Я отвела взгляд.
— Я не жду того, чтобы ты меня поняла и… простила.
Я вернула на неё взгляд, и мысль о том, что Леверна тоже может быть моей сестрой, повергла в оцепенение.
Резко выдохнула, приходя в себя. Если слова Лорцея не ложь, то Леверна явно ничего о прошлом родителей не знает. А Сохор знает? Если это так, то… В памяти совсем некстати всплыли та неприязнь и ненависть в отношении меня. Может, это было вовсе не из-за того, что я ведьма? И всё, что было с его стороны, — притворство? Нет. Это полнейшая нелепица и чепуха. Сохор тоже не знал, я была в этом уверена. Его взгляд и те жаркие поцелуи не могли врать. Боги, поцелуи и…
Я с силой зажмурилась, выкидывая из головы до дрожи ощутимые воспоминания.
Мы ехали быстро, а потому Остерток остался позади, не успела я осмыслить всё сказанное Леверной. Лиграс неуклонно приближался.
Лучше бы мне сюда не соваться. Отец всё равно приедет утром и не застанет меня. Я вцепилась в сиденье. А что же тогда будет, если он появится здесь? Как же это всё не вовремя!
Мы проехали широкие ворота и въехали во двор. Кучер остановил лошадей.
— Идём со мной, — позвала Леверна, видя, как я вцепилась в сиденье.
Я осмотрелась, но назад дороги не было. Я в Лиграсе.
Вышла из кареты, накрывая голову плащом, который мне дали в темнице. Солнце находилось за башней, от которой на площадку падала тень.
Я повернулась к карете, бросив взгляд на роидов.
— Инэй, — позвала Леверна, — идём в замок.
Я повернулась к ней, отступая.
— Нет, я не могу, мне нужно домой, в Руан-Тар. К моему отцу.
— И даже не хочешь увидеться со мной?
Мужской, до дрожи родной голос раздался позади меня. Тело враз перестало слушаться. Я видела, как Леверна посмотрела поверх меня и чуть улыбнулась. Она отошла в сторону, будто увлечённая чем-то другим.
Сердце стучало так быстро, что я опустила голову и прикрыла ресницы, пряча руки под плащ. Я медленно повернулась и раскрыла губы, вбирая в себя воздух.
Сохор Коерт стоял позади меня, возвышаясь, смотрел на меня сверху. Сердце дрогнуло от радости и волнения, а потом как-то замерло, и на глазах выступили слёзы. Как же давно я его не видела! Этот его тёмный непроницаемый взгляд, ровный росчерк бровей и сомкнутые губы, в которых затаилось что-то такое, что заставляло сердце биться чаще. Боги, как же я истосковалась по нему! Взгляд лихорадочно блуждал по его лицу, и только тут я заметила, что на лбу, скуле и шее проступала чешуя. Я едва не протянула руку, чтобы коснуться его. Сердце пропустило удар, когда солнце чуть вышло из-за башни, и я рассмотрела в тёмных радужках глаз узкие вертикальные зрачки. Я испуганно вздрогнула, но вовсе не это могло напугать. Что же с ним произошло? Он всерьёз мог уйти во тьму, и следы её остались на его теле как доказательство тому.
Сохор чуть нахмурился, сузив глаза.
— Извини, не хотел тебя пугать… — произнёс он, а внутри меня всё горело, и сердце жгло от его голоса и взгляда, от того, что он смотрел на меня снова, вот так глубоко и с нежностью. По спине скользнули мурашки, и сердце начало колотиться как бешеное. Я моргнула, призывая себя к разуму. Мне нельзя всё это испытывать к нему. Все эти будоражащие кровь чувства и желание. Желание немедленно обнять его, прикоснуться, услышать, как горячо и сильно бьётся его сердце, испытать полноту радости, что мы снова вместе…
— Ты меня не напугал, — ответила, едва размыкая губы.
Крылья носа Сохора дрогнули. Мы продолжали смотреть друг на друга, дракон смотрел так, что я могла бы потерять голову, если бы не… Коерт вдруг пошевелился и протянул руку. Реакция была быстрее, чем ход мыслей: я отшатнулась. Сохор застыл, а я отвела взгляд, не зная, что делать. Всё внутри меня разрывалось на куски, сомнения кололи шипами, а боль ломила грудную клетку.
Он убрал руку, а я смогла выдохнуть и проглотить в горле этот ком недосказанных слов и непонятно откуда взявшиеся слёзы.
— Пойдём в замок, Инэй, нам нужно поговорить.
— Не сейчас, — бросила я, чувствуя себя загнанной в угол. Боги, почему же так больно? — Я… устала, — добавила, вкладывая в голос как можно больше равнодушия.
Я боялась собственных чувств, которые были неконтролируемы. Нельзя переходить черту. Мне нужно время, чтобы всё обдумать.
Мне нужно домой, к отцу!
— Устала? — в его голосе проскользнуло разочарование.
— Да, устала, — посмотрела в глаза. Сколько же мне понадобилось выдержки!
— Хорошо, я провожу тебя.
Я кинула и, отведя взгляд, демонстративно принялась ожидать.
Сохор двинулся с места и направился к замку, я последовала за ним под взглядами роидов. Я шла, стараясь не смотреть на статную фигуру дракона, в которой стало будто ещё больше опасной грации. Меня окутали знакомые запахи, и я ощущала такую необходимую защищенность. Только сейчас поняла, что Лиграс стал для меня чем-то родным и необходимым. Я даже скучала по этим каменным стенам и широким переходам, длинным лестницам. Сохор не позвал Гленса и сам довёл меня до комнаты. Моей комнаты.
Я спешила поскорее спрятаться за ней, боясь оказаться хотя бы на миг наедине с Коертом. И не зря боялась: Сохор поймал мою руку и чуть сжал в тёплой ладони. Дыхание исчезло из груди, а по телу хлынула тёплая волна нежности. Этот простой жест перевернул всё во мне вверх дном, у меня даже не хватило сил высвободить руку. Чего я так боялась? Сохор повернулся ко мне, и это меня отрезвило. Я вырвала ладонь и взялась за ручку, открывая дверь.
— Спасибо, что позаботился… — бросила я едва слышно.
— Инэй, — позвал Коерт, но я уже закрыла дверь, оставляя его по ту сторону.
Замерла, слыша собственные удары сердца. За дверью повисла тишина, а потом до слуха донеслись шаги. Сохор ушёл.
Я выдохнула и смежила веки, торопливо вытерла слёзы, унимая бешено колотящее сердце. Заставила себя отойти от двери, проходя к заправленной кровати, но застыла на полушаге, когда поймала в зеркале своё отражение. Забыла как дышать. Отражение было моим и чужим одновременно: сиреневый цвет глаза пугал, как и серебряные завитки волос, что выбились из собранного на затылке под сетку узла.
Я медленно прошла к трюмо на бесчувственных ногах и остановилась. И как я смогу показаться отцу в таком виде? Волна ледяного страха прошлась через всё тело. И Сохор смотрел на меня так, будто не видел этого всего, всех изменений во мне. Смотрел как и прежде, обжигая взглядом. Лучше бы он смотрел с ненавистью. Так было бы легче. Я подняла руки и, расстегнув плащ, оттянула край лифа, открывая взгляду метку. И поджала дрогнувшие губы: та никуда не исчезла.
Что же это такое?! Если у нас кровная связь, разве метка могла появиться?
Боги, молю, пусть Нокс Лоцрей врал!
