Стражи Душ против Великого Лунного Рода… Хотя нет, мне кажется, этот шпион работает именно на великолунцев, и выполняет только их требования. Славиных он кинет, как только прикажут.
Всё же я сбил Вячеслава с толку. Ему был непонятен этот лейтенант Стражей Душ, попавшийся ему в подворотне. Как всё было до этого просто, а теперь приходилось думать, какие будут последствия.
— Мы надеялись ухватить сразу двух зайцев, — вдруг сказал я, — Получить право на обыск в Церкви Чёрной Луны, ну и заодно прихватить этого рыжего… наследничка.
Я кивнул на Василия. Тот опять кашлянул и заворочался, потёр ладонью лицо. У дрища вырвался протяжный стон:
— О-о-о…
— Зачем ты говоришь мне об этом? — спросил диверсант.
— Потому что не все в нашей когорте… — я подошёл и пнул сапогом майора, подчёркивая слова, — Не все уполномочены знать.
— Понимаю. Ты хотел потом по-тихому забрать наследника?
— Да, — я кивнул.
— А зачем вам чернолунники?
Я поджал губы. Да на хрен, если б я знал, то конечно бы сказал…
— Эве-елина… — вырвалось у Василия, он качнулся, опираясь на локоть, потом перевернулся на спину, — Эве…
Странное дело, я тоже вспомнил про Избранницу, и как-то сразу стало тепло на душе. Захотелось быть не в этой тёмной подворотне, а отправиться куда-нибудь в кабак, да чтоб в руке кружка пива, а носом уткнуться в пышную грудь местной красотки.
Вячеслав нахмурился, неуверенно глянул на стены вокруг, почесал пальцем висок.
— Я не верю в пророчества, — покачал головой он, — И мне невдомёк, зачем Стражи Душ тратят на это свои силы. Может, поэтому я и не смог остаться у вас в своё время?
Кашлянул Сивый, дёрнул головой и упёрся затылком в стену. Я сразу заволновался — да ну толчковый ты пёс, давай мы уберёмся отсюда, потом очнёшься.
— Избранницы… — вырвалось у белобрысого, — Хороши, чертовки… наверное…
Я не удержался и улыбнулся. Поднялись уголки губ и у Вячеслава, тот со странной теплотой посмотрел на Сивого. Ну, будто мы сейчас не в закоулке решаем, убивать друг друга или нет, а действительно в кабаке за кружкой пива обсуждаем баб.
— Поэтому нужно кое-что решить… — сказал я и сглотнул, чувствуя, как подкатывает к низу живота приятное ощущение.
Очень, очень приятное, так давно не испытываемое ощущение. Грёбаная луна, у меня один вопрос про лейтенанта, в теле которого я находился. А давно ли он трахался?!
— Эвелина-а-а… — прохрипел Василий.
— Ага… — будто вторил Сивый.
— Что за Эвелина? — спросил шпион.
Я пожал плечами, сам демонстрируя удивление. Вячеслав Ключевец тряхнул головой и потёр щёки, на которых вдруг выступил румянец.
Только тут до меня начало доходить… Хладнокровный диверсант, способный наверняка уложить целый отряд таких Стражей Душ, как я, тоже оказался самым постыдным образом возбуждён.
— Красивое имя… какое… Эвелина, — усмехнулся Вячеслав, потом вдруг его взгляд отвердел, — Так что ты предлагаешь?
— Уйдём. Забираем этого, — я показал на Василия, — За городом разберёмся. Надо получить указания, условия… кхм…
Я сглотнул. Ох, это ж охренеть просто. Такого сильного возбуждения я, кажется, даже с Ариной Соболевой, целительницей академии Маловратска, не испытывал.
— Изменились… да… — Вячеслав нервно потёр руки, будто не знал, куда их деть, и сунул пальцы за пояс, — Условия стали дру… А-а-а!!!
Он едва не обмяк, когда из темноты вынырнул синий кончик посоха. Диверсант успел отвести голову, и удар пришёлся вскользь, но всё равно его отбросило в сторону, прямо на Василия.
В подворотне появилась ещё одна тень, свистящая длинным посохом. Я успел разглядеть чёрные волосы, стянутые в компактную причёску, и блеснувший камешек на лбу Избранницы. Вот только одета она была уже не как монашка, а вполне по-боевому — удобные обтягивающие штаны, перетянутая тесёмками куртка.
Сверкнула красная молния посоха, целясь уже мне в грудь, и я едва успел поднять магострел, чтобы отразить удар. Оружие чуть не выбило у меня из рук, хлопнула ослепляющая огненная вспышка. Я хотел уже пойти в контратаку, но навыков и скорости у этого тела не хватило.
— Сожри вас Незримая!!! — крик Эвелины ударил по ушам хлеще ультразвука.
Мне удалось отвести следующую атаку, отбив посох вниз, как тут девушка опёрлась на своё же оружие и выстрелила ногами мне в грудь.
Меня словно тараном снесло, откинув назад, и нехило приложило затылком в стену, аж искры сыпанули. Было больно, но только при этом мне страшно хотелось, чтобы ноги этой воительницы касались меня ещё и ещё…
Пятой точкой я ощутил, что упал на Сивого.
— Избранницу хочу… — прохрипел белобрысый, — Хочу-у-у!!!
Эвелина сразу сместилась к Вячеславу, рубящими ударом накрывая его. Тот тоже находился под гормональным ударом, не успел встать, и только закрывался руками.
Пара выпадов, сопровождавшихся яркими вспышками, всё же пришлись ему по голове, и диверсант, откатившись от Василия, застыл на земле.
Я откинулся от стены и хотел подняться, но едва успел отвести голову. Всего в миллиметре от моего носа сверкнула огненная полоса, дохнуло гарью. Чуть башку мне не снесла!
Тут же блеснула уже синяя полоса от посоха, и в глаза мне плюнула вода.
— Воу! — я откинулся обратно на Сивого и стал тереть лицо ладонями.
Белобрысый, мать его, теперь делал какие-то странные попытки обнять меня и прижать к себе.
— Девка хороша! — хрипел он.
— Вставай, дитя Незримой!!! За мной! — Эвелина визжала так, что тут всем захотелось встать и убежать с ней.
Странное дело, но по переулку зашлёпали две пары ног. Кажется, Василий вполне себе очнулся и почесал, будь здоров.
— Давай, давай, деверь мой! — голос чернолунницы удалялся.
— Эвелина… — прохрипел я, наконец, продрав глаза, — Да стой же ты, толчковая ты псина!
— Какая псинка-а-а… — стонал Сивый, прижимаясь ко мне.
Я воткнул локоть ему в грудь, чтобы белобрысый отвалил. Но ему было всё нипочём, он уже чуть ли не запустил руки себе в штаны. Нашёл время, рукоблуд хренов, у самого от побоев места живого нет на лице.
Вставая, я зашатался. Диверсант уже очухался, перекатился на корточки, шлёпнул себя по щекам.
— Грёбаная Луна! — выругался он, — Это Избранница, как я не догадался?!
Это был удобный момент, чтобы напасть на него, но что-то меня предостерегло.
Вячеслав выпрямился, оглянулся на меня. Я, повинуясь чутью, перехватил магострел и подошёл к нему.
— Далеко не уйдут, — сказал ему, — Разделимся.
