«Я знаю Аарона, и он не тот, за кого его принимают».
Быстрый вброс без каких-либо подробностей. Вероятно, большинство его просто проигнорировали. Только не Лайла.
Эта реплика вдохнула в нее жизнь.
Она узнала этот голос.
Глава 39
Спустя ровно два часа и одну уборку на скорую руку Лайла выловила Райана на его работе. Он игнорировал ее многочисленные попытки связаться с ним, даже по основному номеру колледжа.
Подходя к двери его кабинета, она уже взвинтила себя по полной программе. Ее переполнял гнев. Его записки и пометки на полях прокручивались у нее в голове снова и снова.
Она распахнула дверь и вошла без стука, застав Райана врасплох. Тот повернулся к ней лицом и выронил книгу, которую держал в руке.
На лице его не было даже намека на «добро пожаловать». Различив признаки «как ты смеешь?!» и «пипец», Лайла решила, что отчасти он прав.
Секунды две-три спустя Райан мотнул головой, что она поняла как просьбу закрыть дверь. Не желает выносить сор из хижины. Она так и росла, а связь с ним вернула ее на те же рельсы. Тайны и заговоры. Но дверь все-таки закрыла.
Райан заговорил первым.
– Какого черта тебе вздумалось являться сюда?!
– Ты не ответил на мой звонок, – она не потрудилась понизить голос или хотя бы сдержаться. Он потерял право на то, чтобы она заботилась о его репутации, когда самозабвенно копался в ее прошлом.
Наклонившись, Райан поднял книгу, бережно вернув ее на свое место на полке.
– Вчера полиция обыскала мой чертов дом, Лайла.
– ОСУ.
– Разве точное название службы имеет значение?
Его голос полз вверх вместе с ее негодованием. Каждая клеточка в ней взывала распахнуть окно и прокричать всему двору о его предательстве. Пусть-ка потом вернет себе ярлык «любимого профессора».
– Не смей становиться в позу.
– Прошу прощения?
Вывернул ситуацию наизнанку, свалив вину на нее, чтобы поставить в положение умоляющей о прощении… Как будто у нее сейчас мало дерьма, о котором нужно позаботиться…
Насрать. Этот выпад призван выбить ее из колеи. Где уж ему знать, что она давно уже там. На краю, готовая рухнуть в пропасть.
– Драма… Фальшивое возмущение… Сбавь обороты. Твоих студентов тут нет. Аплодировать некому.
У него на щеке дернулся мускул.
– Твоя матримониальная байда поставила мою жизнь на уши.
Может, и так. Она непременно примет часть этого на себя, но не обмолвится об этом, пока он не объяснит ворох бумаг, собранных за ее спиной.
– О, в самом деле?
– У меня есть работа и жизнь, Лайла. – Он указал на закрытое окно позади письменного стола. – Как раз сейчас мне предстоит встреча с завкафедрой и…
– Ты меня использовал.
Он оцепенел. Секунду спустя его рука опустилась.
– О чем это ты?
Но он понял. Его выдало внезапно оторопевшее выражение лица и писклявые нотки в голосе.
Она считала его другим, но крупно ошиблась.
– Об исследовании. Моя жизнь. Мой отец. Самоубийство матери.
– Я могу объяснить… – Райан стиснул ладонью спинку кресла.
Само собой, он жаждет объясниться. Как удобно…
– Что ты – говна кусок? Незачем. Я и сама поняла. Его пальцы побелели от напряжения.
– Берегись!
– Чего? – Не услышав в ответ ни слова, Лайла попыталась озвучить недосказанное. Чтобы убедиться, что они говорят на одном языке. – Ты мне угрожаешь? В самом деле, Райан?
Он глубоко вздохнул, беря себя в руки. Исчезла глубокая морщина между бровями. Его руки больше не старались удушить кожаную обивку.
– Ладно, давай успокоимся на секундочку.
Дежавю словно ударило ее по лицу. Успокоительный тон. Промывка мозгов. К той же тактике прибегал Аарон. Он отточил ее до совершенства. Лайла еще больше возненавидела эту чушь, исходящую от Райана, потому что ожидала от него лучшего.
– Теперь ты хочешь успокоить меня?
Протянув руку, он закрыл жалюзи, отгородившись от солнца и погрузив комнату в полумрак.
– Не стоит нам обсуждать это здесь.
Сам выбрал это поле боя, отказавшись отвечать на звонки.
– Боишься, что я начну кричать? Поставлю тебя в неловкое положение?
– Исследование – совсем не то, о чем ты подумала. Уверен, ты раздула все до невероятных масштабов, но…
– Аарон сказал бы мне то же самое.
– Что?! – Райан вскинул голову. – Сравниваешь меня со своим сраным мужем?
Она не даст увести разговор в сторону. По крайней мере, пока он не выложит свой план и какое место отвел в нем ей.
– Твои. Записи. Нашли.
– Мы начали работать вместе, а у тебя было такое прошлое… – Он поморщился. – У меня не было никаких планов. Просто так получилось.
– Да уж, конечно. – Она почувствовала себя загнанной дичью.
– Я ведь этим занимаюсь, Лайла. Когда я слышу о деле, то начинаю интересоваться и закапываюсь в него.
Она не стала тратить ни секунды на ожидание извинений, которых никогда не будет.
– Объяснение закончено? Типа, раз у тебя большие мозги, тебе простительно быть жопой?
– Я пишу книгу. И ты это знала.
Лайла схватилась за книжный шкаф, чтобы не швырнуть в Райана чем-нибудь тяжелым.
– Только не знала, что она о моей семье.
– Нет, – он поднял палец, будто беседовал с ребенком. – Она о взаимосвязи между воспитанием, преступностью и…
– Плевать. – Только лекций ей не хватало. Она лишь желала – реально желала – немного честности. – Признай правду. Объясни доходчиво.
Лайла позволила тишине зависнуть между ними. Целую жизнь заполняя пробелы и спуская на тормозах, потому что так легче, чем чувствовать что бы то ни было, спустить это она не могла.
Райан переступил с ноги на ногу, прежде чем нарушить молчание.
– Это предыстория. Ничего особенного.
Забавно, потому что для нее это всё на свете.
– Ты лжешь с такой легкостью, что я поневоле гадаю, какую еще чушь ты подчистил, упаковал и продал мне в каком-нибудь другом виде.
– Чья бы корова мычала, детка…
Возвращение развязного тона означает только одно: от уверток они перешли – наконец-то! – к чему-то реальному.
– Я рассказала тебе о своем детстве. У меня и в мыслях не было, что тебе хватит наглости использовать это в своей работе!
