И вот Зеро снова звал его.
Арья почувствовала холод, хотя светило яркое солнце.
Победы этого бога всегда доставались большой кровью.
Яхтенная стоянка
Крит. Наши дни
– Налетайте, девчонки! У нас прямо пир! – Энтузиастка-зожевка Рая создавала на столе натюрморт из тарелок с морковными шариками пхали, котлетами из цукини, черной икры из семян, сморщенными коричневыми лепешечками, похожими на собачий корм.
Телестерва Изольда тыкала в них пальцем и брезгливо спрашивала:
– Это что? Сыр тофу? А это? Мясо из сои? – но есть ничего не стала.
Мы только что дошлепали до столицы Крита Ираклиона, но в сам город не зашли. Тормознулись в одной из окраинных бухт, забитой потрепанными катерами и рыбацкими шхунами. Даже не пристали к пирсу. Димитрос нашел между дремлющими суденышками красный буй, поднял багром веревку, привязал ее к носу. И заявил, что мы встали на ночевку. Багровое, как лицо перезагоравшего на пляже туриста, солнце как раз собралось нырять за горизонт.
– Не поняла! Мы не сойдем на берег? – возмутилась Машка, тоскливо поглядывая на причал со столиками перед зачуханными тавернами и мангалы, от которых разносился сладковатый запах подгоревших кальмаров.
– Не сегодня, – ответил Димитрос. – Здесь швартовка у причальной стенки дорогая.
– И вообще, у нас по плану ужин знакомства на яхте! – объявила Рая.
– К черту ужин. Мне нужно позвонить, а сигнала нет! – Изольда нервно нажимала на клавиши телефона.
– Да, интернет вялый, как муж после серебряной свадьбы, – проворчала Оксана. – Димитрос, он вообще здесь работает?
– Бывают проблемы.
– Безобразие! Я должна быть на связи с режиссером! – окончательно разозлилась Изольда.
– Похоже, у нее с режиссером не только телефонная связь, – шепнула мне на ухо Машка. Кивнула Рае на заставленный тарелками стол: – Здесь не хватает одной детали.
Нырнула в каюту и вышла с бутылкой итальянского вина.
– Мы же должны отметить начало путешествия! Вино абсолютно вегетарианское! В нем нет ни крошки мяса убитых животных.
– Правильно. На диету завтра сядем! – неожиданно поддержала Машку Изольда. Через минуту она вынесла к столу бутылку французского бордо и несколько баночек гусиного паштета.
– Ой, девочки! Тогда и я! – Оксана достала из сумки целлофановый пакет с горой золотистых пирожков. – Там только картошка и капуста! – виновато пояснила она Рае. – И совсем немного печенки. Это же не мясо?
Рая несколько секунд помедлила. И приняла мудрое решение. Когда не можешь подавить бунт, надо его возглавить.
– Ладно. Только сегодня! За знакомство. Я тут тоже взяла… Для дезинфекции. Бутылку водки. Только она теплая. Пойду поставлю в холодильник.
– А вы что пьете, капитан? – игриво обратилась к Димитросу женщина-котенок Валерия.
– Я вообще не пью, – буркнул он.
– Тогда поешьте с нами!
– Спасибо. Не хочется. Я потом. – Димитрос оглядел стол, не выдержал, схватил Оксанин пирожок и пристроился в сторонке, на самой корме у руля. Может, чтобы не мешать пассажиркам. А может, чтобы было удобнее смотреть на Алекс: она сидела напротив и тыкала в кнопки своего телефона.
Небо темнело, набирая фиолетовую глубину, и одна нетерпеливая звездочка уже нахально выскочила над далекими горами, не дождавшись ночи.
– Ну, за знакомство! Как говорят у нас в редакции, в такой компании мы еще не пили! – подняла стаканчик с вином Машка, когда все сгруппировались вокруг веганской еды.
– Вы тоже журналистка? – оскорбилась Валерия.
– Нет, у нас с Леной так, пиар, СММ, – подруга неопределенно махнула рукой.
Мы с ней договорились не называть места работы. Ее будут атаковать предложениями написать сенсационное расследование о хамах из ЖКХ. А меня замучают вопросами, что именно может колоть в боку, ныть под ребром или звенеть в ухе.
Валерия тут же перехватила инициативу:
– Я, как работник телевидения, предлагаю выпить…
– Тихо! – цыкнула Изольда. У нее наконец зазвонил телефон.
– Да, слушаю! – прощебетала она. – Я не пропала. Здесь не было связи! Где мы находимся? – прикрыв телефон рукой, спросила она у Димитроса. – Бухта на подходе к Ираклиону! Не знаю, как называется. Сейчас неудобно. Перезвоню!
– Режиссер беспокоится? – поинтересовалась Машка.
– Друг, – пожала плечами Изольда и потянулась к вину.
– Давайте за дружбу! – подняла стаканчик с водкой Рая. Она все же не стала ждать ее охлаждения. Я обратила внимание, какие по-мужски мощные, сильные у нее руки.
– А правда, что Данила Козловский бросил Зуеву? Не-е-ет? А Галкин на самом деле голубой, как Киркоров? Бедная Пугачева! Вот бабе не везет! А что у вас говорят, почему Петров ушел к Стасе? Она же страшная! – вцепилась в Изольду Оксана, азартно запихивая в рот шестой пирожок.
Актриса закатила глаза:
– Оксана, отстань. Я за их личной жизнью не слежу. Мне своей хватает!
– Да, зачем сплетничать о других? Давайте расскажем о себе, – вступила Рая с энтузиазмом отельного аниматора. – Летом я организовываю такие круизы, а вообще менеджер по продажам. Продаю диетическое питание «Доктор Жевако».
– Как?! – прыснули мы с Машкой.
– Ничего смешного. Это известный заграничный доктор. Биодобавки – в порошке, в капсулах. Очень удобно. Кстати, тут на Крите у меня тоже его покупают. В фитнес-клубах. Я взяла на яхту несколько баночек на пробу, можем позже провести презентацию…
– Нет-нет, у нас не рекламный тур! – быстро осадила Раю Машка.
– Почему? – заинтересовалась Оксана. – Я бы купила что-нибудь, чтобы жрать и не толстеть. А то муж гундит, что из белья на меня налазит только постельное!
– Так ты замужем? – ревниво спросила Валерия. – Чего же поехала без мужа?
– Чтобы похудеть.
– Зачем? Ты женщина в самом соку! – оценивающе оглядела ее Машка.
– Да! Все так говорят, кроме супруга! Капитан, ну разве я толстая? – кокетливо повела мощными плечами Оксана, так что ее пышные груди увесисто затряслись.
Акции Димитроса явно шли вверх. Я давно заметила: мужской профессионализм очень сексуален. А он так уверенно управлялся со своей яхтой, будто они одно целое.
– Так забей на такого мужа, – возмутилась Машка.
– Ага. Сначала своего заведи, потом на него забивай. За моим козликом уже очередь стоит.
– Такой необыкновенный мужчина? – заинтересовалась Изольда.
Оксана хохотнула:
– Такой. Он у меня массажист.
– Оп-па. Сильная заявка! – не выдержала Машка. – А сама ты кто?
