— Винишком будете торговать? — авторитетно поинтересовался один из них — огненно-рыжий лис-оборотень.
— Кофем, — Лиар с досадой подумал, что надо бы заказать визитки. Да и вообще как-то заморочиться единым стилем оформления. Будущие художники, музыканты и поэты должны чутко реагировать на такие вещи. — Кстати, не хотите по чашечке? В уплату за помощь.
Ребята не отказались. Фирменный кофе с корицей и кардамоном получил у них бурное признание, а яблочный штрудель от миссис Хупер окончательно покорил сердца студентов.
Стоило бы выпроводить их и приняться за дело, но не хотелось. Лиар вдруг поймал себя на том, что ему никогда не было так весело, интересно и комфортно общаться со сверстниками.
Кроме лиса-оборотня среди новых знакомых было два человека и джинн-саксафонист. Но странно: сколько Лиар ни вслушивался в палитру человеческих эмоций, так и не смог различить ни малейших признаков неприязни или уже привычного расизма. Пестрому студенческому братству служителей муз не важно было происхождение или богатство. Только то, что ты представляешь из себя, как личность.
Прощаться с новыми приятелями не хотелось, но работа требовала внимания.
— Открываемся осенью. Приходите и друзей приводите. На открытии вторая чашка — бесплатно.
— А вы приходите вечером под Центральный мост, — с застенчивой улыбкой позвал джинн. — Мы с моей группой «Нежные упыри» там даем жару. На улице за такое монет не отсыплют, но это — настоящая музыка. И бесплатно: денег мы не берем…
Почему бы и нет? Демон вдруг с удивлением поймал себя на том, что соглашается вполне искренне, не из вежливости.
— Лиар, послушай! — робко начала Ани, когда за гостями закрылась дверь. — А можно…
Он обнял ее, зарылся лицом в светлые волосы, втянул еле уловимый аромат корицы и кофе.
— Все что угодно, моя радость, если это в моих силах.
— Ну… я подумала — под мостом сыро и холодно. Может, пригласим ребят сыграть у нас?
— Отличная мысль! — Лиар так восхитился, что подхватил ее и закружил. — Куколка, у тебя гениальное коммерческое чутье, тебе кто-нибудь говорил это?
Тематические музыкальные вечера — идеальный способ привлечь аудиторию. Джинн сам сказал, что играют они бесплатно, так что никаких денег за вход. Достаточно будет и того, что посетители что-нибудь закажут.
А если расширить эту мысль, то можно устраивать поэтические посиделки, выставки картин и спектрографий…
Вот оно! Недостающий штришок, который превратит его кофейню в культовое место среди студентов!
И все это благодаря его девочке.
* * *
После небольшой доработки у знакомого плотника кофейные бочки превратились в столы. Высокие — под стулья. Низенькие — под кальян. Чтобы замаскировать грубые доски столешниц Ани накрыла их скатертями.
Вместо стульев для кальянных столиков Лиар хотел использовать подушки, как в Магрибском каганате. Но такие, которые ему нравились — с атласом и золотой вышивкой, были возмутительно дорогими, а чуть более простенькие смотрелись дешево и кичливо.
Вместо подушек Ани предложила использовать пуфики. И снова сшила их сама, взяв для чехлов джутовые мешки из-под кофе. Темно-коричневые, украшенные синими и черными печатями, они вписались в интерьер куда лучше пестрых подушек.
Артефакторная машина для варки кофе в промышленных объемах стоила сотню империалов и стала самым дорогим их приобретением. По-хорошему таких машин для кофейни надо было брать две или три, но денег даже на вторую категорически не хватало, а снова занимать у Раума не хотелось. Лиар порылся в памяти и выудил воспоминание, как они с родителями единственный раз ездили отдыхать на восток. Одно из самых ярких впечатлений, оставшихся с того отдыха: чернокожий улыбчивый джинн с видом кудесника водящий медной джезвой по горячему песку.
Десяток разнокалиберных джезв они купили все на том же рынке у моста. Несколько лет назад на них был бум, однако так же быстро пришло разочарование — при готовке на магкристалле не удавалось выдержать правильный температурный режим и вкус оставлял желать лучшего.
Эту проблему Лиар решил с удивившим его самого изяществом. Просто установил большой ящик с песком на пять маленьких кристаллов.
— Как в лучших кофейнях Магрибского каганата, — объявил он, добавляя в свежую порцию щепотку корицы и кардамона.
Миссис Хупер попробовала и закатила глаза.
— Уж не знаю, что наливают в этом каганате, но такого кофе я еще не пробовала. Мальчик, у тебя талант.
Задачи все накапливались, как снежный ком. Стоило решить одну, как за ней вставало десять других. Нужно было решить проблемы с поставками и хранением исходных продуктов. С меню — клиентам нравится, когда есть выбор, но он не должен быть слишком большим. С оформлением, наконец.
Вопрос с оформлением уперся в название. Почти пять дней они до хрипоты спорили, подбирая имя для нового заведения.
— Нет, нет и еще раз нет! — кипятился Лиар. — «У моста» — совсем не подходит! Во-первых, жители района еще помнят, что так называлось кафе, и придут в надежде, что здесь их накормят. Во-вторых, вы уж не обижайтесь, миссис Хупер, но оно никакое. Безликое. Нам нужно что-то звучное, чтобы запоминалось. Молодежное и романтичное.
— У Лунного моста, — невозмутимо предлагала хозяйка. — Ну, или «Кофе и кальяны».
— Уже лучше. Но все равно слишком просто. Без изюма. Хотя луна мне нравится… Поэтический образ, как раз для наших клиентов.
— Бессоница.
— Подходит для круглосуточного заведения, а я собираюсь ночью спать.
— Кофейный блюз.
— Хорошо, но что-то смущает.
— Карамель.
— Это название для магазина конфет.
Еще сотня неплохих и откровенно ужасных названий были предложены и отвергнуты, когда они остановились на «Луна и корица».
Миссис Хупер ворчала, что оно слишком вычурное, даже не понятно, что это за заведение: кофейня или магазин какой, но Лиару с Ани оно нравилось.
Название задало тон оформлению и половину дальней стены занял огромный диск луны, нарисованный светящейся краской. На фоне луны чернел силуэт курильщика, выдыхающего струйку дыма. Дымные ленты летели дальше, за край луны, смешивались с ароматным дымком над кружкой и превращались в лесенку нотной прописи, расчерченную черными птичками нот.
А на столиках появились глиняные светильники, выполненые в форме коричных трубочек и звездочек бадьяна.
Роспись стены была делом рук рыжего оборотня — Рикки, главного заводилы в большой и шумной студенческой компании. Вывеску нарисовал он же, причем взял за свою работу сущую мелочь, а на все возражения Лиара только отмахнулся:
— Наконец-то интересная задача. Ты не представляешь, как мне надоело малевать пейзажики с видами на набережную.
