- Да, ты прав, Строгач. Надо брать себя в руки, а то, что-то я размяк, - разворачивает горделиво плечи и с тоской смотрит на половинчатую бутылку. – Сейчас допьём и вперёд на абордаж.
- Сейчас холодный душ, уборка и сон, а завтра встречаемся за обедом и обсуждаем план действий, - забираю бутылку и хочу вылить в раковину. – Ты мне лучше скажи, зачем вытащил всю одежду?
- Примерял, в чём лучше соблазнить, - стеснительно опускает глаза.
- Ну да, в лыжном костюме и с палкой на перевес, - бубню себе под нос и иду на кухню. Чего только спьяну не придумаешь.
Оставив успокоившегося и заснувшего Эда, прыгаю в машину и несусь в волонтёрский пункт. До конца рабочего дня остаётся двадцать минут, и я надеюсь, что Таисия немного задержится. Телефон её выключен, и вместо нежной трели голоса мыши, режет по нервам холодный автомат. Продираюсь сквозь вечерние пробки, а в мозгу вертится навязчивая мысль. Если сегодня не увижу её, то она исчезнет из моей жизни навсегда.
Подъезжаю к офису в десятом часу, и из всего освещения мигает красным датчик охранной системы. В окнах кромешная темнота, издевательски скалящаяся в розоватые сумерки вечерней Москвы. Фонари ещё не включились, и от этого вокруг меня сгущается непросветный мрак. Действуй поживее, понастойчивее приводи в чувство друга, и, возможно, не просрал бы свой шанс.
Глава 21
- Есть ещё что-то, что я должна знать о тебе? – прорезает вечернюю серость голос Звёздной, и кажется, что меня посетили яркие вспышки галлюцинаций. Вокруг сгущается темень, накрывая город грязно-сизым покрывалом, в груди полный шквал, а в свете прожекторов раздаётся пение ангелов.
- Больше нет, - произношу в темноту и надеюсь на чудо. – Самое важное я сказал. Есть прошлое, которым я не горжусь и не могу изменить, и есть настоящее, где для меня только ты.
- Хорошо, - Таисия выходит из-за разросшегося куста сирени в тусклый проблеск фонаря, пытающегося изо всех сил раскочегарить и затопить двор светом. Она несмело останавливается в пяти шагах от меня, сжимая ручку увесистой сумки. – Тогда покажи мне свою настоящую квартиру.
- Там ещё не закончен ремонт, - благодарю высшие силы, заселившие в мою голову мысль о небольшой смене интерьера с переделкой освещения и потолков. Запах краски и накрытая пакетами мебель подтвердят мои слова, послужившие объяснением съёма хаты. – Но я с радостью ознакомлю тебя с дизайнерской задумкой первой.
Как в тумане, подхожу к ней, забираю сумку, весящую, кажется, столько же, сколько мыша, и осторожно переплетаю пальцы, боясь сделать резкое движение.
- Могу поинтересоваться, что за поклажа? – завожу движок, трогаюсь и с любопытством посматриваю на Таю.
- Вещи, - не глядя на меня, произносит Тая и закусывает губу.
- Куда-то собралась? – сжимаю руль до противного скрипа и стараюсь не показать, как закипаю от чёрной злости. Чувствую себя ребёнком, которому дали конфетку, даже позволили развернуть и вырвали, практически изо рта. Зачем просить показать квартиру, а затем свалить в закат.
- К тебе, - тихо, но твёрдо озвучила Тая, а у меня от неожиданности сорвалась рука, провоцируя автомобиль вильнуть влево. Включаю аварийку и прижимаюсь к обочине, вспоминая, как дышать. – Если ты против, то поживу в гостинице. Дядя в последние дни стал наседать с требованием выйти замуж.
