— Я всех бешу, — очаровательно блеснул клыками Шихан, и на миг мне показалось, будто в воздухе запахло морозной свежестью. — Судьба, видимо, такая.
— Давай ближе к теме, — не дала я ему юлить. — Что тебе от меня нужно?
— Мне нравится твой куратор, — заставляя меня выгнуться, с дьявольской улыбкой прошептал этот паяц, неприлично наклоняясь к моему лицу. — Хочу заставить ее ревновать.
— Что?! — от подобной постановки вопроса мою спину едва не заклинило в положении «зю». — Ты сбрендил?
— От чего же? Красивая женщина.
— Шихан, ты сейчас облизнулся, или мне показалось?!
— Спокойней, Сомелье, — зашипел на меня белобрысый мужчина, едва заметно дернув неизменными пушистыми ушками, которые никогда не прятал. — Что о нас подумают люди?
— Раскрою тебе страшную тайну, — ядовито откликнулась я, умудряясь украдкой нащупать и наступить на его ногу под кимоно. — Моя репутация уже давно скончалась в адских муках. Извини.
— Ш-ш-што ты, не с-с-стоит, — прошипел Белый Лис, явно воспринимающий порчу своего белоснежного кимоно как поругание святыни. Не меньше!
Я же, улыбаясь совсем уж искренне, позволила себя еще разок покрутить и дернуть. В запястье что-то щелкнуло, а затем, сквозь достаточно громкую музыку раздался характерный звон…
Не понимая, что это было, я оглянулась. И мне всерьез пришлось хвататься за своего партнера, чтобы от удивления не споткнуться!
На мраморном, натертом студенческими пятками полу, поблескивая в солнечном свете, лежал браслет. Да-да, тот самый!
— Что за…
— Сомелье, не смей! — вдруг рявкнула магистр Тиас, заглушая музыку на раз. — Не вздумай его трогать! Все остальные — вон к стене, живо! И чтобы никто не смел даже дышать, пока я не скажу!
Удивительно, но молодые маги, с первого курса по шестой, выдрессированные грозной блондинкой, моментально хлынули вдоль стен, освобождая пространство. Музыкантов, замолчавших, чуть не снесло вместе с инструментами, и где-то возле них мелькнула серебристая шевелюра Отступника. Шихан, умеющий иногда быть серьезным, взмахнул рукой, и празднично одетые адепты академии имени Темнейшего в секунду оказались стоящими за непроницаемой, толстой круговой стеной искристо-прозрачного льда.
В любой другой день меня бы заинтересовало редкое, даже по меркам этого мира, колдовство, но пока я была слишком не в себе.
Я ж еще недавно думала себе кисть отпилить, чтобы от этой гадости избавиться! А тут одно неловкое движение кицунэ и…
Та-а-ак. Стоп!
— Сомелье, ты же не думаешь, что я это сделал? — с любопытством посмотрел на меня Белый Лис, от которого не укрылись мои попытки от него ушуршать куда подальше.
А вот я сама не сразу заметила, как начала пятиться.
— Не хочу расстраивать, Ваше Высочество, — саркастично откликнулась Тиас, подходя ближе и глядя, что на браслет, что на мужчину, совершенно одинаково. Как на помесь гадюки с тараканом! — Но пока мы не выясним, что это было, под подозрением остаются все. Кроме тебя, Сомелье. Когда ты последний раз пробовала снять эту побрякушку?
— Последний раз? — вскинула я брови. — Да я каждые полчаса тереблю его, пытаясь стянуть! Отец тоже пробовал, и Дариан, и Агилар… Кстати, верни моего ушастого. Сейчас же!
— Топить стену ради одного эльфа? — вскинул брови Шихан, снова эффектным жестом складывая руки в широченные рукава, расшитые серебром. — Неразумно. К тому же, мне он еще нужен.
— А, так вот, зачем ты на самом деле явился, — дошло до меня. — Герой-любовник, как же. Ты с Гилом хотел поговорить!
— Ты еще не поняла? — иронично усмехнулся хвостатый красавец. — В отличие от своего брата, я всегда добиваюсь, чего хочу.
— А что именно ты хотел? Не этого? — засучив рукав, вскинула я саднящую конечность, на которой осталась не только красная полоса, но и характерный след, грозящий перейти в синяк. Сжав вторую руку в кулак, зажимая перстень, негромко позвала. — Дариан!
Шихана передернуло тут же:
— Ну, зачем же так сразу-то?!
— Ты меня еще истеричкой назови, — ухмыльнулась я от уха до уха, хотя на самом деле было вовсе не смешно. Внутри меня поднималась самая настоящая паника: от чего-то казалось, что вокруг меня одни предатели. Моментально вспомнились все предыдущие события, и весь период спокойствия вновь показался затишьем перед бурей.
Собственно, поэтому я, почти не раздумывая, сделала то, что могла, хотела, да и должна была — позвала на помощь тех, кто мог меня защитить.
И пофиг, что я древняя, бессмертная, иномирная и самодостаточная личность!
Лицо тут же обдало свежим ветром и почему-то легким запахом мужского пота. Я даже прищурилась на миг, а когда открыла глаза…
— Ух, ё-ё-ё!
— Прекрасно, — фыркнула леди Тиас, грозно хмурясь и складывая на пышной груди изящные руки. Руки, которые явно чесались выписать всем присутствующим хорошего леща. — Вы бы хотя бы оделись, орлы!
Я покивала согласно и несогласно одновременно. Сааразаса, признаться, я совсем не привыкла лицезреть в таком виде — в одних штанах, сапогах, с голым торсом и мечом наперевес. Папочка оказался… крут. Нереально!
Эдакий суровый варвар, даже викинг. Для полноты картины не хватало только пару косичек в его темные волосы вплести, да черные полосы на лице намазать. Получится прям-таки архетип идеального представителя мужского пола средневекового фентези!
Хоть картину пиши.
Кстати, хороший вариант для подарка на местный Новый Год…
И да, портрета, похоже, будет два, и второй из них я заберу в личное пользование и спрячу под подушкой!
К моему стыду (или наоборот), но Дариана полуголым я тоже до сих пор не видела. Вечно расстегнутая рубашка не в счет. Там можно было только слегка потрогать, но не лицезреть…
— Да уж, — послышался ехидный напев Шихана, явно чем-то недовольного. — Если будет война, стоит Сомелье напялить платье, даже не самое удачное, и Великий Князь окажется полностью обезврежен. Ау, братец. Хватит пускать слюни!
— Лесинья, тебя это тоже касается, — не удержалась от шпильки Тиас. — Даже для тебя это неприлично. Тем более, в присутствии твоего отца и директора.
— А этот самый лорд-отец-директор о приличиях-то помнит? — с трудом заставив себя прекратить пялиться на прекрасный голый торс своего любимого девятихвостого лиса, криво съехидничала я. — Саас, ты бы оделся. Там твои студенты смотрят.
И вот тут-то оба нелюдя, наконец, обратили внимание, куда их вообще выкинул мой зов. Ледяная стена, окружающая нас, будучи непроницаемой для звуков, оставалась полностью прозрачной для взглядов!
И если метаморф, нахмурив брови, испарил свой меч прямо в воздухе, и за секунду с помощью магии освежился и облачился в привычный черный мундир с серебряными эполетами, то Дариану, естественно, все нормы морали были как Агилару — глубоко пофигу.
