Демон заревел. И стол внезапно кончился, рука провалилась в пустоту. Тася кувыркнулась на пол, забилась в дальний угол, прикрывая голову руками.
Хвост хлестнул по столу, почти задев беловолосого. Тот успел увернуться в последнюю минуту. Скрюченные руки, куда больше похожие на лапы, увенчанные длинными кривыми когтями, цапнули воздух рядом с Раумом, но тот снова смог избежать атаки.
— Все-все! — ди Форкалонен примирительно вскинул руки. — Был неправ, признаю! Прямо очень-очень неправ. Намек понял.
Довольная ухмылка на лице беловолосого спорила с его словами.
Дэмиан, наполовину принявший истинный демонический облик, раздраженно хлестнул хвостом, сбивая на пол остатки оборудования. Все, что ещё не успело разбиться, упало на пол и разбилось.
— Ну хватит, — продолжал увещевать его Раум, — поиграли и будет. Я не собираюсь драться. Здесь слишком мало места. Давай, превращайся обратно!
Демон перевел взгляд на скорчившуюся в углу девушку, раздраженно фыркнул и начал медленно усыхать.
Остатки порванного во время трансформации костюма смешно висели на его человеческом теле, вот только смеяться Тасе не хотелось.
Раум осуждающе покачал головой:
— И вот как ты на занятия пойдешь?
— Тебя не спросил, — с глухой угрозой отозвался Дэмиан и перевел взгляд на причину спора. — Селючка!
Тася все так же сидела в углу. Ее била крупная нервная дрожь. Одно дело — знать, что ее хозяева — демоны. Или рассматривать этих тварей на картинке. А совсем другое вот так столкнуться лицом к лицу. Казалось, она никогда не встречала никого и ничего ужаснее. Даже детский страх перед вампирами отступил в сторону.
— Селючка, я с тобой говорю! — в голосе Дэмиана зазвучала угроза.
— Д-да… Госп-п-подин, — стягивая у груди блузку, она поднялась на дрожащих ногах.
Всего одно почти неуловимое движение, и он оказался рядом, совсем близко.
— Ты не должна давать себя лапать другим в МОЙ ДЕНЬ. Поняла?
Девушка затравленно молчала. О чем он говорит? Как она, рабыня, может что-то не позволить одному из хозяев?
Дэмиан рывком отвел края блузки в стороны, наклонился и трижды укусил ее за грудь, оставляя темно-фиолетовые засосы.
— Поняла? — с угрозой переспросил он.
И тут Тасю прорвало.
— Что я могу сделать?! — истерично закричала она. — Что, что я должна была ответить?! Как я могу ему помешать?! Может, мне побить его?! Я его собственность!
— Нет, ты моя, — возразил, опешивший от внезапного напора всегда безответной рабыни Дэмиан.
— Его. Ваша. И вашего брата. Вас всех! Так что я могу сделать?! Разве я позволяла бы с собой так обращаться, если бы могла сказать «нет»?!
— Но тебе нравится…
— Не нравится. Я никогда не хотела, что бы меня насиловали каждый день. Ненавижу это все. Ненавижу быть вашей вещью!
Она снова села в угол и горько расплакалась.
Демоны обескураженно переглянулись.
— Не стоило так, — тихо сказал Раум. — Это действительно моя вина, а не ее.
— Исчезни, — раздалось в ответ, и в этот раз беловолосый выполнил просьбу без звука.
Ди Небирос вздохнул, теряя остатки грозной ауры, и присел рядом с Тасей.
— Ну что ты, селючка? — он немного неуклюже погладил девушку по голове, поднял на руки, снова усадил на стол. — Ну не плачь, маленькая. Да, мы тебя мучаем, но ты же сама хочешь…
— Не хочу, — всхлипывала девушка.
— Но тебе приятно. Ты всегда возбуждаешься.
— Я не хочу. Это само… — Тася расплакалась ещё горше, и демон утешал ее, гладил сквозь одежду, собирал губами слезы и обнимал, прижимая к себе.
А потом начал целовать. Губы, шею, плечи, ключицы. Спустился к груди, облизывал, теребил, ласкал и прикусывал торчащие соски, потом задрал подол и принялся обжигать поцелуями бедра, поднимаясь все выше. Горячий гибкий язык коснулся чувствительного бугорочка между ног…
— Не надо, — попросила, Тася, сама не зная хочет ли она, что бы он остановился. Все так перемешалось. Черное становилось белым, правильное и неправильное теряли смысл. Ее хозяин и ее мучитель успокаивал ее и ласкал, стоя на коленях посреди разгромленной лаборатории в Академии.
Он не послушался. Оторвался от девушки, лишь когда она вскрикнула и забилась в его руках, и лишь затем, чтобы войти в нее. Намеренно резкие движения вырывали из губ Таси стоны, а Дэмиан вдалбливался в ее тело с заново проснувшейся яростью и повторял:
— Ты моя. Поняла?
— Да-а-а, — стонала в ответ Тася.
— Будешь только моей! — прорычал он, изливаясь. — Выкуплю тебя у братьев. Никто больше не будет тебя трогать!
Девушка вздрогнула и изумленно посмотрела на своего хозяина. Неужели он действительно сделает это?
Рада ли она стать рабыней одного демона, а не трех? Конечно!
А если этот демон — Дэмиан ди Небирос?
Инстинктивный страх, который она испытывала перед красноволосым, усилился теперь, когда она видела его демонический облик. Дэмиан был воистину ужасен. Самое жуткое чудовище в Академии… Но все же рядом с ним можно было никого не бояться.
Кроме него самого.
Все еще вжимаясь в ее тело, оставаясь внутри, он целовал Тасю жадно и нежно. Она покорно отвечала — испуганная и возбужденная одновременно. Его страшная скрытая сила будила древний инстинкт, желание подчиняться.
— И вы все равно будете связывать и наказывать меня? Даже когда я буду только ваша? — тихо спросила Тася.
Он улыбнулся.
— Иногда. Мне так нравится, как ты кричишь, стонешь и обещаешь быть хорошей.
— Но мне же больно! — жалобно возразила девушка.
— И приятно. Ты создана, чтобы тебя наказывали, — со страстью влюбленного прошептал Дэмиан. — Когда ты связанная извиваешься под плетью, ты прекрасней всех женщин в мире. Я хочу чувствовать, что ты принадлежишь мне полностью, без остатка. Что ты сама разрешаешь это делать, потому что моя! Только моя!
Фиалковые глаза снова заволокла пелена безумия. Он стиснул Тасю за ягодицы так, что она жалобно вскрикнула.
Демон резко выругался и вышел из ее тела. Отблеск сумасшествия исчез, а может, его и не было, только почудился?
Он осмотрел обрывки одежды на себе и скривился:
— Надо домой, переодеться.
Рывком сдернул лабораторный халат, висящий в углу, надел и вышел, наконец, оставив девушку в одиночестве.
Тася достала салфетки — с недавнего времени она всегда держала их под рукой — и вытерлась. Потом медленно оглядела совершенно разгромленную лабораторию — реторты и колбы разбиты вдребезги, их содержимое перемешалось, превратившись в зловонную лужу. Алхимические активаторы, лакмусовые камни, спиртовки, парогенератор лежали на полу — испорченные, побитые и погнутые.
