов как убитому в сражении?
– Ты никогда его больше не увидишь, – сказал Ночной Никто корчащемуся на полу Шанкриту, поставив ногу ему на шею. – Забудь про амулет. Уезжай в свою Америку. И не суйся больше в Тай. Никогда. Понял? А теперь – ключ!
Он придавил пяткой горло Шанкрита, так что тот захрипел. Задыхаясь, дрожащей здоровой рукой все же полез в карман и, глядя с ненавистью, бросил ключ на пол.
Ночной Никто хотел нагнуться, чтоб его поднять. Но не успел. В коридоре по каменному полу зашлепали чьи-то босые ноги.
В комнату вбежала Тера. С пистолетом.
Ночной Никто застыл от изумления:
– Ты?! Что ты тут делаешь?
Но Тера, оценив обстановку, вместо ответа наставила пистолет ему в лоб.
– Стой и не двигайся! – сказала она. И сделала шаг назад – чтоб уж точно не достал. Видела его в деле.
– Ты как? – спросила у лежащего Шанкрита. Тот со стоном поднял голову.
