— Ложись спать, Алина, — в дверях комнаты Громов остановился совсем рядом. Посмотрел пристально и добавил: — Спокойной ночи.
В словах его явно читался подтекст: нечего шастать по дому и подслушивать чужие разговоры. Или это только мне так показалось. В любом случае, я была с Олегом согласна. Пора ложиться спать.
— Спокойной ночи. И… Спасибо, что поднял чемодан.
— Не за что, — не сводя взгляда, тихо выговорил Олег.
Пару мгновений смотрел на меня все так же. А после ушел. Я думала, что он направится в свою спальню, она была дальше по коридору… я помнила, но… Пошёл он в другую сторону. К лестнице, ведущей на первый этаж, а в памяти у меня против воли мелькнуло сказанное им уже совсем реальной жене: и я тебя.
Глава 2
Алина
Обычно вставала я около семи утра и без будильника. Многолетняя привычка начинать день как можно раньше, всегда была моим преимуществом. Но ложась спать в просторную постель, накрываясь пушистым, практически невесомым, но безумно тёплым одеялом, я боялась, что могу проспать. По сути, утром начинался мой первый рабочий день, и напортачить не хотелось. Поэтому завела будильник, а подскочила и без него в шесть утра.
Наскоро приняв душ, я оделась и спустилась вниз. Олега видно не было, но что-то мне подсказывало, что он уже давно встал. Такие как он: люди, владеющие прибыльным бизнесом, обычно всегда поднимаются ни свет, ни заря, чтобы успеть за двадцать четыре часа выполнить то, что у обычного человека могло занять и все сорок восемь.
В кухне, как, впрочем, и во всем доме, чувствовалась женская рука. Светло-бежевый кухонный гарнитур из дорогого дерева, медные резные ручки с керамическими вставками и узорами… Каждая мелочь, каждая деталь продумана, на своём месте. Каждый сантиметр пространства устроен так, чтобы все было под рукой. Под рукой женщины. Жены Олега.
Почему-то я даже не сомневалась в том, что она сама проектировала кухню. Собственное царство… Я ощутила себя лишней, инородным телом, которого тут в принципе быть не должно. Хотя… Невесело усмехнувшись, я открыла большой двухстворчатый холодильник и осмотрела полки. Меня тут и правда быть не должно. Но раз уж я здесь, нужно хорошо выполнять свою работу и начать с вкусного завтрака для хозяина дома.
Вот только глядя на разнообразие продуктов, я поняла, что не знаю, чем завтракает Олег.
— Кофе, — напомнила самой себе я. Глянула на стоящую на столешнице навороченную кофемашину. Оставалось надеяться, что я сумею с ней совладать.
Достав из бокового отделения несколько яиц и коробку молока, я положила все на стол. В конце концов, все люди едят омлет. А Олег тоже, вроде бы, человек. По крайней мере, ничто человеческое ему не чуждо. Ну не ест же он Фуа-гра или что-то вроде на завтрак.
С этими мыслями я и принялась готовить. В холодильнике нашла кусок сыра и потерла его в уже вылитые на сковороду взбитые яйца. От исходящего запаха сама захотела есть. И только успела подумать, могу ли разделить завтрак с Олегом, как он появился в кухне.
Одетый в рубашку и брюки, выспавшийся, начисто выбритый, с влажными, зачёсанными назад волосами, он выглядел… Как хозяин этого дома, этой самой кухни, где я была ни пришей, ни пристегни. Как хозяин собственной судьбы, собственного дела. Хозяин жизни и не только своей.
— Доброе утро.
— Доброе, — почувствовала себя неуютно под его взглядом и отвернулась к плите. Нажала на кнопку выключения. — Я надеюсь, ты ешь омлет?
Не заметила, как он оказался прямо за моей спиной. И вздрогнула, ощутив, как ладонь его соприкоснулась с моей, упирающейся в край столешницы. Будто случайно и всего на одно мгновение, но во рту пересохло, а сердце понеслось галопом куда-то… не в ту степь однозначно. Мне не нравилось, как я реагирую на близость этого мужчины. Не нравилось и…
Развернувшись, я подняла голову, заглянула Олегу в глаза. Хотела сказать что-нибудь резкое, но тут же осознала, что это будет выглядеть глупо. В конце концов, он ничего не сделал. Ничего такого, что бы могло оправдать меня. То, что сердце я все ещё не могу успокоить, это сугубо мои личные проблемы, его не касающиеся.
Не обращая на меня внимания, Громов поднял крышку со сковороды и довольно кивнул.
— С сыром. Как я люблю. Как ты узнала? — наконец посмотрел на меня, едва склонив голову, и прищурился.
— Я тоже, — сипло выдавила и, кашлянув, продолжила: — Тоже люблю с сыром.
— Отлично, — он как-то слишком порывисто отошел в сторону. Открыл шкафчик, где хранилась посуда, достал две тарелки и подал мне. — Тогда ты не будешь против составить мне кампанию?
— А горничные разве едят за одним столом с хозяевами? — забрала тарелки и поставила рядом с плитой. Когда Олег держится от меня хотя бы на расстоянии вытянутой руки, и дышать легче, и голова лучше соображает.
— Почему бы и нет, — оперевшись о столешницу, ухмыльнулся Громов. Внимательно наблюдал за тем, как я раскладываю омлет по тарелкам, а когда я закончила, подошел к кофемашине.
— Я могу сама сделать кофе, — сказала я.
— Мне не сложно нажать на кнопку, — взяв две приготовленные мной чашки, Олег поставил их на поддон. Одно движение, и струйки одновременно потекли в белую керамику. Контрасты. Весь он сделан из контрастов, заставляющих меня быть настороже. — Садись за стол, Алина.
Я решила не спорить, тем более, что есть мне очень хотелось.
Олег уселся напротив и, взяв вилку, ковырнул омлет. Я так сильно боялась, что ему не понравится, что аж ладошки вспотели. Мне было важно, чтобы завтрак пришелся ему по вкусу, потому что любую работу, любое задание я привыкла выполнять максимально хорошо. Инка называет это «синдром отличницы». Что же…
— Вкусно? — когда Олег, промолчав, положил в рот второй кусочек, с тянущимся следом за вилкой сыром, все же спросила я.
— Попробуй, — кивнул на мою тарелку.
Я даже не притронулась к еде, наблюдая за ним.
— Вкусно.
— И мне вкусно, — в глазах его плясали смешинки. — Ты хорошо готовишь.
— Это всего лишь омлет.
— Поверь, даже его можно испортить.
— Поставлю плюсик в свой список достоинств, — хмыкнула невесело.
— Посмотрим, как ты будешь убираться, — взгляды наши встретились.
Он улыбался. Ему идет улыбка. Я едва не сказала это вслух, но вовремя остановилась и принялась за еду.
Кофемашина выключилась, Олег, поднявшись, забрал чашки. Поставил передо мной одну, отхлебнул из своей и снова присел.
— Кстати, о моих обязанностях, — напомнила я и наткнулась на пренебрежительную усмешку. Это меня напрягло. — Что? — спросила с вызовом.
— Ничего, — он откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу и снова сделал глоток кофе. Затем поставил чашку на стол и, вмиг став серьезным, заговорил: — Уборка, готовка, глажка.
