Клим!
Что ему нужно после трехнедельного молчания?
Телефон затих. Но лишь на пару секунд.
– Что ты хочешь от меня?! – закричала она на свой сотовый. – Перестань звонить сейчас же! Перестань!
Но тут вдруг раздался звонок в домофон у входной двери. Кассандра с трудом проглотила комок ужаса и медленно двинулась в прихожую. Она нажала круглую синюю кнопку и на маленьком экране появилось изображение…
Мужское лицо пряталось в глубоком капюшоне темной куртки, но Кассандра точно знала, чью именно физиономию скрывал густой мех и снежная пелена. Сотовый в руках звонил, домофон разорался… Кассандра громко выругалась и подняла трубку домофона.
– Что?! – с раздражением бросила она.
– Привет, Кассандра. Я могу зайти?
– Нет, не можешь! Уходи, Клим.
– Кассандра, открой, пожалуйста. Нам… Нам нужно поговорить.
– Я не хочу говорить с тобой! Мы делали это три недели назад. И ты обещал, что больше сюда не заявишься!
Клим резко стянул капюшон и посмотрел прямо в камеру.
– Три недели назад ты, наверное, позабыла сообщить мне о том, что беременна?!
Напряжение внутри стало искрить. Кассандра молча, но неохотно нажала большую белую кнопку, потом медленно провернула замок в двери и стала ждать…
Она три недели ждала его! Она три недели сожалела, что позволила тогда себе надавить на него, стараясь вытащить правду, которая оказалась слишком к ней жестока. И вот, Клим здесь! Просто приехал! Просто приближался к двери, от которой Кассандра не могла отвести глаз.
– Что тебе надо? – тут же спросила она, когда он только-только открыл дверь.
Клим осторожно ступил на порог дома и закрыл за собой дверь. Он медленно стянул мокрый от снега капюшон. Серые глаза, по которым она так скучала и за что страшно ругала себя, оглядели её лицо.
– Что? – бросила Кассандра снова. – Что вылупился?
– Почему ты мне не сказала?
– Что именно?
– Кассандра, я понимаю, ты сейчас очень зла, ты волнуешься и поэтому задаешь импульсивно-необдуманные вопросы…
– Что? – перебила она и смерила его озлобленным взглядом. – Я волнуюсь? Я зла?! Нет, нет, Клим! Я просто чертовски раздражена и разочарованна! Это не злость! Не волнение, а раздражение, размером с Канаду!
– Хорошо, пусть так.
Кассандра часто заморгала и толкнула его в грудь.
– Зачем… Зачем ты так ведешь себя?! Почему ты опять делаешь вид, что всё вокруг прекрасно и спокойно?! Чего ты приехал сюда?
– Поговорить с тобой, – спокойно ответил он.
– А я не хочу говорить с тобой, понял?! Не хочу! Поэтому мне жаль говорить тебе, но ты зря потратил время, приехав сюда!
– Я так не думаю.
Кассандра развернулась, чтобы уйти хоть куда-нибудь, но потом так же резко снова взглянула на него.
– Что?! Что?!
– Я знаю, что ты злишься на меня.
– О, нет! Нет, ты ничего не знаешь, Клим. Твой скудный мирок, лишенный хоть толики человечности, ничего не знает!
– Ты любишь меня, – сказал Клим так спокойно, что её тут же бросило в жар. – И ты злишься на себя за это.
– …Чт… Что?! Пошел ты!
– Ты знаешь, что это так.
– Боже, какой же дурой я была, впустив тебя в свою жизнь!
– Это и доказывает мои слова.
– Это ничего не доказывает, ясно?! Мне очень жаль, что тогда в Крыму я приняла твой чертов коктейль! И что б ты знал, он был отвратителен!
– И, тем не менее, ты его выпила, – без единой эмоции сказал Клим.
– Знай я, что всё будет вот так, то в жизни бы не взглянула на тебя, не говоря уже о том, чтобы работать в твоей компании! Ты бесчувственный и холодный! Ты можешь быть обаятельным только, когда тебе что-то надо! А во все остальные случаи ты ничем не отличаешься от кирпича!
– Причем тут кирпич?
– Не знаю! – закричала Кассандра. – Не знаю! Но меня бесит, что ты просто взял и заявился сюда с этой жутко загорелой физиономией, на которой как обычно ничего нет! Ничего!
– «Как обычно»?
– Да!
– Тогда, как же ты поняла, что я тоже чувствую то самое притяжение?
– Мне просто очень хотелось верить в это! Что ты можешь быть… Нормальным, черт возьми! Что тебе надо? Говори, что тебе надо и проваливай!
– Пожалуйста, не кричи так. И постарайся не волноваться.
– Что тебе надо?!
Его челюсти напряглись и Кассандра только сейчас поняла, что по всей видимости, Клим очень старался быть спокойным. Он поджал губы и глянул в сторону.
– Ты написала заявление.
– О! Правда? Надо же! Так ты только сегодня увидел его? Ах, да! Ты же в отпуск уехал! Как там… Куда ездил хоть? Хорошо отдохнул? Подцепил очередную идиотку отвратным коктейлем?
– Я его подписывать не буду.
– Тогда я подам на тебя в суд! Ты не имеешь права не делать этого!
– И я не отдыхал, Кассандра.
– Твоя загорелая рож…лицо говорит об обратном.
Клим молча смотрел на нее и не шевелился. А потом его глаза медленно опустились на её живот и резко ушли в сторону.
– Я старался свыкнуться. С тем, что… Что стану отцом, – с трудом выговорил он слова. – Ты можешь считать меня кем угодно: трусом, тряпкой, черствым или холодным. Но я никогда не готовил себя к этой роли и мне нужна была помощь… Я всегда знал, что буду один, потому что так намного спокойнее. Как бы дико и нелепо это не звучало.
Что ж, это было честно. Кассандра видела, как сложно ему далось это признание, и хотя ничего хорошего в нем не было, она мысленно поблагодарила его за откровенность.
– Я очень старалась держать тебя от этого, как можно дальше, Клим, – уже спокойнее сказала она. – И у меня бы это получилось, умей кое-кто держать язык за зубами. Извини, что эта…новость доставила тебе столько неудобств. Правда, мне очень жаль. И не нужно ни с чем свыкаться, Клим. Тебе не нужно этого делать.
– А ты знала, что… – Он усмехнулся, расставил руки в боки и нервно огляделся.
– Что?
Клим снова посмотрел на нее и часто заморгал.
– Что я до сих пор не знаю, что сделал бы, проснись мы в то утро вместе? – Кассандра чуть нахмурилась и оборонительно сложила руки на груди. – Поехали бы куда-нибудь, улетели, сбежали… – Он снова огляделся. – Во всяком случае, провели бы вместе намного больше времени, чем ту одну единственную ночь.
– Зачем ты говоришь мне это?
– Потому что по-прежнему хочу это сделать.
