В один прыжок оборотень пересек разделявшее их пространство, схватил девушку за грудки и вздернул, заставляя выпрямиться перед собой. Ткань платья угрожающе затрещала. От мужчины резко пахнуло лакрицей и серой — причудливая и странная.
— Отвечай!
— Я хотела освободиться! Я бы вызвала врача!
Человека такой удар гарантированно прикончил бы, но Джейсон не был человеком.
Он мог и выжить.
Оборотень склонился ниже. В его прищуренных глазах не было гнева. В них светилось что-то другое.
— Ты нравишься мне, человечка. Добрая, но смелая. Я хотел бы, чтобы ты, а не Цилла была моей парой.
— Может, отпустишь меня, — тихо попросила Тася.
Ужасно не хотелось умирать.
Он покачал головой.
— Тогда почему ты меня здесь держишь?! Почему просто не убьешь?!
— Скоро. Нужно все подготовить, — Джейсон выпустил ее платье, но не отодвинулся. Карие глаза пожелтели, в них мелькнуло странное голодное выражением Тасе стало не по себе.
Она уже знала, что предвещает такой взгляд со стороны мужчины.
Он наклонился ниже, скользнул носом вдоль ее шеи, принюхиваясь.
— Мы ведь все равно умрем. Так, может, напоследок…
— Нет!
Девушка рванулась в бессмысленной попытке избежать его прикосновений. И взвизгнула, когда он играючи разорвал платье.
— Не надо, пожалуйста! — рыдала она, чувствуя, как мужские руки шарят по ее телу.
Ее трясло от отвращения и страха. Когда хозяева принуждали Тасю к сексу, их действия всегда несли в себе оттенок искушения. Демоны словно вытаскивали наружу ее потаенные запретные желания. И они чувствовали, когда нужно остановиться, где проходит грань между принуждением и насилием…
То, что происходило сейчас, было настоящим, неподдельным насилием, рождающим в душе только отвращение и ужас.
— Ты же любишь, когда тебя заставляют, — прорычал Джейсон. — Я видел, когда делал снимки.
Вот кому нужно сказать спасибо за шантаж! Гнев Таси был настолько силен, что победил даже страх.
— Ненавижу! — прошипела она и, уже не думая о последствиях, впилась зубами в маячившую перед глазами шею. Ей удалось прокусить кожу, она почувствовала во рту привкус чужой крови, и в этот момент несильный, но болезненный удар заставил разжать зубы. Тася отшатнулась.
Джейсон смотрел на нее расширенными от возбуждения зрачками и тяжело дышал. По шее стекала струйка темной крови. Он медленно поднял руку, провел по укусу, посмотрел на пальцы.
— Цилла делала так, — тихо и бесцветно сказал он. — Каждый раз.
Тася тоже тяжело дышала. Сейчас он снова набросится. А она… что она сможет сделать?
Ничего.
— Ты человечка, люди свободны. Тебе никогда не понять, каково это — быть привязанным к бессердечной суке. Сходить с ума от одного ее запаха, одного взгляда. Быть готовым вырвать себе сердце по первому приказу…
Горькая усмешка искривила его рот. И глаза снова стали нормальными, карими.
— Оборотни без пары часто сходят с ума. Но я не успею, — он тяжело замолчал. — Ты нравишься мне, Таисия. Если бы я мог выбирать, я бы выбрал тебя, а не эту эгоистичную стерву. Я бы носил тебя на руках. Подарил все, о чем мечтаешь. И никому не позволил бы даже пальцем тронуть…
— Отпусти меня, — тихо попросила Тася. — Пожалуйста!
Он покачал головой.
— Оборотни не могут выбирать, поэтому ты умрешь. Мы вместе умрем. Так хотела Цилла.
* * *
Дэмиан бушевал.
Выглядело это не столько грозно, сколько нелепо. Вызывало жалость. Трудно выглядеть грозным в шейном корсете, с шиной на руке и с загипсованной ногой.
— Где она?! Как ты мог допустить?!
— Ничего я не делал! Слышишь, тупая твоя башка?! Ни-че-го! Я ее даже не трахнул утром! Просто отвез в Академию! — возмущенно оправдывался беловолосый.
Мэл поморщился и перелистнул страницу на постографе. Раум поставил на уши полицию, частных сыщиков и службу безопасности клана, но отчеты не утешали. Никаких следов Таси.
«Где она?! — эхом отдавалось в висках. — Где? Где?»
— Я убью тебя, гаденыш!
«Хорошая идея», — мысленно согласился младший ди Небирос. Убить Раума очень хотелось. Прямо руки чесались. Был бы Мэл немного в лучшей форме, он бы непременно попытался.
Что устроил этот заигравшийся садюга? Врет ведь — точно врет, когда говорит, что ничего! Девушка не сбежала бы просто так.
Мэл тоже виноват. Оставил Тасю без защиты с этим гребаным извращенцем. От мыслей, что мог сделать с ней Раум тем утром, младшего ди Небироса начинало мутить, а в душе поднимался липкий страх.
Он перелистнул ещё страницу. И поклялся себе, что разберется с Раумом. Пусть только срастутся переломы.
Где она? Что с ней? Даже денег не взяла! Приехала в Аусвейл, но на лекциях так и не появилась. Просто исчезла.
Кузен активировал печать договора, но ни на одном из десятков тысяч контрольных пунктов по всей огромной империи сигнал так и не зазвучал. Девушка не проходила мимо постовых, не пересекала границ городов, не появлялась на крупных перекрестках и тем более не пыталась покинуть страну. Она просто исчезла. Растворилась в воздухе.
Крики над ухом становились все громче, взаимные оскорбления все изощренней. Раум явно был не против дуэли, прекрасно понимая, что в нынешнем виде Дэмиан не станет для него серьезным противником. В другой ситуации Мэл бы вмешался, но сейчас ему хотелось только, чтобы эти двое заткнулись и дали спокойно подумать.
Что-то не складывалось. Тася не взяла ни денег, ни запасных вещей, если не считать пары учебников и тетрадок. Значит, или у нее была возможность получить ресурс где-то в другом месте, или…
Или она вовсе не сбегала.
Он поморщился от боли. Вколотый в больнице на прощание регенератор работал на полную, усиливая природные способности демона. Срастаясь, кости невыносимо болели. И зудели, вызывая навязчивое желание почесать под кожей.
Осознание, что брату еще хуже, утешало, но не сильно.
Мэл положил постограф на журнальный столик. Взгляд остановился на пачке свежих писем, лежащих на подносе. Похоже, Раум за последние пять дней не удосужился прочесть почту.
Ссора рядом близилась к закономерному финалу. Можно даже не спорить: Раум получит свою дуэль, а Дэмиан вернется в больницу. Убить его кузен вряд ли осмелится, но поглумится по полной.
Поделом. Идиотизм должен быть наказан.
Мэл взял пачку писем. Счета, рекламные проспекты, приглашение на вечеринку…
Конверт из плотной бумаги выделялся отсутствием обратного адреса. Имени отправителя тоже не стояло. Мэл вскрыл его, пробежался взглядом по вырезанным из газеты вкривь и вкось наклеенным словам и вскочил.
