— Скорей бы тебе уже разрешили перелеты, — вздохнула и посмотрела на малышку. — Маме нужно к океану… Сан-Франциско. Уверена, нам с тобой там понравится. Обязательно понравится, — сказала и перевела взгляд на отъезжающую машину.
Глава 45
Алина
Регистрация на рейс должна была начаться только через двадцать минут. Приехали мы с Инной заранее и теперь, пользуясь возможностью, сидели в небольшом кафе. Рядом в люльке на диванчике лежала Яна. Улыбнувшись дочери, я поправила чепчик и подмигнула ей. С каждым днем она поражала меня все сильнее. Вроде бы, ещё совсем крошка, она чувствовала, казалось, то, что не могли многие давно повзрослевшие люди. Спокойная, но требовательная, и самая-самая любимая моя девочка.
— Ну вот, — подошедшая к нам Инна поставила передо мной чашку зеленого чая. Вторую, точно такую же, напротив своего дивана, рядом — вазочку с мороженым.
Я улыбнулась, поймав предупреждающий взгляд подруги. За три месяца беременности она поправилась на несколько килограммов, и заметно страдала от этого. Но от мороженого отказаться не могла. А уж когда Вадим сказал, что любит её любой, и вовсе расслабилась. Справедливости ради, нельзя было обвинить её в том, что она перестала следить за собой. Нет. Регулярные занятия на беговой дорожке, прогулки пешком: всё это составляло неотъемлемую часть её жизни, хоть и не помогало избавиться от округлившихся щек.
— Вадим написал, что будет встречать нас в аэропорту, — с удовольствием сунув в рот ложку с клубничным пломбиром, заговорила подруга. — Говорит, что дом готов к нашему приезду. Будем с тобой жить на берегу океана, — она восхищенно вздохнула. — Ходить на пляж, попивать коктейли… безалкогольные, конечно, — усмехнулась, когда я снова глянула на нее исподлобья.
— Будем, — согласилась я. — Но только в выходные. Я решила, что буду помогать Вадиму с бизнесом. Надеюсь, он найдет для меня местечко. Да и… хочу доучиться.
— Снова ты стала скучной заучкой, Миронова, — скорбно вздохнула Инна и тут же весело засмеялась: — Ладно, шучу я, шучу! Тоже не собираюсь сидеть на шее у мужа.
— И чем хочешь заняться?
— Не знаю, может… открою салон красоты, или что-то в этом духе. — Она покрутила маленькую ложечку и, опустив в вазочку, вытащила свежую ягоду, дополнявшую десерт. — Для начала надо родить это чудо, которое поселилось в моём животе. Господи, до сих пор не понимаю, как я вляпалась в такое, — новый смешок.
— Поверь, — я глянула на дочь, — это самое лучшее, что с тобой могло произойти.
Инна тоже посмотрела на Янину. Улыбнулась мягко, совсем по-женски. Сложно сказать, изменила ли её беременность. Мне казалось, что не особо. Только во взгляде появилось что-то новое и улыбка стала особенной. Как будто Инна улыбалась самым сердцем.
— Ох, не уверена, — вслед за ягодой, Инна зачерпнула пломбир и тоже отправила в рот. Откинулась на спинку диванчика, кончиками пальцев провела по округлившемуся животику и взяла вазочку в руки.
Зеленый чай пользовался у неё куда меньшим успехом, нежели мороженое, тогда как мне сладкого не хотелось совсем. Несколько раз я макнула пакетик в кипяток. Хотела сделать глоток, и в этот момент телефон у меня в кармане завибрировал. Достала, разблокировала его и, поджав губы, вернула обратно.
— Инн, можешь посидеть с Янкой несколько минут? — попросила я, поднявшись. Взяла сумочку и накинула ремешок на плечо.
— А ты куда?
— Дело есть одно, — уклончиво ответила я. — Посидишь?
— Конечно, иди, — расспрашивать она меня не стала, и я была ей за это признательна. Вместо этого она пересела на моё место. Причмокнула губами, глядя на Яну: — Мы тут наедимся вредной еды, пока мамочка не видит. — Перевела взгляд на меня. — Иди, иди! — хитро хмыкнула подруга.
Еще несколько секунд я простояла рядом со столиком, глядя на них. Подруга и дочь: часть моей семьи. Уголками губ улыбнулась собственным мыслям и быстрым шагом направилась к стойке регистрации, смс с номером которой пришла мне только что.
— Я рада, что ты пришел, — обратилась я, подойдя к ожидающему меня отцу. — Несмотря ни на что… Рада.
— Алина, — он заметно постарел. За те несколько месяцев, что прошли со дня, когда я наотрез отказалась оставлять ему квартиру, мы не виделись ни разу. Я смотрела на него, ища в нем хоть что-то из того прошлого, где была счастлива. Мама, я, он… Ведь было же у нас когда-то что-то хорошее. Было. В памяти даже всплывали фрагменты, картинки, только казались они снимками из чужого фотоальбома. Просто картинки и ничего больше. И всё же я была действительно рада.
Отец замялся, и я поняла, что приехал он вовсе не попрощаться. Хотя именно этого я и хотела, отправляя ему смс с датой и местом вылета. Радость, затеплившаяся было внутри, погасла. Наивная… Что бы я ни говорила, как бы саму себя ни уговаривала, он все равно оставался моим отцом. И мне было больно, что все у нас так случилось. Но отступать я была не намерена.
— Если ты снова хочешь попытаться уговорить меня отдать квартиру тебе, — с раздражением проговорила я, — то зря приехал. Поверенный Вадима уже занимается продажей.
Как бы ни сильно было мое желание побыстрее закончить обмен, Вадим попросил меня не торопиться. Даже не попросил — посоветовал, и к совету его я прислушалась. Торопиться мне действительно было некуда. Если поначалу я была согласна на первый же попавшийся вариант, теперь понимала — нет. После просмотра трех квартир мне стало ясно, что первая была, мягко скажем, так себе, и, если бы я искала квартиру только для себя — одно дело. Но теперь у меня была Яна.
— Алина! У меня ведь семья! Маленькая дочь. Твоя сестра! Риточка, она…
Договорить я ему не дала:
— Хватит давить мне на жалость, папа! Не поможет. Мы все уже решили.
— Да зачем тебе наша халупа?! Ты же теперь вон какая богатая!
— Богатая не я, — отрезала, — а человек, который для меня и моей дочери сделал намного больше, чем ты за всю мою жизнь. Поэтому не нужно давить на жалость. Мне все равно, где ты будешь жить со своей женой и дочерью. Я хотела увидеть тебя, думала… Думала, что буду скучать по тебе. Но нет, — усмехнулась. — Теперь понимаю, что нет. И если уж на то пошло, чтобы купить эту, как ты выразился, халупу, мама работала всю свою жизнь. Моя мама, — ещё жестче, хотя воспоминания о маме всегда отзывались в сердце болью. Сейчас именно эта боль давала мне силы смотреть на отца прямо и быть стойкой. — Так вот пусть женщина, которая родила тебе вторую дочь, идет и пашет для того, чтобы купить свою халупу. На этом всё. Будь счастлив, отец, — смотрела ему в глаза и думала о том, что я все же набитая идиотка. Никогда он меня не любил. Никогда не любил маму. Хотела уйти, но всё-таки добавила:
— Знаешь… мама умерла, понятия не имея, какая ты сволочь. За это я тебе благодарна.
— Да что ты понимаешь, — разочарованно вздохнул отец.
— Достаточно, — кивнула, перехватив соскользнувший ремешок сумочки. — Прощай, отец.
