— Ты должна понять сама, зачем ты мне нужна, — ты же не глупая. С тобой я хочу поступить так же, как хотела поступить Дарья: продать тебя Корозову. Он у тебя романтик, готов выложить за тебя большую сумму. А никакая женщина не стоит того, чтобы за нее платили деньги. Что, например, в тебе есть такого, за что надо платить большие деньги? Или что, например, во мне есть, что стоило бы каких-то денег? А мужики выкладывают всё. И надо это брать, пока есть молодость. Сегодня за тебя еще заплатят деньги, а завтра никто и ломаного гроша не даст.
Осознавая свое бессилие перед Риммой, Ольга молчала. Да, при помощи гипноза та могла управлять ее волей, но добровольно соглашаться с Дригорович Ольга не считала для себя допустимым.
— Нельзя же, в конце концов, все мерить на деньги, — возразила она.
— Ты заблуждаешься, Ольга, — усмехнулась Римма. — Деньги — это мерило человеческих ценностей. Сегодня без денег нет жизни. Что за жизнь без денег? А что за жизнь без риска, без крови, без смерти? Такая жизнь не для меня!
Пытаясь вызвать страх за ее собственную жизнь, Ольга напомнила:
— Тебя тоже могут убить.
В ответ прозвучал равнодушный голос:
— Значит, не хватило ума, чтобы выжить.
Новый Ольгин вопрос Дригорович не захотела слушать, поднесла ладонь к ее губам и сухо отрезала:
— Все. Хватит вопросов. Поговорили. Я твою жажду утолила. Теперь ты знаешь очень много. Теперь приготовься поработать на меня. А сейчас иди позавтракай. Полина сказала, что вчера продержала тебя голодной за то, что ты себя неправильно вела. Не пытайся отсюда убежать. С Полиной тебе никогда не справиться. Я думаю, ты это уже сама поняла. Ну а против меня ты абсолютно беспомощна. Мне даже Дарья не смогла ничего противопоставить. Тебе придется пожить здесь несколько дней, а потом Корозов получит тебя, если очень захочет. Ну а если не захочет, тогда не обессудь.
И что означало ее «не обессудь», поставило Ольгу в тупик. Она могла только догадываться. И эти догадки ничего хорошего ей не сулили. Впрочем, не было особой веры и в то, что при выполнении Глебом условий Риммы все закончится хорошо. Выражение глаз Дригорович этого не подтверждало. С этой минуты Ольга видела в ее глазах только пустоту и безучастие.
— Это твоя благодарность за то, что я спасла тебе жизнь?
— Можешь думать и так, если это тебя утешит.
17
Прошло несколько дней, в течение которых ничего не происходило. Из квартиры никто не выходил и с Ольгой разговоров не вел. И хотя в пределах комнаты никто ее ни в чем не ограничивал, все сильнее давило состояние обреченности и какого-то мертвого холода. Она словно сидела в одиночной камере и была приговорена к высшей мере наказания. Римма больше не замечала ее и пресекала попытки завести разговор. А Полина, когда звала в кухню поесть, смотрела, как на нечто никому не нужное. Кормили ее отдельно, и это еще больше тяготило. Быстро поев, она опять скрывалась в комнате. От всего этого можно было волком завыть. После нескольких дней сидения на месте Римма, позавтракав с Полиной, наконец, произнесла:
— Пора, Полина. Паузу мы выдержали. Надеюсь, довели Корозова до точки кипения. Думаю, нервы у него на пределе. Теперь он должен согласиться на все. Сегодня во второй половине дня выйдешь в город и позвонишь ему, сообщишь мои условия. — Помолчала немного. — Хотя условия придумала Дарья. Иногда и она была кое на что способна. Пускай теперь после смерти поработает на меня, коль не захотела работать живой.
Они сидели за кухонным столом, на котором лежали остатки немудреной еды, приготовленной Полиной. Дригорович, закончив говорить, допила чай и поднялась со стула. Полина с завистью окинула ее красивую фигуру и опустила глаза: зависть никогда никого ни к чему хорошему не приводила. Не дай бог, чтобы Римма увидала эту зависть в ее глазах! Страх перед Дригорович сковывал ее. Римма своим гипнозом способна превратить ее в безвольное существо. Впрочем, она не только Римме завидовала, но также завидовала всем красавицам и красавцам, какие встречались на ее пути. И на Ольгу смотрела с завистью, одновременно испытывая огромное удовольствие от того, что имеет возможность унижать своей неожиданной властью над нею. Но в этой своей зависти к красавицам сумела избрать для себя единственный утешающий ее способ поведения — это презрительный взгляд на них.
Однако смотреть презрительно на Римму не позволяла себе. Боялась. Постоянно внушала себе, как высоко ценит и превозносит Дригорович за ее талант и красоту. Ибо в ином случае под гипнозом легко могла выложить все тайные мысли. И знала, что прощения от Риммы в этом случае не дождалась бы. Поднялась из-за стола следом за Дригорович, мигом сгребла посуду и положила в раковину. Проследив за ее поспешными суетливыми действиями, Римма спросила:
— Ты поняла?
Покорно кивнув, Полина порывисто повернулась к столу:
— А чего тянуть, я могу прямо сейчас позвонить. — Показала глазами на телефон, лежавший на столешнице.
Но, коснувшись ее запястья, Римма остановила этот порыв:
— Не торопись. Не надо обнаруживать свой номер телефона. Выйдешь в город и позвонишь с любого другого. — Вдруг, вспомнив, приподняла кверху палец. — Погоди, погоди, у меня же сохранился сотовый телефон Дарьи. Пусть Дарья еще раз, мертвая, сослужит мне службу! — Развернулась и вышла из кухни. Прошла по прихожей в спальню, затем быстро вернулась с телефоном. — Вот он. Очень хорошо, что я не выбросила его. А ведь запросто могла бы. Знала бы только Дарья, что даже после смерти она будет помогать мне! А ведь она ненавидела меня! — Протянула телефон Полине. — Сейчас он выключен. Включишь его где-нибудь подальше отсюда.
Взяв телефон, Полина глуховато спросила, выдавив на лице нечто, похожее на вялую улыбку:
— Почему ты никогда не показывала мне Дарью?
Ответила Дригорович не сразу — сначала немного раздумывала, стоило ли отвечать на вопрос, когда ответ на него понятен без слов. Но затем все-таки решила сказать, пристально посмотрев на Полину:
— Потому что ты не смогла бы устоять перед ее гипнозом. И потом, ты всегда была нужна мне для дел, о которых Дарье знать не полагалось.
— Я бы никому не проболталась, — заявила Полина.
— Не говори «гоп»! — усмехнулась Римма. Уверения Полины показались ей смешными. — С Дарьей у тебя не получилось бы. И хватит молоть воду в ступе, Дарьи больше нет. Запомни номер телефона Корозова! — Она дважды произнесла его.
Повторив номер следом за Риммой, Полина положила телефон на стол:
— Я как раз собиралась сегодня в магазин. У нас продукты кончаются. Заодно и прикуплю.
— Вот и хорошо. Одновременно сделаешь два полезных дела. Запоминай теперь, что скажешь ему. Слово в слово. — И она проговорила фразу, которую заставила заучить наизусть. — А дальше по обстоятельствам, но в том же ключе. Впрочем, ты не глупа. Я полагаюсь на тебя!
