Но Оксана по-волчьи задрала голову к небу. И вдруг взвыла:
– Надежда Павловна Каханова! Я дарю вам кольцо с сапфиром!
– Что это сейчас было? – спросила Машка.
– Не мешай! Надо три раза сказать! И пропажа найдется.
– Кто это – Каханова?
– Вот вы темные! Это дух одной милой старушки. Она еще в начале прошлого века ехала с какой-то семьей в поезде. А у тех дети постоянно все теряли. Старушку это выбесило, и она сказала родителям: как ваши уроды опять что-то потеряют, подарите мне вслух пропавшую вещь. Три раза. Я, мол, та дама, которая шмотки возвращает. И точно! Прикиньте, все вернула! Вот с тех пор все продвинутые люди как что потеряют, дарят Надежде Павловне Кахановой. Тут главное – не перепутать. Я вот в первый раз сказала сдуру: дарю, мол, Надежде Павловне Кохановой свой кошелечек. Ищу-ищу – не находится. Полезла в интернет читать – божечки! Не той тетке подарила!
– И что? – заинтересовалась Рая.
– Ну, снова кричала: Надежда Павловна Коханова! Отдайте обратно мой кошелек! А вам, Надежда Павловна Каханова, я его дарю. И на следующий же день прямо в сумке нашла!
– Какие-то суеверия, – подала голос Валерия. – Я просто говорю: черт, черт, поиграл, отдай мне!
– Не знаю про суеверия. Но лучше этой Кахановой или черту колечко вернуть! – угрожающе сказала Машка, оглядывая пассажирок с видом следователя.
Я поняла – началось.
– Вот интересно. А мужей она обратно возвращает? – вдруг, прищурившись, спросила Рая.
– Идея богатая! – обрадовалась Оксана. – Моего точно надо бы раз в полгода этой Кахановой дарить!
– Что, гуляет?
– Нет, погуливает. А куда денешься, если тетки сами вешаются. Вот, посмотрите на его фотку!
Оксана достала телефон и стала крутить перед нашими носами альбом. На фоне классичеких турецких пейзажей – синее море и цветущие олеандры – стоял высокий спортивный мужчина с мягкими карими глазами в длинных ресницах.
– А чего он родинку не уберет? – хмыкнула Изольда. В углу губ массажиста и правда красовалась крошечная черная мушка.
– Говорит, это его мужской талисман. Бабы на него знаете как клюют. Сейчас как раз одна… Девчонки, вы не представляете, как это – жить с массажистом!
Жить с массажистом
– Вы бог! – раздался сладостный стон за стенкой. Затем еще несколько протяжных всхлипываний. И наконец: – Волшебник! Настоящий волшебник!
Оксана, делающая клиентке педикюр в соседней комнате, не выдержала и со злостью отбросила инструменты:
– Вот же сука!!!
К назойливым дамочкам она уже привыкла. Когда мужчина так умело и нежно обрабатывает твое тело – о, кому, как не Оксане, это знать! – немедленно возникают и другие желания.
А Роберт – он что? Не железный. Держится, держится, а потом, глядишь, и сорвется. Ненадолго. Оксана даже не слишком волновалась.
Она знала его главную эрогенную точку.
Деньги.
Дамочки, которые иногда перепрыгивали из клиенток в любовницы, переставали платить. И он быстро терял к ним интерес.
Правда, одна бизнесменша с фигурой, напоминающей чашку с поставленной вертикально ложечкой: необыкновенно широкая в заднице и худая, ровная, как спичка, от талии до макушки, пыталась Робика купить. Подарки дарила, машину новую обещала, если Оксанку бросит.
Но тут уж и деньги не помогли. Каждое утро такое перед собой видеть – мозжечком тронешься.
Они с ним поженились по любви. Хотя оба мечтали о браке по расчету. Оксана приехала покорять Москву из Керчи и была удивлена, почему миллионеры не падают у ног спелой, как персик, красавицы.
А Роберт – коренной москвич. Но коренные в этом сумасшедшем городе плохо преуспевают. Хватка не та. Тут надо зубами вгрызаться, когтями цепляться, жилы рвать. А у коренных когти подстрижены, клыки хорошей жизнью подпилены.
Поэтому и получился у них в итоге отличный тандем. Бешеная энергия Оксаны. И двушка на Соколе Роберта.
К Роберту она пришла руку лечить. Все случилось как в кино: упала, закрытый перелом, гипс. А когда гипс сняли, рука перестала гнуться.
– Говорят, вы прямо волшебник! – вот так же, как сейчас эта гадина, ворковала Оксана, когда увидела рослого, мускулистого мужика с лучистыми карими глазами в длинных ресницах.
И он расстарался. Сначала в массажном кабинете. Потом у себя дома. Утром, еще даже не открыв глаза, она нащупала рядом его плечо. Привалилась сладко – умел, умел Роберт довести до счастливой истомы, не только разминая спину.
И хищно подумала: ни за что не отдам, он теперь мой!
Наверное, и Роберт это почувствовал. Он как раз недавно развелся со второй женой. Первая, еще однокурсница по спортивному институту, оказалась ревнивой истеричкой: врывалась прямо во время сеансов и за волосы стаскивала несчастных клиенток с кушетки. Хотя даже не всегда было за что. Вторая жена, выйдя замуж за массажиста, захотела, чтобы он как козленочек из сказки, вдруг оборотился в бизнесмена. То есть днем зарабатывал большие бабки, а по вечерам делал ей массаж.
Роберт только улыбался и молчал. У него были талантливые руки. Они жили как бы сами по себе. Не надо думать, что делать: руки находили проблемные точки тела, что-то нажимали, разглаживали, надавливали. И боль из человека уходила.
Сам он был просто придатком к этим рукам. Кто-то должен отладить для него взаимовыгодный обмен: энергии пальцев на энергию денег. Так Оксана стала третьей женой. А заодно – мамкой, нянькой и менеджером.
У них вдвоем все отлично получалось: Роберт советовал своим клиентам, в том числе мужикам, делать у нее маникюр-педикюр: сейчас это в тренде. А она заботливо спрашивала, покрывая дамочкам ногти шеллаком: кожа у вас сухая, кровь плохо циркулирует. Шея не болит?
Найдите, у кого не болит.
Генеральная идея была такая: открыть свой салон. И они уже накопили одну треть. Как вдруг появилась эта.
Худющая швабра – хозяйка открывшегося напротив них салона-бутика. Узкое скуластое лицо, темные наращенные волосы до задницы. И взгляд блудливой кошки.
Копчик она, блин, на горнолыжном курорте зашибла!
– Не разомнете? – спросила на рецепции у Робика, сразу оценив его атлетический торс, нервные пальцы и длинные ресницы.
Да там все руки о ее кости исколешь!
Но Роберт неожиданно просиял:
– Для вас – разомну что угодно!
Он уже знал, кто она такая.
И понеслось. Через две недели она стала вызывать его на дом.
– С собой ничего не берите! – сказала, плотоядно улыбаясь. – У меня все есть. Для массажа.
Через три недели он не пришел ночевать. Позвонил, сказал, что останется у друга.
