Как только удалось вырваться из столовой, я ломанулась до своей комнаты, там Тузя, он меня спасёт. Должен спасти. Но вопреки моим желаниям, добраться до безопасного помещения, мне не случилось. На пути у меня возник ректор, очень удивлённый побегом адептов из столовой, словно пчёл из улья.
Хмурое лицо сначала понаблюдало за тем, как все вырываются из не очень широких дверей, но стоило ему увидеть моё лицо, как его уже во второй раз за день перекосило.
– Что происходит? – ректор обращался ко всем. Все и замерли. Я бы даже сказала, замерли с полным надежды взглядом.
За нашими спинами раздалась новая серия грохота и рёва, что не осталось без внимания ректора. Взгляд Вельзевула стал ещё суровее, и он задал главный вопрос:
– Кто?
Я сначала подумала, что ему не решались ответить, но, когда обратила внимание на тех, с кем стояла в толпе была удивлена до глубины души. На данный момент меня интересовало только одно:
– А почему сразу я?
Взгляд демона был… весьма красноречивым.
Почему-то мне стало стыдно. Не то, чтобы я чувствовала себя такой уж виноватой, но я снова выставила себя в неприглядном свете, да и выражение лица демона мне было крайне неприятно. Оно словно говорило: «Я даже не ожидал от тебя ничего иного». А зеленые глаза, смотрящие на меня с каким-то презрением… В общем, стыдно было. Даже предательский румянец проступил на щеках, и глаза сами пол нашли… и даже ножка по полу зашаркала.
– Ваше имя, адептка. – бесцветным голосом потребовал от меня Вельзевул.
Похоже, с меня будут семь шкур сдирать за этот поступок. Вероятно, даже не спросят, почему я так поступила. Потому, что в этой ситуации причины не важны. Важно, что от этого могли пострадать другие.
Вздохнула.
– Диада Шель.
– В мой кабинет, – хмуро выдал демон, а в следующий миг прошёл мимо нас в столовую, откуда доносились грохот и ругательства, и как ошпаренная выскочила Камира. Ведьма перепугалась и шарахнулась в сторону, во все глаза глядя на демона. И чего там такого страшного?
Я посмотрела в спину уходящему мужчине и впервые обратила внимание на то, как он чеканит шаг своей твёрдой поступью. Уверенно, чётко, словно очень долгое время он отрабатывал этот навык, хотя не удивлюсь.
Перевела взгляд на адептов, чей вид сейчас был виноватым. Фыркнула.
– Предатели, – и, развернувшись, гордо пошла в ректорский кабинет.
Вот так и твори добро, а потом этим самым добром да по лбу. Никакой благодарности. А ведь на месте той девушки мог оказаться каждый из них.
Первое, что бросилось в глаза, исцарапанная и изуродованная дверь ректорского кабинета. Судя по её виду, здесь проходили бои не на жизнь, а на смерть. Выжженная, местами содранная поверхность передавала самые приятные моему сердцу ощущения борьбы. Но самое замечательное было в том, что надпись моя никуда не делась, она сидела, как впаянная и радовала глаз.
Толкнув дверь, я свободно зашла в кабинет. Тут же моё внимание привлек стол с ворохом бумаг. Алчный блеск в моих глазах был весьма приметен, но к счастью, в кабинете, кроме меня, никого не было. Подойдя к нему и выудив пару листов, я удивилась.
Однако!
«Адептка Лоя Хепт. Нарушение номер пятьдесят четыре.
Неподобающее поведение в пределах академии. Была замечена со студентом второго курса Рого Адески, занимающаяся непотребством…
Обоим был сделан выговор…»
Н-да.… Взглянула на второй лист.
«Адепка Лоя Хепт. Нарушение номер шестьдесят семь. Неподобающее поведение…»
Он что? Намеренно выискивал все зафиксированные нарушения на тему моей безнравственности?
Схватила ещё несколько листов, чтобы убедится в своих догадках.
«…Неподобающее поведение…»
«…Развратное поведение…»
«…Неподобающее поведение…»
«…Разврат…»
О, Многоликая… У тебя ужасное чувство юмора.
Я абсолютно не понимала, что нужно этому демону от моей персоны. Нет, месть за вызов, это понятно. Но причём здесь мои нарушения, да ещё и отдельно взятые случаи? Чего хочет это существо?
Глубоко вдохнув, я положила листы на место и заняла кресло напротив ректорского стола. Дураку ясно, что лучше не показывать своей взвинченности, хотя… Думаю он спишет это на случай с Астой.
Спустя много минут ожидания и изучения обстановки, дверь открылась, и в кабинет наконец-то вошёл Сол Алаид. Правда, вид у него был немного потрепанный.
Демон прошел к своему столу, внимательно посмотрел на ворох бумаг, а затем вперил взгляд в мою скромную персону.
– Что вы здесь искали?
Ой. Сердце-то как ёкнуло…
– Ничего, – правильно, главное, голос ровный, а теперь чуточку наглости. – Просто было очень скучно, а у вас тут дело чужое лежит.
Снова это выражение. Господин «Чего-ещё-от-тебя-ожидать» сощурил свои зеленые глаза, всем своим видом выражая подозрительность.
– Интересно было?
Не могу же я упустить шанс выяснить хоть немного о его отношении к Лое Хепт? Никак не могу, это в прямом смысле может мне дать понять в какую сторону двигаться дальше.
– Весьма. Особенно меня теперь интересует, зачем вы выискивали в чужом деле нарушения о безнравственном поведении исключительно одной адептки, – подперев щёку кулаком, сказала я.
Пауза.
Стоит. Смотрит так, будто убить хочет.
Делаю морду кирпичом и жду ответа, но ректор как-то не торопится внести ясность в моё сознание и это напрягает.
Изучающий взгляд скользит по моему лицу, глаза вдруг как-то стекленеют, будто он выпорхнул из тела в поисках собственных воспоминаний, а я начинаю напрягаться. Мне это всё не нравится.
Пауза уже слишком затянулась. Попробуем новый заход.
– Вас эта девушка привлекла и вы решили выяснить всю её подноготную? – шутливо спрашиваю я, просто чтобы вытащить демона из этого состояния.
И кто бы мне сказал, что это за реакция была? Сол Алаид вздрогнул, словно его магическим разрядом шибануло со всего маху. Лицо резко приняло заостренные черты, а глаза вот-вот сменят зрачок на вертикальный.
– Что за чушь?! Вас, адептка, сюда привело ваше поведение в отношении адептки Асты Вардайр, и это не дружеская беседа на свободную тему.
Несмотря на то, что внутри у меня всё съежилось от тона, которым он начал со мной говорить, глаза я не опустила. Но на будущее сделала зарубку, демону мой вопрос не понравился, и это не было фантазией моего воображения.
И вообще, как он может со мной так разговаривать? Ведь, именно его халатность привела к тому, что адепты себе слишком много позволяют? Почему, вообще, мне пришлось так поступить он не задумывался?!
