— Зачем?
— Я должен вас познакомить. Представь, никто не знает, что у меня есть дочка.
Я приподнялась на локте и заглянула в его глаза.
— А где живет твоя семья?
— Далеко. На краю света, — он улыбнулся. — Но тебе там понравится.
— Где же этот край света? — я сгорала от любопытства.
— В горах, — он поцеловал мою обнаженную спину. — Ты была когда-нибудь в горах осенью, Катя?
— Нет, никогда не была.
— Там потрясающе красиво. А какой там воздух…
— И где это место?
— В Адыгее. Тебе это о чем-нибудь говорит?
— Ни о чем.
— Я так и знал, — он усмехнулся и потянул меня на себя. — Отец с матерью держат в горах хороший дом отдыха. Отец очень любит маму. Он — русский, и в свое время дед по маминой линии был очень сильно против их брака.
— А почему в итоге дал согласие?
Влад улыбнулся.
— Об этом история умалчивает, но думаю, мое скорое появление на свет все расставило по местам.
Я обхватила его колючие скулы ладонями и поймала острый взгляд карих глаз.
— Я буду ждать поездку! Даже не представляешь, как я хочу, чтобы Владу полюбили твои родители!
Он улыбнулся.
— Они полюбят вас обеих. Обязательно полюбят.
— А твоя мама не увлекается кройкой и шитьем?
— Ей некогда шить. Гостевой дом отнимает много времени. А вот у тети свое большое ателье в городе. Почему ты спрашиваешь?
— Наша дочка очень любит шить наряды для своих кукол. В моей семье никто даже иголку толком в руках держать не умеет. Вот я и удивлялась всегда, откуда у нее это увлечение?
Влад погладил меня по волосам и бережно прижал к себе.
— От моих родственниц пришло.
Я притихла у него на груди.
Ощутила, как он укрывает меня мягким одеялом, и глаза закрылись сами собой. Он прижал меня к себе крепче, и стало безумно хорошо. От мягкого одеяла, от его теплой шероховатой руки, от горячего дыхания в шею. Влад вернулся в мою жизнь, и впервые за последние несколько лет я заснула спокойно.
Глава 24. Козырев
Стрелка часов медленно приближалась к половине четвертого утра. Трель от звонка сотового телефона врывалась в мозг тонкими вибрациями, вызывая желание разбить телефон о стену.
Артур Олегович Козырев крепко спал на роскошной кровати в своей спальне и не желал искать источник противного звонка. Вокруг было наставлено слишком много бокалов, на столике увядали красиво нарезанные фрукты и овощи. Мясная и сырная нарезка заветрелась, но общий беспорядок никого не трогал.
С обеих сторон от Артура спали красивые девушки — блондинка и брюнетка из ночного клуба «Панорама», куда Артур наведался накануне вечером. Марат не пожелал подписывать документы о передаче своей доли в клубе в счет долга. Не просто не пожелал! Он позорно сбежал через черный ход от головорезов с пистолетами, которые пожаловали в клуб вместе с Артуром. Что ж, Козырев в долгу не остался. Он и его компания взяли в заложники управляющего клубом и персонал, и весь вечер развлекались за счет заведения. Охранников приковали наручниками к лестнице, ведущей на балкон и сообщить двум оставшимся хозяевам о безобразии было некому — после бегства Марата персоналу оставалось только молиться, чтобы беснующаяся компания с пистолетами никого не убила в пьяном угаре.
В тот вечер Артур был не просто расстроен. Он бился в агонии после того, как дверь в квартиру Кати открыл Залесский. Где-то Артур читал, что жертва начинает испытывать к похитителю чувства, но, чтобы Катя и Залесский!
«Сучка! Неблагодарная тварь!» — мысленно выплевывал некрасивые слова он, и в глазах темнело от ярости.
Артур выбрал Катю для себя! Никто не имел права к ней прикасаться!
Только перед Залесским Артур потерялся, позволил ему взять вверх. Дверь позволил у себя перед носом захлопнуть! Залесский выставил его, как мальчишку! Как же Артур ненавидел эту его вальяжную расслабленность и уверенность в себе! А от того, что дал слабину перед настоящим соперником, злился еще больше.
Под утро он забрал из клуба двух танцовщиц, и отправился к себе на квартиру.
Сейчас веселье закончилось. Утомленные Артуром девушки крепко спали.
Трель сотового телефона врывалась в мозг, вызывая лишь одно желание — разбить его о прикроватную тумбу. Артур не выдержал и потянулся за трубкой.
— Артур Олегович? Это адвокат вашего отца.
— Какого черта вы звоните?! Знаете, который сейчас час?!
— Да, знаю. Но у вашего отца случился сердечный приступ. Срочно приезжайте.
Сев в кровати, Козырев откинул с обнаженного крепкого тела одеяло. Хмель, как рукой сняло.
— С папой беда?.. Он в порядке?..
— Нет. Скорая помощь слишком долго ехала. Его не успели спасти. Мне очень жаль, Артур Олегович. Срочно выезжайте. Вы нужны здесь.
— Черт…
Он окинул воспаленным взглядом беспорядок в спальне. В голове шумело от неуемных возлияний, в горле стоял прогорклый привкус. Информацию о том, что отца больше нет, его мозг отказывался принимать.
Струи контрастного душа медленно приводили его в чувства. Артуру казалось, что это чья-то глупая шутка. Его просто разыграли! Отец не может умереть! Он всегда был скалой.
Выбравшись из ванной, Козырев вернулся в спальню и грубо растолкал своих подружек.
— Собирайтесь и проваливайте! Живо! — прикрикнул на них он, и испуганные девушки сонно принялись одеваться.
Он вытолкал их за дверь. Надел свой самый лучший черный костюм и вызвал такси. Ему до сих пор казалось, что над ним пошутили.
Еще через четверть часа Артур Олегович стоял у высокой стальной оградки отцовского особняка.
Ему навстречу уже спешил управляющий делами.
— Артур Олегович, мне очень жаль! Никто не ожидал… Все произошло слишком быстро…
Приехавшая машина «Скорой помощи» стояла здесь же. Все ждали указаний. Козырев вдруг понял, что указаний ждут от него. Как единственный сын, по праву он наследовал все, что принадлежало Козыреву-старшему.
— Где отец? — глухо поинтересовался у управляющего он. — Проводите меня к нему. И разбудите Леру! Пусть приедет как можно скорее.
— Ваш отец в гостиной, у камина. Он читал книгу, когда случился приступ. Мы не решились его трогать до приезда врачей.
— Пригласите их, пусть выполнят свою работу. Хотя… дайте мне несколько минут. Я должен проститься.
…Пожилой магнат сидел в своем любимом кресле. Тяжелая книга выпала у него из рук и лежала на полу.
