– Ты чего? – Роберто с испугом смотрел на свою собственность.
– Блин! Конечно, она стерла! Нарочно со своего телефона отсылать не стала. Какой у тебя провайдер?
– А?
– Напиши вот здесь по-итальянски: прошу прислать распечатки моих смс за этот день. Быстро!
– Но…
– Роберто! А то не поцелую!
Капитан защелкал пальцами по клавишам.
Через десять минут Машка выдохнула:
– Пришло. Во сколько вы причалили?
– В 22.50. Я в порту отмечался. Но, Машья, клянусь, у меня с ней ничего не было!
– Тихо! Вот. 22.47. Одно слово. «Дошли».
Тут она подозрительно посмотрела на Роберто. На его огромные мускулистые руки, которыми можно завалить быка. И спросила:
– Это не ты посылал?!
– Что ты! – испугался Роберто. – Не я!
– Роберто, теперь будем проверять твою память. Ну-ка, чей это телефончик? – снова заворковала она, показав номер получателя.
Роберто попытался наморщить идеальный мраморный лоб.
И расстроенно сказал:
– Не знаю.
Ему казалось, от этих хитрых испытаний зависит, как закончится сегодняшняя ночь.
– Ты Власику об этом смс говорил?
– Разве надо было? Он не спрашивал.
– Понятно. – Машка сосредоточенно записывала номер на свой мобильник.
– Даже не вздумай звонить по этому номеру со своего телефона! – заорала я. – И с Робертиного! Мало нам смертей?
– Хорошо. – Машка неохотно спрятала телефон в сумку. – Завтра что-нибудь придумаем. Сейчас выпьем еще по рюмочке – и, извини Роберто, пойдем спать в люлю.
* * *
…Когда на другой день, проснувшись, я посмотрела в ванной на себя в зеркало, то сначала не поверила глазам. А потом застыла в остолбенении.
С моей собственной щеки мне весело помахивала хвостом розовая улыбающаяся рыбка. И я, убей бог, не могла вспомнить, как она там появилась. Я что, сделала тату?!
– Машка! – вернулась я в спальню и затрясла подругу. Она подняла голову. На ее щеке резвилась точно такая же рыба. Но синяя.
– Что это? – с ужасом ткнула я себе и ей на щеки.
– Пить меньше надо, – проворчала Машка. – Это нам в последнем ночнике нарисовали. Уже почти утром. Чтобы билеты каждый раз не проверять. Ой, дай еще поспать, а?
Только тут я вспомнила, как мы с Роберто и невесть откуда взявшейся компанией его друзей перетекали всю ночь из одного питейного заведения в другое. Топили страх. И рыбки появились где-то уже на самом дне…
В голове что-то выстрелило, похмельная боль без предупреждения ударила в висок. Я со стоном повалилась на подушку.
За забвение надо платить.
Длинные гудки
Скажу вам как врач. Рюмочка граппы воскрешает из мертвых.
Первое, что сделала Машка, вернувшись к жизни, – позвонила в ближайшем баре по номеру из телефона Роберто.
Номер не отвечал, но гудки шли. Значит, телефон подключен.
– Прокололась девочка, – сказала Машка. – Выбрасывать надо мобильнички! Жаль, номер итальянский. Российский мне бы наши в редакции сразу пробили. А так надо просить Власика. Нет, подождем. Может, кто-то еще ответит.
Второе, что сделала Машка – разбудила режиссера.
– Гоша, дорогой, – проворковала она в трубку. – Как ты там?
Судя по смурному голосу, Гоша лечился вчера тем же народным средством. А опохмелки не нашел. Актеры народ заводной, не оставляют после себя ни капли.
– Скажи, милый, – ласково пробивалась сквозь его головную боль Машка. – Запись Полине вы успели пульнуть?
Гоша замычал что-то нечленораздельное. Потом собрался и вполне четко выговорил:
– Не знаю.
– Плохо дело, – посерьезнела Машка, нажав отбой. – Вчера я не сообразила. Тот, кто там все это устроил, вполне мог посмотреть в отправленных. И если Ваня все же успел ей послать… О Господи! Надо ее срочно предупредить! Какого черта мы так напились и поздно встали? Можем не успеть! Бармен, вызовите нам такси до Позитано!
– Но мы не знаем Полинкин адрес! – попыталась я остановить Машку.
– Сейчас узнаем, – сказала она. И через секунду уже похохатывала, рассказывая по мобиле охраннику виллы, что она – та самая гостья Игоря, ужасная растяпа, потеряла бумажку с адресом и телефоном Полины и теперь только он – ее последняя надежда выпить с подругой кофе.
– Раздолбай! Сразу бы его уволила! Дать адрес неизвестно кому! – бурчала она, записывая улицу и номер дома.
Но на этом не успокоилась, пропела раздолбаю, что мечтает сделать у Кости массаж. И теперь хочет узнать, на месте ли этот прекрасный человек.
Охранник сказал, что прекрасный человек дома не ночевал, чего за ним прежде не водилось. Как ушел вчера в обед, так на виллу еще не возвращался.
После этого Машка совсем расстроилась. А я испугалась:
– Допустим, мы приезжаем к Полинке. А там – Костя. Как ты думаешь его нейтрализовать?
– Я отлично владею камасутрой! – сказала Машка. И, глянув на мое перевернутое лицо, поправилась:
– Блин, джиу-джитсу. Да шучу. Что-нибудь придумаем.
– Нельзя Полине просто позвонить?
– Нельзя. Вдруг запись у нее. Тогда сразу посмотрим. А если позвонить заранее, она девка норовистая, может в дом и не пустить. Только надо ехать быстро. В голову лезет всякая дрянь. И лучше бы я ошибалась.
Кисо не плачут
Полина сидела у себя в номере, щелкала кнопки тв-каналов под шум кондиционера и вырабатывала злость.
Так пролететь! Так вляпаться! Идиот пузан. Обещал, что все будет ок. И она почти год валандалась с этим папиком.
Папик был богатый. Но ему полтинник. А ей двадцать один – еще только будет в ноябре.
И спать со старичком, как бы он ни пыжился, то еще удовольствие. От него пахнет старостью. Хотя он и душится каждый вечер.
Молодое тело в духах не нуждается.
Какой чудесный запах – молодого горячего тела – у ее Ромки.
Нет, пузан пристал: брось его, Игорь узнает, ничего не получится.
Старый хряк! Что у него получилось? Труп на скалах. И она еще и подозреваемая.
Ну, правда, курсы у тренера по соблазнению он оплатил. Сначала смеялась – ерунда какая! Учила овца волка охотиться! Но оказалось – есть у них полезные фишки. Есть. Работают.
Тренер Артем вдалбливал: все разводят богатых мужиков на деньги. А ты разводи на эмоции. Покажи, что материальный мир для тебя – ничто. Он привык чем брать? Статусом. Кошельком. Обесцень его достижения. Покажи, что для тебя это – пыль. Веди себя так, будто к тебе клеится никому не известный нищеброд. А когда он разозлится – убеди, что тебе интересно в нем другое. Он сам. Без денег. Ломай его стереотипы. Делай прямо противоположное тому, чего он ждет. Все лебезят – ты хами. Все бегают за ним – ты от него. Все ждут от него подарков – ты их не принимай.
