Я скрестила руки на груди и посмотрела на него взглядом, который говорил Я не жульничаю. Никогда.
Он скривил губы и вернулся к игре. — Ты только что пожертвовала своей королевой.
Подняв бровь, я подавила смех, увидев выражение его лица. Он выглядел таким раздраженным, что это было почти комично.
Мне нравилось побеждать, и я определенно не проигрывала Егору. Мне нужна была хорошая история, чтобы рассказать Виктору, когда он вернется. Я не могла не улыбнуться еще шире при этой мысли, гадая, что он подумает о том, что я обыграла его человека в шахматы.
Мы играли еще некоторое время, пока, наконец, не дошли до конца.
Я откинулась назад и подняла высоко подбородок. Шах и Мат.
Егор сердито посмотрел на меня, сжав губы в прямую линию.
— Еще один раунд. Сейчас же! — приказал он, недоверчиво качая головой.
Я протянула руку и открыла ящик, достав ручку и блокнот. Егор замолчал и уставился на меня, пока я записывала. Как только закончила, я показала ему.
Ты жалкий неудачник.
Он обиженно выдохнул. — Черт возьми. Нет. Я. Не. Неудачник.
Его ответ только сделал ситуацию еще смешнее. Поднеся руку к губам, я попыталась скрыть смех. Он нахмурился, но потом я увидела, как его губы изогнулись в улыбке.
Егор указал на шахматную доску. — На этот раз я выиграю. Смотри, Девочка.
Игра продолжается.
Он запнулся на мгновение, прежде чем почесать подбородок под светлой щетиной. — МММ…мы можем оставить это между нами? То, что я дотронулся до твоей руки ранее?
Растерянно, я только уставилась на него. Кому я скажу?
— Виктор может отрезать мне член, а этот парень внизу мне очень нравится.
На этот раз я запрокинула голову и тихо рассмеялась. Бедняга выглядел испуганным и абсолютно напуганным этой мыслью.
— Значит да. Это наш секрет, хорошо?
Я кивнула, все еще улыбаясь, пока мои щеки не заболели. Егор подмигнул мне, потом тоже ухмыльнулся.
Мы снова принялись играть в шахматы.
Когда он выиграл на этот раз, я уставилась на него, наблюдая за самодовольным выражением его лица. Он послал мне дерзкую ухмылку, а затем сделал вид, что отряхивает пыль с плеч. Я поймала себя на том, что снова улыбаюсь.
Я думаю…Кажется, я только что завела себе друга.
Глава 14
Мэдди
— Тебе не следует так много пить, — холодно рассмеялась я и залпом допила свой напиток. К черту надоедливый, проповедующий голос. Он мог бы поцеловать меня в задницу, мне все равно.
Мне отчаянно хотелось погрузиться в грезы, которые принесет мне этот напиток. Все будет лучше, мирно и тихо. Всего на несколько часов, хотя я знала, что почувствую себя еще хуже, когда действие алкоголя пройдет. Это всегда заставляло меня чувствовать себя еще более дерьмово, испытывая отвращение к себе за свою слабость. За то, что превратилась в кого-то другого…за то, что обратилась к чему-то, что сделало меня еще более несчастной.
Алкоголь не был ответом на мое решение. Выпивка на самом деле не помогала.
Но в течение нескольких часов это было нашим самым большим утешением.
Вот почему я здесь.
Сделав еще один глубокий вдох, я сделала еще один глоток из своего стакана.
Я услышала вздох позади себя, но проигнорировала его. Поставив стакан, я схватила бутылку и поднесла ее к губам, одновременно откинувшись на спинку дивана.
— Выпивка не решит твоей проблемы, — снова пробормотал раздражающий голос.
Я повернулась лицом к человеку и бросила на него самый злобный взгляд, все еще держа бутылку у губ. Выкуси, придурок. Он выгнул бровь, но в остальном выражение его лица оставалось пустым. Я не знаю, как ему это удавалось каждый раз, но можно было подумать, что он был совершенно бесчувственным. Может быть, как чертов робот. Хотя и довольно сексуальный. Но его кузен был гораздо сексуальнее.
Эта мысль заставила меня наклонить бутылку и сделать большой глоток. Алкоголь обжег мне горло, и я чуть не задохнулась, глаза слезились. Я моргнула, отплевываясь, а затем сглотнула от жгучего ощущения.
Николай сел напротив меня и взял бутылку из моих рук. Она чуть не пролилась на мою одежду, но, к счастью, не пролилась. Если бы это было так, я бы оторвала ему гребаные пальцы.
— Как ты посмел? — прорычала я, снова потянувшись за бутылкой.
Он цокнул и шлепнул меня по руке. На самом деле это было больно, но ему, похоже, было все равно. Мудак. Вместо этого Николай поднес бутылку ко рту и залил немного виски себе в глотку.
— Оу. Мы что, сблизились из-за виски? — провоцировала я, чувствуя острую потребность начать ссору. Когда он не вернул бутылку мне, я разозлилась еще больше.
— Это мое, — прошипела я, снова протягивая руку. Мне это было необходимо. Я отчаянно нуждалась
в этом.
Мне нужно было забыть.
Нужно, чтобы боль ушла.
Мне нужно было поспать. Поспать так, чтобы не было так больно. Поспать, не плача беззвучно и не желая, чтобы слезы прекратились. Но я была так чертовски слаба.
Слабая. Беспомощная. Слабая. Безнадежная. Слабая. Искалеченная. Слабая. Трусиха.
Глупая, глупая молодая девушка, которая влюбилась…
И это погубило ее.
— Перестань быть стервой, — пробормотал он в ответ, не забирая бутылку из моих рук.
— Перестань быть лицемером, — как он смеет осуждать меня, когда сам был таким же?
Я ненавидела таких людей, как он. Я его ненавидела. Николая. Потому что он так напоминал мне его…
Феникса Иваншова…
Мою ошибку.
Когда — то он был моим утешением. Он был биением моего сердца. А потом…он стал просто еще одной ошибкой.
Это все его вина.
Если бы он меня не бросил…если бы он не разрушил нас…
Я бы не влюбилась в Артура.
И если бы я не влюбилась в Артура, я бы не потеряла так много.
Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу…
Мужчины были моими ошибками.
Мужчины сломали меня.
Мужчины отняли у меня…
Я ненавидела его…
Я так сильно его ненавидела.
И я ненавидела себя.
— Дай мне выпить, — рявкнула я, обнаружив, что снова тону. Кровь бурлила в жилах, голова болела, душа болела, грудь сжималась.
Я тонула.
Тонула…тонула. Я не могла дышать.
Я ненавижу тебя.
