Борьба рассудка, эмоций и инстинктов, о которой когда-то говорил Платон, долгие годы считалась в западной культуре наиболее подходящей концепцией для понимания и оценки различных аспектов человеческого поведения. То есть раз человек умеет сдерживать свои инстинктивные и эмоциональные порывы, то, как принято считать, его действия становятся рациональными и он осознанно отвечает за них. Если же инстинкты и эмоции не контролируются, то поведение называют аморальным. Ну а если человек неспособен вести себя разумно, его записывают в душевнобольные.
Но что такое разумное поведение? Принято считать, что это способность совершать действия, не поддаваясь влиянию эмоций. Мышление расценивается как рациональный процесс, а проявление чувств и эмоций — как нерациональный. В реальности же бывает по-другому. Например, представьте, что над вами нависла очевидная угроза: вы ощущаете страх, и это вполне рациональное чувство. А если вы, долго прокручивая ленту новостей в социальной сети, думаете, что вот-вот натолкнетесь на что-то интересное, это можно считать нерациональным мышлением.
Думаю, суть рациональности проще всего понять, если рассуждать в категориях, связанных с основной задачей нашего мозга — ведением «бюджета» организма, то есть контролем за расходами и накоплением необходимых в повседневной жизни ресурсов, таких как вода, соль и глюкоза. С этой точки зрения рациональным поведением следовало бы называть умение тратить и пополнять биологические ресурсы так, чтобы в конкретной ситуации организм мог выполнить наиболее выгодное для себя действие. Давайте представим, что вы столкнулись с какой-то серьезной угрозой и мозг подготавливает вас к бегству. Он посылает сигнал надпочечникам, и они начинают вырабатывать кортизол — гормон, под действием которого происходит энергетический всплеск. Эта вспышка, если рассматривать ее через призму теории о трехуровневом мозге, спровоцирована вызванными инстинктами, а не рассудком. Однако с точки зрения нашего внутреннего «биологического бюджета» повышенный уровень кортизола нормален и необходим, потому что именно так мозг в условиях опасности помогает нашему организму выжить и в дальнейшем обзавестись потомством.
Но предположим, что никакой угрозы в данную секунду нет, а мозг все равно уже начал подготавливать тело к борьбе или бегству. Стоит ли такой процесс называть иррациональным? Это зависит от обстоятельств. Предположим, вы солдат и находитесь в зоне боевых действий, где опасные ситуации возникают регулярно. Тогда вполне естественно, что ваш мозг настраивается на частое ожидание угрозы. Иногда это ожидание будет необоснованным, и кортизол начнет вырабатываться в те минуты, когда вы находитесь в безопасности. С одной стороны, можно было бы назвать такое состояние неразумным расходованием биологических ресурсов, которые могут понадобиться позже. Но в условиях войны подобная «ложная тревога» вполне рациональна и полезна, если анализировать ее сквозь призму «биологического бюджета»: в данную конкретную минуту тело расходует немного глюкозы или других важных веществ, но зато в долгосрочной перспективе у него больше шансов выжить.
Бывает, что, вернувшись с войны домой, то есть в безопасные условия, человек страдает от посттравматического стрессового расстройства, и его мозг продолжает расходовать ресурсы даже в тех ситуациях, когда никакой реальной угрозы нет. И это также можно считать в некоторой степени рациональным, ведь он делает это не просто так, а защищает человека от опасностей, которые тот сам расценивает как настоящие. Проблема в том, что запас значимых для организма веществ при этом быстро уменьшается. В данном случае вину следует возлагать на ложные «убеждения» мозга, не согласующиеся с новой окружающей средой, к которой тот еще не успел адаптироваться. Вероятно, то, что мы называем психическими заболеваниями, на самом деле рациональное расходование биологических ресурсов, рассчитанное на получение пользы в краткосрочной перспективе, но плохо подстроенное под текущие обстоятельства, потребности самого организма или интересы других людей.
