— Спасибо, — поблагодарила искренне. — Спасибо, Олег.
— Не за что, пошли, — взял меня за запястье и повёл за собой вперед. — Нам нужно ещё кое-что купить.
Я захныкала, что не произвело на него никакого впечатления.
Рабство. Самое настоящее рабство! Но спорить с ним было бессмысленно — он уже всё решил.
Глава 14
Алина
— Тебе нужно платье, — выговорил Олег после довольно долгого молчания. Довольно неловкого, надо сказать.
Хотя неловко чувствовала себя лишь я. Он же рассматривал меня, совершенно не скрывая этого. Как будто снова думал о чём-то своём, взвешивал что-то.
— Зачем мне платье? — я оторвалась от изучения пролетающих за окном серых низких облаков и удивленно приподняла брови.
Мы сидели на верхнем этаже торгового центра в фудкорте. Я ела картошку фри, Олег же пил кофе и с недовольством посматривал на то, как я опускаю палочки картофеля в соус. Да, знаю, вредно. Но пусть скажет спасибо, что не заедаю всё это мороженым!
Рядом, на свободном месте диванчика, лежал еще один большой пакет, в котором был новенький темно-синего цвета пуховик с мехом, серые шапка, шарф и перчатки.
Когда Олег попросил упаковать и это, я просто закрыла лицо руками, даже не став сопротивляться. Какой смысл? У меня было ощущение, что он вошел в раж, и остановить его не могло ничто и никто, а уж тем более, я. Совершенно не слыша моих возражений, он просто покупал то, что, как ему казалось, мне подходит, не обращая внимания на ценник.
Что же, несмотря на раздражение, одно я усвоила — вкус у Олега Громова отменный. Удивить меня это, в общем-то, было не должно. О человеке можно судить по его дому, по тем мелочам и вещам, что его окружают. А дом у Олега был… Лучшего не пожелаешь. Так же и сейчас. Всё, что нравилось Олегу, нравилось и мне. Хотя нет, не нравилось — я была в восторге. И если внешне не выдавала этого, то глаза… По глазам, я была уверена, Олег все понимал. Самолюбие его было удовлетворено вне всяких сомнений.
— Зачем мне платье? — повторила я, не дождавшись ответа.
— Через неделю мне предстоит пойти на банкет, — когда я уже решила, что вопрос мой так и останется без ответа, снизошёл Громов. — Я хочу, чтобы ты пошла со мной, — выговорил, пристально глядя мне в глаза.
Я опешила.
— Олег… Я не пойду с тобой на банкет.
— Почему?
— Потому что… — А, собственно, почему нет? — Потому что я не твоя жена. Я никто, я твоя горничная.
— Мне плевать, кто ты такая. Если я хочу пойти с тобой, никто не сможет мне в этом помешать, — в уголках губ его мелькнула усмешка.
— Даже я?
— Даже ты, — ухмылка его стала заметнее.
— Я тебя не понимаю, Олег.
— Что ты не понимаешь?
— Зачем вот это всё, — я махнула на пакет, — зачем банкет, на котором ты должен быть с женщиной, которую ты любишь.
— У тебя странные представления о спутницах на банкет, — засмеялся он. Но вышло слишком неискренне. — Моя жена не может пойти, потому что в Европе. А мне одному будет скучно.
— То есть, я у тебя для развлечения, — разочарованно выдохнула я.
Поджала губы, отвела взгляд и снова уставилась в окно. В груди неприятно кольнуло. Серьезно, а что я хотела? Мимо нашего столика, громко смеясь, пробежали двое ребятишек. Девочка с собранными в кривой хвост волосами и растрёпанный мальчуган. Наблюдать за ними было куда интереснее, чем за снежинками, и я, опустив руку на живот, проводила их взглядом. Сделав круг, они остановились возле столика, за которым сидели родители. Что-то сказав дочери, женщина поправила её волосы и улыбнулась. Мальчуган забрался на стул рядом с отцом. Детям было лет по пять, не больше. Должно быть, двойняшки. Красивая семья…
— Скорее ты та, кто не дает мне погрязнуть под горой мусора в собственном доме, — попытался отшутиться Громов, вновь привлекая к себе мое внимание. Я даже выдавила улыбку.
Есть перехотелось. Вытерев пальцы салфеткой, я проговорила:
— Поехали домой.
— Хорошо, — кивнул Олег. Поднявшись, взял со стола стаканчик, допил кофе и вернул на поднос.
Я посмотрела на него прямо, ожидая еще каких-то слов. Но их не последовало. Вместо этого он накинул пальто, взял телефон и, убрав в карман, забрал оба пакета. Направился к эскалатору. Дожидаться меня он не то что не стал — даже не обернулся.
Я схватила шапку и пошла за ним, не понимая, что вообще происходит, черт возьми, в моей жизни.
— Что-нибудь желаешь? — спросила я, наблюдая за тем, как Олег, положив на диван пакеты, небрежно расстегивает пальто.
Бросив его к покупкам, он обернулся и, сдержанно усмехнувшись, поинтересовался:
— В каком смысле?
Я покривила губами. Уверена, он прекрасно понял, о чём я.
— Чай или кофе тебе сделать? — всё же уточнила, даже не пытаясь скрыть сарказм, сквозивший в голосе.
— Нет, — мотнул он головой. — Ложись спать.
— А ты?
— А я приму душ и еще немного поработаю, — ответил и добавил: — За время, пока меня не было, дел накопилось, что не разгрести.
И всё же он потратил полдня на то, чтобы купить мне сапоги и пуховик.
Я кивнула. Олег же направился к лестнице. Когда он скрылся на втором этаже, я подошла к дивану, забрала его пальто. Погладила влажную, но приятную дорогую ткань, и сама не понимая, что делаю, втянула запах.
— Алина, перестань! — тут же опомнившись, повесила пальто на вешалку у двери и бросила короткий взгляд на лестницу, опасаясь, что этот порыв мог увидеть Олег. Нет, не видел.
Тогда я, вспомнив о рисунке, схватила сумочку и поспешила в кабинет. Подошла к столу, отодвинула ящик и, достав рисунок, хотела уже положить, но что-то снова заставило меня его развернуть. Девушка, мужчина и ребёнок… Провела пальцем по нарисованному мужскому лицу, очертила овал.
— Что ты делаешь?
Вздрогнув, едва не выронила лист из рук. Испуганно подняла взгляд и увидела стоящего в дверях Олега. Взгляд его упал на рисунок. В несколько шагов Громов преодолел разделявшее нас расстояние и буквально вырвал его из моих рук.
— Кто тебе позволил рыться в моем столе?! — зарычал он, даже не пытаясь скрыть гнев, поглотивший его.
Гнев, который грозил превратиться для меня в самую настоящую смертоносную бурю.
Глава 15
Алина
— Я… — тяжело сглотнув, попыталась отойти, но Олег не дал. Крепко ухватив меня за руку, грубо встряхнул и прошипел:
— Кто тебе позволил рыться в моём столе, я спрашиваю?! Отвечай! — рявкнул мне в лицо. — Алина!
