Вымыться хотелось невыносимо. Кожа под одеждой неприятно чесалась и казалась липкой. Сорвать бы с себя пропахшее тюрьмой платье, встать под горячие струи. Чтобы воспоминания о днях безнадежного отчаяния утекли вместе с водой.
Демон остановился перед одной из дверей, приобнял девушку за плечи, заглянул в глаза.
- Голодная?
-Ужасно, - призналась она. Три дня на безвкусной серой каше кого угодно заставят оголодать. - А еще я хочу в душ.
"И спать", - мысленно добавила Дженни. Вытянуться на нормальной кровати после двух ночей на стуле хотелось просто невыносимо. Но упоминать при Рауме вслух кровать - это дразнить голодных тигров.
- Минут через десять все будет, - он приглашающе распахнул дверь. - Твоя комната, сладенькая.
Комната, как комната. Уютная, обставленная в классическом стиле и безликая, как номер люкс в дорогой гостинице. Больше всего Дженни понравилась кровать - огромная, на такой вчетвером можно спать. Даже укрытая тяжелым покрывалом она казалась восхитительно мягкой и удобной. Бесстыдно соблазняла белоснежными простынями, манила прилечь.
Сразу после кровати вниманием девушки безраздельно завладела дверь в ванную. Дженни шагнула к ней, уже предвкушая, как смоет с себя пот и тюремный запах.
- Моя спальня по соседству. Станет скучно - заходи, - раздался насмешливый голос демона за спиной, а потом на плечи легли тяжелые ладони. Раум откинул с ее шеи волосы, поцеловал и поморщился.
- Да уж, душ точно не помешает. Пахнешь отнюдь не розами.
- Посмотрю чем ты будешь пахнуть после трех дней в кутузке, - беззлобно огрызнулась Дженни. - Извини, я мыться.
Вопреки ее опасениям, демон не пошел за ней. И не ломился в дверь с требованием поторопиться, поэтому она провела в ванной почти сорок минут, сначала стоя под горячими струями, а потом отмокая в бурлящей ароматной воде. В белоснежном шкафчике у стены оказалось множество баночек и бутылочек с весьма завлекательными этикетками, и Дженни не отказала себе в удовольствии опробовать их благоухающее содержимое. Вряд ли Раум станет возражать, ему же самому потом приятнее будет...
Кроме баночек там нашлась бритва. Обнаружив этот более чем прозрачный намек от хозяина дома, девушка скривилась, но все же воспользовалась ею. С демона станется и самому ее подбрить, а выслушивать остроты по поводу лишней волосатости точно не хотелось.
Она задумалась, пытаясь понять свое отношение к стремительным переменам, ворвавшимся в ее жизнь. Всего за две недели она успела превратиться сначала в изгоя, потом в преступницу и вот теперь стала любовницей.
Любовница? Какое-то смешное и глупое слово. Раум прав - "девушка" звучит лучше. Да и можно ли Дженни называть любовницей демона, если настоящего секса у них нет и не будет?
Она вздохнула, поняв, что затягивает выход из ванной, из нежелания встречаться с ди Форкалоненом. Все равно вечно прятаться нельзя. Интересно, получится ли объяснить демону, что конкретно сейчас у нее нет ни настроения, ни сил на любовные игры? Не сочтет ли он это попыткой уклониться от выполнения условий контракта с ее стороны?
Наконец, голод и усталость возобладали. Завернувшись в полотенце и навертев на мокрую голову тюрбан, Дженни выглянула в комнату и облегченно выдохнула. Раума не было.
Зато в комнате обнаружился накрытый стол с роскошным обедом. От запаха, который источал стейк, впору было захлебнуться слюной. Девушка плюхнулась на стул и с урчанием вцепилась в кусок мяса. Неприлично и плевать. Все равно никто не видит.
После стейка пришел черед картофеля под сырным соусом. К салату с креветками Дженни уже насытилась настолько, что вспомнила о существовании столовых приборов. Обтерев жирные пальцы о салфетку из плотной белой ткани (одноразовая бумажка, которую можно смять и выкинуть гораздо удобнее, но у богатых свои причуды), она зависла над набором из нескольких разнокалиберных вилок, гадая какой именно полагается пользоваться в данном случае.
Мда, а ведь Раум упоминал, что в обязанности "его девушки" входит сопровождение демона на всякие мероприятиях. Придется подучить правила этикета, если она не хочет опозориться сама и опозорить своего спутника.
После сытной еды, которую к тому же полагалось запивать вином, Дженни начала клевать носом. А поскольку демона, желающего немедленно стребовать все, что ему полагалось по контракту, в окрестностях по-прежнему не наблюдалось, девушка скинула полотенце, нырнула под хрустящее от чистоты одеяло и провалилась в сон.
***
Проснуться от нежного прикосновения губ к губам - это очень романтично. И приятно, да.
- Я забыла почистить зубы перед сном, - предупредила Дженни, отстраняясь, когда демон захотел углубить поцелуй.
От негромкого мужского смеха по телу побежали щекотные возбуждающие мурашки. Дженни открыла глаза.
Горел ночник на тумбочке у кровати. За окнами стояли глубокие сумерки, а на краю постели сидел демон и смотрел на Дженни так, что мурашки забегали втрое быстрее.
Ох, чтоб его! Какой Раум все-таки красивый... и элегантный как... кот, наверное. Точно! Огромный хищный котяра вроде ягуара или черного леопарда - вот он кто. Пластичный, вкрадчивый, самоуверенный. Игривый и очаровательный, когда в хорошем настроении, но способный мгновенно превратиться в машину для убийства.
И похотливый, как кот.
- Пора вставать, Дженни-засоня.
Раум успел переодеться. Теперь на нем была черная рубашка в мелкую полоску и темно-красный жилет. Интересно, он всегда дома ходит так, словно на прием собрался? Пижон...
- Не хочу вставать, - позевывая, сообщила девушка.
Спать тоже особо не хотелось, но если она сейчас вылезет, демон гарантированно начнет приставать.
- У нас праздничный вечер.
- И что празднуем?
- Полное и абсолютное снятие с тебя всех обвинений, разумеется.
- Правда? - Дженни подпрыгнула, села в кровати и уставилась на демона с жадным любопытством. - А подробней?
- Только после того, как приведешь себя в приличный вид и сядешь за стол, - он ущипнул ее. - Я в постели о делах не разговариваю.
Вот ведь... демон! Девушка откинула было одеяло, но вспомнив, что легла спать голышом, тут же ойкнула и притянула его обратно. Раум снова рассмеялся.
-Ты меня стесняешься, Дженни-скромняшка? - с подначкой спросил он. - Да ладно, чего я там не видел? Вылезай!
- Не могу же я ходить по твоему дому голой.
В его глазах блеснул одобрительный огонек.
- Почему не можешь? - промурлыкал Раум. - Я вот совершенно не возражаю, а слугам все равно.
- Потому что это негигиенично. И холодно.
- Я тебя согрею.
И ведь действительно согреет. От одного взгляда жарко стало.
