Халат мой был полностью развязан, и я предстала перед ним в чем мать родила.
Он посмотрел мне в глаза и зло усмехнулся.
— Вчера ты не сильно возражала, — сказал он и откинул одеяло на пол.
Он лежал в одних только трусах, и я видела уровень его возбуждения.
И когда он только успел раздеться? Я точно помнила, что вчера он уснул в одежде.
Взяв себя в руки, я посмотрела на него в упор.
— Вчера я еще не знала, что ты окажешься таким козлом, — со злостью сказала я и отвесила ему звонкую пощечину.
Он грубо сжал мою руку и пригвоздил меня руками на жестком диване.
— У шлюх не спрашивают разрешения, — сказал он презрительно, — их грубо имеют и отсылают прочь.
Я отшатнулась как от удара.
— Вчера у тебя это хорошо получилось, — сквозь слёзы тихо сказала я. — Что же еще ты от меня хочешь?
Меня в буквальном смысле затрясло от негодования и злости.
Схватившись руками за голову, он повернулся ко мне, и я увидела его дикий и бешеный взгляд.
— Хочу тебя больше никогда не видеть. Всю душу ты мне вымотала, — со злостью сказал он и ударил кулаком по дивану.
— Твое желание будет исполнено, — ответила я и вырвала свою руку из его захвата.
Аккуратно взяла черное платье со стула и не глядя на него сняла тот махровый халат повернувшись к нему голой спиной. Затем грациозно надела платье и взяв свою сумочку я молча вышла из комнаты.
Тишина была оглушающей.
«Пора возвращаться в отель» — подумала я и надев верхнюю одежду вышла из квартиры осторожно захлопнув за собой дверь. Мне не хотелось будить гостеприимных хозяев.
Проходя мимо мусорки, я вспомнила про трусы, которые так и остались лежать в моей сумке. Без сожаления я выбросила их вместе со своей болью и несбыточными мечтами.
«Хватит страдать и унижаться. Я смогу быть счастливой и без него» — грустно подумала я и пошла в сторону метро.
Глава 36
Андрей не знал почему, наговорил столько гадостей Анфисе.
Вчера он осознал, что только она нужна ему и никто больше. Никогда он не встречал таких женщин как она. И даже был готов ей простить измену с Петуховым. Но когда оказывался с ней рядом, не мог побороть свой гнев и жалил ее больно наказывая за свою ноющую в сердце боль.
Хозяева квартиры встали, и он поспешил зайти на кухню и выпить воды.
— А где Анфиса? — спросила Маша готовя омлет на завтрак. — Еще спит? — подмигнула она ему весело.
Андрей в ответ усмехнулся и сказал хриплым голосом:
— Она давно ушла.
Маша ахнула и положив лопатку на тарелку прикрыла от удивления рот рукой.
— Как ушла? Вы что с ней уже обо всем поговорили? — в шоке спросила она.
Омлет стрелял и булькал на сильном огне, но на него никто не обращал внимания.
— Нет, — сказал Андрей и налил себе в кружку воды. После вчерашней попойки его мучила жажда и жутко болела голова.
— Как нет? Почему? — удивилась Маша и опомнившись принялась помешивать лопаткой омлет пока он не подгорел, быстро убавив уровень огня на плите.
«Да чего Вам всем надо?» — недовольно подумал Андрей и схватился за голову.
Вспомнив их утренний разговор с Анфисой, он вмиг разозлился:
— О чем нам с ней разговаривать? Не могу я простить ей измену, понимаешь? — зло выпалил он, не сдерживаясь от охвативших его вдруг эмоций.
Маша молча выключила готовый омлет на плите и поставила греться чайник.
Затем усмехнусь своим мыслям и тряхнула слегка головой. Волосы ее выли собраны в хвост и без макияжа она смотрелась довольно юной несмотря на свой возраст.
Развернувшись к нему с грустной улыбкой, она тихо произнесла:
— Андрей, какую измену? Ты, о чем? — затем вдруг улыбка на ее лице погасла, и она произнесла уже серьезным голосом: — Она вчера мне все рассказала. Не было у нее ничего с Петуховым.
Глядя на нее Андрей со злостью стукнул стаканом о стол.
— Это ложь. Ее видела уборщица. Так что с фактами не поспоришь. К тому же в кабинете стояла камера, — в бешенстве вскрикнул он и сжал кулаки вспоминая эту историю.
— А ты видел записи с камеры? — спросила Маша и загадочно улыбнулась.
Солнце заглянуло в окошко и осветило ее веселое круглое лицо.
— Нет, — ответил он с запинкой и на минуту задумался.
Маша подошла к нему вплотную и грустно спросила:
— Тогда о каких фактах ты говоришь?
Затем она присела с ним рядом на стул и облокотившись локтем на стол прижала руку к щеке и тихим голосом произнесла:
— Она беременная пришла в надежде поговорить с тобой. А ты ее вчера практически изнасиловал. Ты в своем уме? — с укором сказала она и неловко отвернулась в сторону.
Лезть в чужие дела было не в ее правилах, но она чувствовала, что должна помочь двум хорошим людям найти другу друга.
Андрей вскочил из-за стола и неуклюже пролил воду из опрокинутого небрежно стакана.
— Подожди. Я не понял. Анфиса беременна? — бешено взревел он.
Маша весело хмыкнула.
— Да, и отец вероятнее всего ты, — ткнула она в него указательным пальцем и заулыбались по-детски веселой улыбкой.
Затем взяла со столешницы тряпку и вытирая разлитую воду назидательно произнесла:
— Я думала Вы поговорите, а тут такое.
Андрей отрицательно покачал головой.
— Я не понял это что шутка? И вообще с чего ты взяла что она беременна?
Маша улыбнулась и достала из холодильника банку огурцов.
— Хочешь огурчик? — сказала она и открыла крышку.
Андрей в нетерпении постучал пальцами по столу, не понимая ее странных действий.
Она достала из банки огурец и протянула ему:
— Понюхай.
Андрей привстал со стула и скривившись от запаха и в недоумении посмотрел на нее:
— Это еще зачем? Гадость какая-то, — принюхавшись сказал он. — Пахнет жуткой кислятиной.
Маша вновь загадочно улыбнулась.
— А мы с Анфисой уплетаем их за обе щеки. А знаешь почему? — с придыханием в голосе спросила она.
Андрей растерянно покачал головой и от мыслей об Анфисе сильно наморщил лоб. Его и без того пришибленный после вчерашнего излияния мозг скрутился в жгут от переваривания непонятной ему женской логики. Вся гамма чувств отобразилась на его хмуром лице.
От чего Маша весело рассмеялась, наблюдая за ним из-под опущенных глаз:
