— Кузнец! — громче нужного из темноты выкрикнул Сарвилл. — С вами путешествует кузнец? Я знаю, что Орден Защитников не выходит на большак без оружейника.
— Есть. Вернее, был. Я точно видела его днем на прогулке.
Медведь молча выглянул в отверстие через которое попал внутрь, осмотрелся и вылез наружу.
С того момента, как он ушел, прошли считанные минуты, но надежда на его возвращение таяла так быстро словно он отсутствовал целый день. Лиана не могла отвлечься ни на одну другую мысль кроме тех, что были связаны с медведем. Она все время думала о нем, каждой своей мыслью боялась за него, любила его и желала его возвращения. Доказывала сама себе, что больше всего в жизни хочет, чтобы он сейчас снова оказался рядом, чтобы они вместе могли сбежать от всех и у них появился выбор, выбор, который, наконец, они смогут сделать сами — ни король, ни обстоятельства, никто на свете не примет решение за них.
Потом ей стало страшно. Страшно за него. А что, если он не вернется? Только в эту ночь принцесса поняла, за что полюбила странника. Он был храбрым. Не бесстрашным, нет. Именно храбрым. Ее руки помнили, как дрожали его пальцы, перед тем как он принялся освобождать ее, но это не остановило медведя. Страх жил в нем, как и в любом другом здравомыслящем человеке, но не владел им.
— Тревога! — загоготал кто-то снаружи, вырвав принцессу из своих мыслей. — Тревога! В лагере лазутчик!
Ее сердце отчаянно заколотилось и сотрясало изнутри. Больше всего принцессу убивала невозможность встать и кинуться ему на помощь — просто сделать что-нибудь, а не сидеть в кромешной тьме, обездвиженной и бессильной.
В этот раз Боги были милостивы — странник, запыхавшись, влез в шатер. Сейчас она видела его силуэт, а у в руке у него лежал большой молот. Он схватил один из камней, окружавших угли и подложил его под цепь.
— Приготовься, — сказал он, занося кузнечный инструмент, — как только разобьется, нужно будет уносить ноги.
Он ударил несколько раз. Цепь не поддавалась, она гнулась, отскакивала в сторону, но не ослабляла хватки.
Сарвилл судорожно и изо всех сил продолжал колотить по звеньям и вспоминал все, что когда-то знал об этом необычном и упрямом металле. Трит — редкий материал, обладающий свойством блокировать магию, вспоминал он слова своего учителя кузнечному делу, ты и представить себе не можешь, как много моряков отправилось в Бурлящую бездну Жалкого Моря при попытке достать с морского дна хотя бы пуд этого металла, говорил он. В конечном итоге все, кому трит был жизненно необходим, покупали его у купцов с севера за баснословные деньги, а при попытке разведать у них загадку добычи металла, те брали обед молчания и очень скоро покидали город. Многие оружейники со всей Неймерии, во времена Последней Войны между инквизицией и магами, хотя бы однажды пытались выковать из него панцирь, но при первой проверке на прочность металл раскалывался на мелкие осколки и терял всякие полезные свойства при последующей перековке. Поэтому странник точно знал, что вот-вот цепь лопнет — стоит только правильно расположить ее на камне, чтобы от следующего удара она не скатилась в сторону.
Получилось. Несмотря на то, что загадочный материал был сплавлен с более крепким металлом, он легко поддался, и цепь перестала быть цепью.
— Уходим, — произнес странник, помогая принцессе подняться на ноги.
Чародейка подчинилась и, держа его за руку, направилась следом.
По всему лагерю звенели латы. Командующий Ордена Защитников выкрикивал приказы один за другим, не дожидаясь исполнения первых. Разбуженные среди ночи рыцари разбредались в разные стороны, что-то бубня себе под нос, делились версиями возможных укрытий незваного гостя и приказывали своим оруженосцам в скором времени подать им меч, щит, копье и коня.
Странник выглянул из шатра. Увидев, что воины рассредоточиваются по всему лагерю, он рассмотрел единственный возможный вариант — бежать напролом, надеясь на то, что ни один из паладинов не осмелится стрелять в них из-за вероятности сразить королевскую дочь насмерть.
Так они и поступили. Как только один из рыцарей заметил две подозрительные фигуры, бегущие из шатра принцессы, он тут же во всю глотку заорал:
— Лазутчик здесь! Все сюда! Все к шатру принцессы!
Крик защитника разнесся по всей долине, заливаясь в уши всех его соратников до единого и на многие версты вокруг так, что даже Иллайа услышала его. Она только успела вернуться на то место, где они условились встретиться и надеть на себя платье. В далеком голосе неизвестного рыцаря она слышала, как рушится их план. Она прокрутила в голове все варианты развития событий и не нашла лучшего выхода…
Странник тянул принцессу за собой, не позволяя ни на мгновение сбавить темп. Чародейка бежала на пределе своих возможностей, то быстро перебирая ногами, то припрыгивая и спотыкаясь, еле удерживаясь на ногах. Несмотря на прилично набранный темп, медведь понимал, что уйти далеко у них не получится, даже если учитывать фору, которая у них была.
Три дюжины паладинов в погоне за беглецами растянулись на версту, напоминая равнодушного и хладнокровного удава, преследующего свою жертву. Остальные рыцари седлали коней и пускались в галоп, оставляя пожитки без присмотра, поставив в приоритеты королевскую дочь, которую любой ценой нужно было доставить в Башню Стихий — не исполнить приказ короля было для воинов Ордена Защитников хуже смерти, хотя в этом случае она также безотлагательно настигала их.
Погоня могла продолжаться долгое время, возможно даже она ушла бы далеко за пределы моста, пересекавшего Петлю Гнома, но судьба распорядилась по иному — в один момент глухие раскаты на всю долину не то грома, не то чего-то, поразительно напоминающего природное явление, заставили всех остановиться и поднять глаза наверх. Всех, кроме уносящих ноги Сарвилла и Лианы, которые и не думали останавливаться, зная, что, если паладины настигнут их, второго шанса сбежать не будет.
Девичья Гора гудела и скрипела, пронося затяжной гул над головами людей беспокойным ветром. Паладины, обернувшиеся на страшный грохот, заворожено глядели на вершину и неуверенно пятились. Высоко в облаках, там, где гора прятала свой пик, громыхнуло, а землю затрясло так, словно с самих небес на подмогу беглецам скачет многотысячная кавалерия.
Очень скоро все смогли убедиться в этом. Только вместо тысяч воинов на лошадях, с развивающимися знаменами и занесенными мечами, на гостей долины на умопомрачительной скорости неслись, не замечая ничего на своем пути, глыбы заснеженных камней. Некоторые из них по размеру достигали нескольких саженей в ширину и столько же в высоту. Глыбы с грохотом падали к подножию горы, раздавливая расставленные там по случаю привала шатры; коней, которых не захотели или не успели взять с собой; оружейников, что не успели убежать далеко от лагеря. Все, что было на поверхности, в одночасье оказалось буквально стерто с лица земли. Камни, что были меньше по размеру, по инерции катились на тех, кто в погоне успел убежать дальше от лагеря.
Рыцари пустились в бегство от обрушившейся на них каменной лавины, рассыпаясь в разные стороны в надежде, что обвал погребет все, что в другой от них стороне. Не угадал никто. Все до единого оказались погребены заживо под толстым слоем каменной массы. Люди кричали, кони отчаянно ржали и все эти крики со временем превратились в глухие, еле слышные стоны.
