— Это по-настоящему, — отозвался, перебирая мои волосы. — Хочешь, спроси у своей кукушки.
— Не хочу, — выдохнула, но мысленно все же спросила у бестолковой птицы: кукушка-кукушка, сколько лет продлится все это? Сколько?
Стоило мне задать вопрос, кукушка замолкла. Сердце мое оборвалось и полетело было в пропасть, но новый поцелуй смел все страхи. Сердце к сердцу, дыхание к дыханию. И где-то на самом краю сознания вновь зазвучавшее издали монотонное «ку-ку». Как отсчет новой жизни. Как начатое с чистого листа. Одно на двоих дыхание, тепло рук на спине и дыхание ветра по голым ногам.
Глава 16
Алина
— Я дойду сама, — попробовала я запротестовать, почувствовав, как Олег поднимает меня из кресла.
Укутав пледом, Олег все-таки заставил меня встать. Я покачнулась и тихонько засмеялась. Сомкнувшуюся вокруг нас темноту разбавлял только свет зажженной Олегом свечи. Когда он, вслед за первой, достал из корзинки еще одну бутылку шампанского, я не возразила. Подставила фужер и смотрела, как игристое вино золотом льется на донышко, как тонкие струйки пузырьков устремляются вверх. Поставив кресла вплотную друг к другу, мы наслаждались вечером. Я больше ни о чем его не спрашивала: ни о прошлом, ни о будущем. Ненужные слова, притворство… Реальным казалось только касание его пальцев к моим.
— Не дойдешь, — возразил он. Я попробовала сделать еще несколько шагов. Покачнулась и, ухватившись за спинку кресла, обернулась на Олега. Он качнул головой. Подхватил меня-таки на руки, и я, мигом сдавшись, обвила его шею. Шумно втянула до боли знакомый запах.
— Несмотря на то, что ты мне тут сегодня наболтал, и что я сама наболтала тебе, помни — я тебя ненавижу, — выговорила тихо, чувствуя, как проваливаюсь в теплую приятную негу.
Наверное, виноваты во всем были руки Громова или плед, в который он меня укутал. Я словно бы покачивалась на волнах. Прикрыла глаза и сделала еще один вдох у его шеи. Ткнулась носом, изо всех сил пытаясь удержать сознание и окончательно не потеряться в бархате ночи.
— Ты пьяна, Лина, поэтому твоё «ненавижу» не принимается, — в его голосе слышалась усмешка. Кажется… Кажется, это была усмешка. Я приподняла становящиеся все тяжелее веки, но в темноте различить смогла только очертания дома. — Повторишь завтра то же самое, и я подумаю, что с этим можно сделать.
— Ты отвратительный, — фыркнула я, изо всех сил пытаясь сфокусироваться. Получалось плохо. Нет, совсем не получалось. И я сдалась. Прижалась щекой к его груди и закрыла глаза. Почти на краю сознания еще маячило понимание, что я должна бежать от этого мужчины и не позволять ему затуманивать мой разум сладкими речами, коих я наслушалась за сегодня достаточно. Но я сдалась, отдаваясь во власть своего сердца. Когда-то я уже поступила согласно разуму. Сейчас же… Наверное, я в самом деле была слишком пьяна, чтобы руководствоваться здравым рассудком. А может быть, мне просто надоело. Надоело взвешивать, надоело бояться. Я хотела просто… быть собой. Женщиной, покачивающейся на волнах теплых рук и все еще слышащей в ночи то замолкающую, то вновь принимающуюся за свое кукушку.
Прежде, чем поднять веки и окончательно отогнать от себя остатки сна, я почувствовала лежащую на талии тяжелую руку. И едва не подскочила, поняв, что все, что вчера происходило в беседке и… после — не сон, не иллюзия, и я действительно полная дура, которая снова повелась на россказни Олега.
— Проснулась? — ладонь его двинулась ниже, легла на бедро.
Я испуганно дернулась, попыталась встать с постели, но Олег не дал — одним движением вернул меня обратно. Навалился сверху, заглянул в глаза. Мне было стыдно. В первую очередь перед самой собой стыдно за то, что я так быстро сдалась. За то, что даже сейчас в ответ на твердость его паха между ног против воли разливалось ответное тепло. Стыдно было за свои слезы, за сказанные слова. Слова, которые сказать я могла только ему, но именно ему говорить была не должна. За то, что открылась, доверчиво обнажила душу.
— Олег, я… — попыталась снова высвободиться, уперлась ладонью, но он тут же припечатал мою руку к матрасу. — Это было ошибкой, — выдавила через силу.
— Что именно ты считаешь ошибкой, Лина?
— Всё, что случилось вчера. Я была пьяна и…
— И ничего не помнишь? — жесткая, граничащая с гневом усмешка.
Если бы… Если бы я не помнила, все было бы не столь плачевно. Я помнила и, более того, не хотела врать.
— Помню. Но это неправильно. — Голос мой звучал нетвердо, а все, что я говорила — глупо. Даже не сказанное вслух, все это звучало глупо и жалко. — Я должна…
— Ненавидеть меня, — закончил за меня. — Презирать за то, что бесцеремонно влез в твою жизнь, забрал тебя у твоего женишка, что твоя дочь всего за несколько встреч приняла меня, а Егору для этого потребовались месяцы. Да?
— Олег…
— Говори правду!
— Да! — бессильно выкрикнула я, пытаясь высвободиться. Отражение моих мыслей сказанное им вслух звучало еще более нелепо, чем я могла себе представить. Но это была правда. Та самая правда, которой он от меня требовал. — Да, Олег! Именно это я и должна к тебе чувствовать! Должна!
— Но чувствуешь ты другое, верно? — удовлетворенно вымолвил, глядя сверху вниз, протискивая колено между моих ног. — Я обещал тебе, что ты не забудешь эту ночь, Лина. Помнишь? — коснулся губ невесомо. Отстранился. Посмотрел в глаза. — Помнишь? — повторил он.
— Помню.
— Ты её забудешь? — он продолжал смотреть мне в глаза.
Распластанная под ним, я не знала, что ответить. Хотела промолчать, но знала — не позволит. Да и что толку? Ведь молчание сейчас будет даже больше, чем знак согласия.
— Ты была пьяна, — продолжил он негромко, не пытаясь ничего доказать, не пытаясь убедить меня в чем-либо. — Но разве ты забыла хоть что-нибудь? Разве сумеешь забыть?
Я отвела взгляд и тут же наткнулась на бирюзовый плед, валяющийся на полу у стены. Облизнула губы, чувствуя, как взволнованно в груди стукнулось сердце.
Между нами ничего не было. Ничего из того, что я напридумывала себе раньше, до того, как мы зашли в беседку. И вовсе не я остановила Олега. Вовсе не я. Вспомнила, как прижималась к нему, когда он нес меня в дом, как цеплялась за его руки в желании быть ближе. Как смеялась и мурлыкала, что хочу его, когда он раздевал и укладывал меня в постель. Господи… Между нами ничего не было и в то же время между нами было куда больше, чем могло бы быть, если бы мы просто занялись сексом.
— Какая же я дура, — судорожно выдохнула, чувствуя, как краска заливает лицо.
— Посмотри на меня, — приказал тоном, не терпящим возражений. Я, моргнув, перевела взгляд на Олега. Он так и лежал сверху, прижимаясь ко мне бедрами. — Хочешь, чтобы я ушел?
Несколько секунд, которые он дал мне на ответ, пролетели в одно мгновение. Я смотрела в его лицо и только шевельнула губами в попытке хоть что-то ответить, он склонился ко мне еще ближе.
