— Ничего, — шмыгнул он носом и снова тяжело вздохнул, переведя взгляд на поникший букет.
И тут из дома вышла высокая тролльчиха с рыжими волосами, убранными в высокую причёску.
— Я тебе что сказала?!
Прикрикнула она на Гайма, а тот ещё больше повесил плечи, хотя казалось, что ниже уже невозможно.
— Хватит таскаться за мной повсюду и цветы свои забери, я приличная дама!
И она, вильнув крутыми бёдрами, развернулась и скрылась в доме, громко хлопнув дверью. Правда через секунду снова выглянула и уже обратилась ко мне:
— Да и ты, голубчик, иди отсюда, нечего чужие пороги околачивать.
Я только открыл рот, чтобы ответить ей, но бойкая девушка тролль меня опередила:
— И все — равно принц ты или король. Тут правила для всех одни. Или замуж зови и веди к алтарю или нечего чужое место занимать.
И она снова хлопнула дверью и кажется в этот раз мы с Гаймом одновремкнно вздохнули, а потом побрели к нему домой.
Правда до дома мы так и не дошли, потому что на нашем пути попался трактир «Хромой танцор». А что лучше хорошего хмеля может залечить душевные раны? Только много хорошего хмеля!
Внутри было душно, играла весёлая музыка, кругом слышался хохот и звон кружек.
— Я к ней со всей душой, ик — жаловался Гайм, утирая слезы. — Даже сходил… ик. цветов нарвал, ик, а там осы. Я не заметил… ик…сел в траву… ик… пока цветы рвал. А они… ик… как налетят…ик…как давай жалить. Хочешь покажу? — и он поднялся со стула, собираясь спустить штаны и показать пострадашее место. — Хорошо хоть. ик… дома помет якуров был…. ик…, — проговорил он заплетающимся языком и уже расстегнул ремень, когда я успел поймать его руку и остановить.
— Не стоит… ээ… тревожить пострадавшее место., — я и сам был пьян и с трудом говорил, стараясь держаться из последних сил.
— Да? Ик. Думаешь?.. Наверно ты прав… ик… — тролль снова уселся на стул и отхлебнул ещё хмеля.
— Гайм, а почему ты не позовёшь Су-Ар-Ви выйти за тебя замуж? — спросил я, стараясь сидеть ровно, хотя комната временами куда-то плыла и мне приходилось держаться за край стола.
— А я бы и позвал!.. ик… Да хоть вот прямо сейчас!….ик… Только она же цветы не принимает…ик…
И тролль снова тяжело вздохнул.
— А при чем тут цветы? — я, честно говоря, совсем не понимал какая связь может быть между браком и букетом ромашек.
— Ну как… Ик… Я же не могу ее замуж позвать. ик…..Моя бабуля всегда говорила: " Запомни, Гайм. ик… девушки любят, чтобы все по-правилам… ик… по-порядку было. Ты для начала цветы подари, ик… потом на прогулку пригласи… ик… потом на закат полюбуйтесь, ик… а уж потом и в жены зови. "
С важным видом объяснил мне Гайм и продолжил:
— А она… ик… цветы не понимает… ик. А я ж не могу ее так взять и к алтарю вести, она ж приличная… ик…Надо чтобы все как положено…ик… Цветы, закат, прогулка… ик…. То есть по-другому… ик… Сначала цветы… ик… потом прогулка… ик… а потом рассвет… ик… то есть закат.
— А ты уверен, что твоя бабушка именно это имела ввиду. Может она говорила образно? — после нескольких глотков хмеля комната начала вращаться ещё быстрее.
— А?…
— Он говорит о том, что твоя бабка сказала, что за девушками прежде чем звать тех замуж, сначала надо ухаживать. А как это делать и будет она принимать ухаживания или нет — это уже другое дело. А Су- Ар- Ви давно на тебя глаз положила и на свадьбу намекает, только ты дубина этого никак не поймёшь и все бегаешь за ней со своими ромашками, — подключился к разговору трактирщик: — Да и ты, тетёха, давно бы свою подругу окольцевал, а то только взгляды друг в друга мечете, словно дети малые… Вы тут всего полдня, а уже всем и так понятно, что она тебе не безразлична.
— Да… ик, она каждые полчаса… ик… к тебе заглядывала, пока ты без сознания был… ик… Переживала, — Гайм многозначительно поднял вверх указательный палец, а после резко встал и направился к выходу.
— Эй, ты куда? — позвал я его и шатающейся походкой поспешил следом.
— Делать предложение, — уверенно произнес он, идя по ночной улице.
— А я?
— И ты делай!
— А вот и сделаю!
— И сделай!
— И сделаю!
— Правильно!
— Да!
— Вы чего разорались?! Ночь на дворе, добрые тролли давно спят — и из открытого окна в нас плеснули из ведра с помоями…
— То-то же, — послышался довольны голос и следом раздался скрип закрывающихся ставень.
Глава 23
Натаниэль
В глаза светило яркое солнце и было такое чувство, что единственной его целью было ослепить меня даже через закрытые веки. И как бы я не старался отвернуться, солнечные лучи все-равно попадали на мое лицо. Да к тому же ужасно мешало спать назойливое жужжание мух, которое меня в итоге и разбудило. Я несколько раз пытался отмахнуться от них, но они так и норовили подлететь поближе. А одна, самая смелая, умудрилась сесть мне на щеку и больно укусить.
— Ай!
Я со все силы приложил себя по лицу, пытаясь поймать наглое насекомое, но муха, громко жужжа улетела, а я, поняв, что заснуть у меня теперь все-равно не получится, зевнул и сел на кровати, чувствуя отвратительную вонь, словно рядом что-то сдохло и уже успело разложиться.
Потирая ущибленную щеку, поставил ноги на пол и, убрав руку от лица, вместо крашенного дерева, которым был застелен пол в доме Гайма, неожиданно уперся взглядом в сочную зелень травы, по которой ползали разные букашки. А вместо кровати подо мной был здоровенный тролль, который спал, обнимая завядший букет ромашек.
В памяти потихоньку стали всплывать события прошлого вечера: то как мы с Гаймом сидели в трактире «Хромой танцор» и разговаривали, а потом к нашей беседе присоединился трактирщик, и после этого мы пошли к дому Су-Ар-Ви, а по пути на нас вылили ведро помоев.
Меня тут же повело и я уронил голову на руки, пытаясь вспомнить дошли мы до дома, где жили девушки или нет. Но от мыслей отвлекла все та же ужасная вонь, которая казалось стала сильнее. Я принюхался и понял, что ее источником являюсь я сам, потому-то надо мной и кружили толстые упитанные черные мухи. От легкого ветерка вонь снова ударила мне прямо в нос и я, согнувшись, поспешил к кустам дикорастущего можжевельника, чувствуя как содержимое желудка просится наружу.
— А, гы, хр, симпапуся, не злись, — бормотал во сне тролль, пока я пытался подавить рвотные позывы.
Но очередной виток вони, усиливаемый ветром, заставил меня, проклиная вчерашний вечер оставить все съеденное за ужином под кустами.
Немного придя в себя я принялся будить тролля:
— Эй, Гайм, дружище, вставай…. Гайм!
