– Как обычно, тонна нетерпения, да?
– Простите, сэр
– Неискренне.
– Ох, я хочу… Я… Я скучала. Пожалуйста, – молила она, стараясь вжаться в меня сильнее и сжаться внутри крепче.
Я убрал руку и сам отошел, оставляя Дарину у перилл.
– Повернись, – приказал кратко. Она тут же послушалась. Я увидел ее лицо. Наконец без косметики. Чистая, сияющая кожа, сочные и без помады губы, большие доверчивые глаза. Забранные в высокую косу волосы не прятали контуры лица. Изменилась, но одновременно все та же. Действительно ничего не вкалывала себе. Пока я рассматривал ее, на лице Дарины отражались великие муки и страдания.
Я положил два пальца на нижнюю губу, и она тут же пососала их. Обожаю этот рот, хулиганский язычок и острые зубки, которыми она ласково прикусывает кончики моих пальцев. Я провел снова по ее губам, делая их влажными, взял девчонку за подбородок, склонился и поцеловал. Глубоко, жадно и ту же отпустил, сделав два шага назад.
– Поласкай себя.
Дарина всхлипнула и робко улыбнулась.
– Давай, девочка, покажи себя. Я должен знать, что получу.
Черт, откуда все это взялось? Я хотел откровенно поговорить с ней сначала, а вошел и требую шоу. Пусть. Если она откажется от меня, буду дрочить по памяти.
Ох, Салманов, совсем ты помешался на онанизме. Надо с этим прекращать.
Соблазн просто принять покорность Дарины, ничего ей не рассказывая защекотал мне совесть. Но едва девочка сжала свои груди, я бросил думать, стал просто смотреть и наслаждаться. Сколько раз я представлял, как мы встретимся. Сколько сценариев прокручивал. Сейчас она была реальна и готова играть для меня любую роль. Это возбуждало невероятно.
– Ногу на выступ, – приказал я кратко.
Она сразу поняла, для чего и опустила пальцы ниже и стала гладить себя между ног. Тихонечко, едва касаясь губ. Хитрюга.
– Рин, – рявкнул я. – Не надо компромиссов, погладь себя как следует. Я хочу слушать стоны и чувствовать твое возбуждение.
Она тихонько захныкала, но подчинилась. Развела половые губы пальцами, стала водить по клитору другой рукой.
– Пожалуйста, – проскулила она. – Я не выдержу долго.
Я не отвечал. Выдержишь. Мы держались два года.
Дарина кусала губы и корчилась. В глазах очень быстро замелькало отчаяние.
– Позвольте, сэр. Пожалуйста, – взмолилась она, почти складываясь пополам от напряжения, которое искало выход.
– Помочь? – предложил я.
Она радостно закивала. Наивная маленькая девочка. Я сократил между нами расстояние, коснулся ее груди, начал поглаживать, продолжая смотреть, как ее пальчики порхают внизу.
– Плохо, Рин. Очень плохо, – проговорил я равнодушно, взял ее за запястье и убрал руку, прижав к периллам.
Она все еще держала пальчиками складочки, позволяя мне видеть пульсирующий клитор. Дарина залепетала, снова прося меня о милости.
Я сжалился. Почти. Склонив голову, я стал посасывать ее соски через тонкую ткань белья, а рукой гладил попку, внутреннюю сторону бедер, обводил выпирающие тазовые косточки, чуть задевал гладкий лобок.
– Боже мой, пожалуйста, господи. Это невыносимо, – почти рыдала моя девочка сладчайшей музыкой.
– Ты все еще хочешь Мастера? – напомнил я ей, поднявшись ртом к шее.
– Да, сэр. Да. Хочу, – задыхалась она, стараясь взять себя в руки.
Отважная смелая девочка.
Я наградил ее прикосновением к клитору, невесомо, едва касаясь постукивал подушечками пальцев, едва заметно ускоряя и усиливая стимуляцию, наслаждаясь ее сладкими муками. Она не выдержала.
– Кирилл, пожалуйста, – выкрикнула Дарина.
Я тут же больно ущипнул ее за клитор, убивая оргазм. Из глаз Рин брызнули слезы.
– Простите, сэр, – тут же поняла она свою ошибку.
Я отпустил ее руку, снова отступил на шаг.
– Одно слово, Рин, и я уйду, а ты сможешь закончить как угодно и сколько угодно раз. Сама.
– Нет. Нет! – вскрикнула она и подалась вперед, но тут же осеклась, не решаясь коснуться меня без разрешения.
– Ты хочешь Мастера, девочка?
– Да, сэр. Да. Хочу.
Она выпалила это так горячо и яростно, что я не сдержался, сгреб ее в объятия и стал целовать словно завтра конец света. Ее мягкие губы, шелковые волосы, горячее дыхание. Все сводило с ума, лишало рассудка, но я продолжил то, что начал. Потому что именно на мне ответственность за наше удовольствие. За то, что будет между нами.
Я взял ее за ногу, закинул себе на бедро. Дарина как будто не замечала этого. Возможно, потому что я снова ласкал ее клитор и трахал пальцами. Прежде, чем она опять начала умолять, я оттолкнул ее и развернул к себе спиной, велел:
– Ляг грудью. – И надавил рукой на спину.
Дарина распласталась на широком каменном парапете балкона. Я не дал ей ни секунды, моментально расстегнул и спустил брюки, и ворвался в нее мощным толчком. Она закашлялась, выдавив, едва дыша:
– Господи, боже мой.
– Я просил обращаться ко мне иначе, малыш, – зло укорил ее я, стиснув круглую попку.
– Простите, сэр.
Больше мы не разговаривали. Я просто трахал ее, вгонял член до самого основания, держал за задницу, не давая ни шанса уменьшить интенсив проникновения. Дарина рыдала и корчилась, стараясь сдерживать звуки. Она цеплялась за балкон, как за спасательный круг , просила у меня спасения. Спасения – не пощады.
Я держал ее одной рукой за волосы, второй стискивал задницу и трахал, что у самого искры из глаз сыпались. Ее горячая влажная плоть вокруг моего члена, хлопки бедер о попку и мольбы Дарины сводили с ума. Я едва не поддался панике, чувствуя, как погружаюсь в сладостный экстаз безумия, но вовремя понял, что эти ощущения ни капли не похожи так тот неадекват, что накрыл меня с Настей. Наоборот. Я чувствовал контроль, держал его, пропускал между пальцами, манипулируя телом Дарины с привычной легкостью и удовольствием. Да, она была моим лекарством. Любимый целитель. Желанный знахарь. Похоже, дело было действительно не в моей голове, а в моих чувствах.
Только она могла дать мне это. Гармонию, равновесие, уверенность. На меньшее я уже не согласен.
– Кончай, – приказал я, готовясь к мощной волне ее удовольствия.
Дарина не подвела. Она хлопала ладонями по гладкому камню, рыдала и билась в судорогах оргазма. Я протолкнул руку между е бедер, погладил, вызывая вторую волну удовольствия, не дождавшись, когда утихнет первая. Я провел ладонью по ее влажной спине, дал ей минуту, чтобы прочувствовать все и прийти в себя, отошел и потянул девчонку за косу, заставляя развернуться и опуститься на колени.
