– Где у вас туалет, хочу намочить платок?
Старик зашел следом.
Хлыщ стиснул челюсти. Еще два трупа. Мороки не оберешься!
Он сделал последнюю попытку:
– Туалет не работает. Я сказал, приходите через полчаса!
– Почему вы так грубо себя ведете?! Мы вам платим не за… – начала возмущаться старушка. И вдруг защелкнула свою идеальную вставную челюсть на взлете.
Хлыщ проследил за ее взглядом – она таращилась на торчащие из распахнутого туалета ноги.
Придется, значит…
Но тут стоявший у самого входа муж схватил старушку за руку, дернул к себе и вместе с ней выскочил во все еще распахнутую дверь. Шустрым оказался этот Шустер.
Времени раздумывать не было. План полетел ко всем чертям, но ничего еще не потеряно.
Хлыщ вылетел из офиса, увидев краем глаза мелькнувший за углом синий сарафан старушки, и скачками помчался на стоянку, где его поджидала машина. Пока эти полоумные позвонят в полицию, пока те приедут… Пока его вычислят, если вообще вычислят. Нет, все будет ништяк. Он знает, где искать мальчишку. Главное теперь – успеть.
Смерть на пиру
Крит. 1628 год до нашей эры
Климена застыла на ходу: она поняла, что опоздала. Мина поднесла ко рту чашу, которую дала ей Арья, и сделала большой глоток. Несколько долгих секунд ничего не происходило. Климене показалось, что время стало тягучим, как горный мед.
Вдруг она услышала захлебывающийся хрип, утробный кашель – будто кто-то подавился.
Микенец, что стоял рядом с Сатуром за спиной Мины, согнулся пополам, изрыгнул желчь на мраморные плитки пола, схватился за горло и упал, корчась в судорогах. Изо рта пошла желтая пузырчатая пена.
Те, кто стоял рядом, в испуге отшатнулись.
– Фиест?! Что?! Что с тобой?! – закричал Сатур.
Второй микенец по имени Менелай бросился к товарищу. Стал пытаться его поднять.
– Не трогай, – сказала Мина, наклоняясь к упавшему. Обеспокоенные гости собирались вокруг в толпу любопытных.
– Отойдите! Ему нужен воздух! – распорядилась подскочившая Климена.
Микенец еще дышал, но судороги, теперь уже мелкие, сотрясали все его тело. Как ни странно, на лице его при этом блуждала улыбка.
– Что с ним? – белыми губами спросил Сатур.
Климена на ответила. Мина держала микенца за руку и гладила по голове, его дыхание чуть выровнялось.
– Надо дать рвотное. У тебя есть отвар? – кинулась Климена к подбежавшему Галию.
– Не знаю, – растерялся тот. – Надо спросить у служанки.
– Поздно, – подняла глаза Мина.
Тело микенца еще раз дернулось и вытянулось недвижимо. Улыбка застыла на лице страшным оскалом, на губах дрожал кусочек желтой пены.
– Я знаю! Его отравили по ошибке! – вдруг вскрикнула Арья, обращаясь к столпившимся гостям. – Убить хотели моего брата! Фиест просто взял его вино! Кто принес им чаши?
Повисла тяжелая пауза. Мина приподнялась – она все еще сидела прямо на полу рядом с Фиестом. И тихо сказала:
– Я.
Все глаза уставились на нее.
– Ты же сама велела принести мужчинам вино, – повернулась она к Арье.
– Я не говорила приносить чашу с ядом!
– Но я не… Я просто взяла их с подноса.
– Где стоял поднос? Сколько там было чаш? – выступил вперед Гупан.
– Вот здесь, – показала Мина на стол под деревом. – Виночерпий куда-то отошел, и я взяла обе.
– Кто пил из второй?
– Никто, – сказала Мина.
– То есть?
– Фиест выпил сразу две.
– У Сатура и Яра еще оставалось вино, – повернулась к Гупану Арья. – Только поэтому мой брат уцелел.
– А вы почему не взяли чашу? – Гупан перевел цепкий взгляд на Менелая.
Тот ответил с вызовом:
– На таких сборищах всем пить опасно. Кто-то один должен оставаться трезвым.
– Почему опасно? Вам угрожали?
– Посмотрите на Фиеста и ответьте сами.
– Что же получается? Я мог умереть? – Сатур повернулся к Арье, не в силах смириться с этой нелепой мыслью. – Я ведь хотел взять чашу! А ты мне сказала: сначала допей свою!
– Видишь. Я тебя спасла! – улыбнулась брату Арья. И уставилась Климене прямо в глаза. – Кто-то очень не хочет, чтобы ты стал наследником отца! Но мы найдем отравителя. И накажем! Клянусь всеми богами! Я не дам убить своего брата!
Последние слова Арья прошипела, как змея. И вдруг пошатнулась, прикрыла глаза и стала оседать прямо на стоящего рядом Яра.
– Что с тобой? – испуганно проговорил он, подхватывая Арью. – Тебе плохо?
– Да, мне плохо. Я не могу смотреть на… – прошептала она.
– Мертвых? – переспросил Яр.
– На рвоту. Помоги мне дойти до скамьи…
Дочь царя нежно обвила шею капитана, и он был вынужден поднять ее на руки. Голова красавицы прильнула к его плечу, а твердые голые соски впечатались в его грудь. Кто хочешь от такого дрогнет. Щеки Яра заалели. Почти добежав до скамьи, он стал укладывать на нее Арью, как подоспел опомнившийся Сатур:
– Уйди! Я сам ей помогу!
Никогда еще этот выскочка не был так кстати.
Впрочем, Арья считала иначе. Она недовольно отбросила руку брата, поднялась со скамьи и раздраженно сказала Сатуру:
– Ладно, отвези меня домой. Ты хотя бы приехал на новой повозке?
– Сатур! Что будет с телом Фиеста? – окликнул сына царя микенец Менелай.
– Мы его заберем. Проверим, действительно ли это был яд, – ответил за него Гупан. Его люди уже суетились вокруг тела.
Гости разбрелись по саду взволнованно гудящими группками.
– Я, конечно, говорил, что от твоей музыки с тоски помрешь! Но чтобы вот так, с пеной у рта! – Пелопс подошел к Галию и похлопал его по плечу. – Не переживай! По крайней мере, теперь можно забросить ваш оркестр в Микены, сыграть твой гимн, и все враги перемрут!
Галий от этого утешения еще больше сник. Нехорошее знамение – смерть на пиру. Не говоря уже о хлопотах: расследователи теперь набегут, будут спрашивать про вино. А если ты купил его прямо у фермера, без всяких пошлин. То теперь… Нет, такой подлости он не ждал. О боги! Это нечестно!
– Может, микенец… просто что-то не то съел? – безнадежно спросил Галий у Климены.
Она только вздохнула.
Конечно, это был яд. Очень редкий. И она даже знала какой.
Тот, что лежал у нее в шкафчике с незапамятных времен. Его действие трудно с чем-нибудь спутать.