Следовательно, рациональное поведение — это способность управлять бюджетом своего тела так, чтобы это приносило выгоду в данной конкретной ситуации. Например, когда вы интенсивно тренируетесь, в крови повышается уровень кортизола и организму может быть некомфортно, однако такую физическую активность мы все же назовем разумной и полезной, потому что она благотворно повлияет на наше здоровье в будущем. Всплеск кортизола, вызванный тем, что вас раскритиковал кто-то из коллег, тоже можно считать рациональным, так как в крови увеличивается содержание глюкозы и мозг может усвоить что-то новое.
Если идеи, о которых я рассказала, станут общепризнанными, то, вероятно, пошатнутся основы всех самых значимых социальных институтов. Например, адвокаты часто упирают на то, что их клиент, совершивший незаконное действие, находился под влиянием сильных эмоций и, поскольку он не мог себя контролировать, не должен быть признан полностью виновным. Впрочем, если человек испытывает неприятную эмоцию, это необязательно означает, что его голова в данный момент функционирует иррационально или что так называемый «эмоциональный мозг» начал доминировать над предполагаемым «рациональным». Скверное моральное состояние может быть признаком того, что организм решил потратить биологические ресурсы не просто так, а в надежде на ту или иную будущую выгоду.
Теория о непрерывной борьбе рассудка и эмоций пронизывает и многие другие социальные институты. Так, в экономике поведение инвестора принято четко разграничивать на рациональное и эмоциональное. В политике личные интересы того или иного индивида могут не согласовываться с его профессиональными обязанностями. Политики убеждены, что могут легко отбросить эмоции и принять правильное решение, которое принесет пользу народу. В подобных благородных устремлениях также находит отражение миф о триедином мозге.
Итак, у нас всего один мозг, а не три. Отказавшись от предложенного Платоном образа борьбы между эмоциями, инстинктами и рассудком, мы, вероятно, должны радикально изменить свой взгляд на такие понятия, как рациональность, ответственность за собственные поступки, и, возможно, начать совершенно по-новому воспринимать человеческую натуру.
Урок 2. Ваш мозг — это сеть
Ответ на вопрос «что такое мозг?» люди обдумывают вот уже на протяжении тысячи лет. Аристотель считал, что мозг создан для охлаждения сердца. В Средние века философы были убеждены, что в некоторых областях нашего мозга находится душа. А в представлении специалистов по популярной в девятнадцатом веке френологии мозг был своего рода мозаикой, каждая часть которой отвечала за ту или иную отличительную черту человека — самооценку, склонность к деструктивному поведению, способность проявлять любовь и т. п.
Камера охлаждения, обитель души, мозаика — это всего лишь метафоры, с помощью которых люди пытались понять, что такое мозг и как он работает.
И в наши дни полным-полно подобных метафор, которые принято считать фактами о работе мозга. Так, вы наверняка слышали, что левое полушарие отвечает за логическое мышление, а правое — за творческое. А еще что в мозгу якобы есть «система 1», обеспечивающая быструю, инстинктивную реакцию, и «система 2», предназначенная для более медленных процессов, сопровождаемых долгой мыслительной деятельностью. Об этом же идет речь и в книге психолога Даниэля Канемана «Думай медленно… решай быстро»
[28]. Канеман ясно дает понять, что «системы 1 и 2» — всего лишь метафоры, помогающие вникнуть в работу мозга, однако люди часто воспринимают их как названия его реальных областей. По мнению некоторых ученых, разум можно представить как сочетание «ментальных органов», служащих источниками таких чувств, как страх, эмпатия, ревность, а также других проявлений психики, появившихся в ходе эволюции и нужных для выживания. На самом деле мозг, конечно же, из отдельных «органов» не состоит. Кроме того, когда начинается какая-либо активность, в мозгу не «загораются» какие-то конкретные части, как бы включаясь, а все остальные, как бы на время выключенные, не «гаснут». И воспоминания у нас в голове не хранятся, как файлы в компьютере, которые позже можно отыскать и открыть. Все это выдуманные образы, основанные на устаревших представлениях и теориях о работе мозга.