- Сука, - цежу, стряхивая временное помутнение. По округлившимся глазам и отсутствию прозрачности понимаю, что мыша восприняла моё шипение в свой адрес. – Не ты, - спешу исправить недопонимание и провожу трясущимися пальцами по нежной коже скулы, заправляя прядь волос за ухо. – Дядя твой, та ещё су… гадина.
Таисия заметно расслабляется и склоняет голову, потираясь щекой о мою ладонь. Из неё, как будто с воздухом, выходит напряжение, натягивающее нервы до придела. Только сейчас я до конца осознаю, как она волновалась всё это время.
- Домой? – подаюсь вперёд и касаюсь губами её губ, мимолётно пробегая языком и крадя облегчённый стон. Огромное желание углубить поцелуй, пройтись руками по изгибам, сдавить упругую грудь, но стоит потерять контроль, и я уже не остановлюсь. – Надеюсь, тебе у меня понравится.
Въезжаем во двор элитного комплекса, отсечённого от простых смертных кованным забором и шлагбаумом с круглосуточной охраной. Пашкино корыто вызывает оторопь у дежурившего на въезде, и мне приходится предъявить документы. Звёздная молчит всю дорогу до квартиры, и только там, оказавшись в просторном холле, завешенном множеством картин в урбанистическом стиле, издаёт непонятные звуки. Бетон, стекло, серые мостовые с одиночными яркими пятнами, оживляющими пейзаж, задерживают её внимание на несколько минут.
- У тебя неплохая квартира, - разувается и проходит вглубь, рассматривая результат дизайнерской мысли.
Интерьер наполнен строгими линиями, протягивая городскую тематику по всем комнатам. Ничего лишнего, никаких фигурок, вазочек и разноцветных подушек. Единственная вещь, выделяющаяся из общей массы - моя Тая, висящая в спальне и парящая на ветру в белом платье.
- Через пару дней ремонт закончат, и можно переезжать, - подхожу сзади и прижимаюсь к спине, пользуясь недвижимым состоянием мышки, замершей перед своим изображением. – Только Мотю надо забрать, а то он скучает.
- Кто такой Мотя? – разворачивается в руках и растерянно улыбается.
- Кот. Он привык вести себя как хозяин, поэтому придётся его перевоспитывать, а самое главное, отучить драть мой любимый диван.
- Почему Мотя? – ведёт ладошками по груди и разглаживает ткань футболки на плечах. От её обещающих касаний страх, растущий последние несколько дней, отпускает, и мысли плавно стекают вниз. Вспоминается поговорка о месте, которым думают мужики, и оно совсем не голова.
- Брал кошку и назвал Матильдой, - с усилием возвращаю мозгу умственную функцию. - Почти год думал, что девочка, пока этот наглец не начал метить углы и мебель. Ветеринар долго смеялся, а Матильда стала Мотей.
Тая смеётся, пока рассказываю о всех проделках наглого кота и с грустью делится детскими переживаниями об отказе дяди завести хоть какое-нибудь животное, а я лишний раз убеждаюсь, что Боря настоящий гондон.
- Я просила котёнка или щенка, на крайний случай хомяка или морскую свинку, а он сказал, что можно только рыбок, и то, аквариум придётся мыть самой, - жалуется она, тяжело вздыхая. – Ну какие рыбки в одиннадцать лет, когда так не хватает тепла и любви. Мечтала обнять меховой комочек, забраться с ним в постель и поплакать.
- Почему Борис не поддержал тебя, не окружил заботой и теплом?
- Ему было некогда, он много работал. Отец оставил компанию на грани разорения, и дяде пришлось вложить много сил и денег для её поддержания и роста.
- Так компания не принадлежит Борису? – зависаю от нехорошего предчувствия.
- Компания моя, а он выступает в роли опекуна. По завещанию родителей через два месяца я стану полноправным владельцем холдинга, а дядя должен будет передать мне бразды правления. Только какой из меня управленец? Выпишу на него доверенность, и пускай дальше заботится о наследии отца.
