Протолкнув член ей в рот, я велел:
– Сильно соси. Втяни щеки. И смотри на меня.
Дарина не сводила с меня глаз, даже не моргала, пока я кончал ей в рот, видя отражения своего удовольствия в ее туманном взгляде. Я блаженно выдохнул и вынул член из ее рта. Чертовка не просто отпустила меня, а чуть сжала губами и лизнула головку. На мне не осталось ни капли спермы, благодаря этому.
– Хорошая девочка, – похвалил я, погладив ее по щеке. – Попроси меня еще.
– Позвольте служить вам, сэр, – прохрипела она.
Я опустился к ней, взял лицо в ладони, стер пальцами потекшую тушь и поцеловал губы, на которых был вкус моего оргазма.
– Упрямая, – прошептал я, целуя ее.
– Да. Но до тебя мне далеко.
– Теперь мы можем поговорить?
Дарина лучисто улыбнулась.
– Да. Думаю, да.
Глава 8. Условия
Рин
Я сидела объятиях Кирилла, откинувшись назад. Мы устроились на полу в гостиной, смотрели на огни Москвы, что светили через огромное окно моего пентхауса. Кирилл облокотился на диван, распустил мою косу и мягко массировал кожу головы. Я глотнула вина, простонала от удовольствия.
– Уверен, что не хочешь? – спросила я, чуть кивнув в сторону бокала, который поставила рядом.
– Нет, спасибо. Напился уже лет на пять вперед.
Он проговорил это спокойно, без эмоций, но я поняла, что за этими словами скрывается что-то важное. Он пил? Почему?
Потеревшись щекой о мои волосы, Кирилл проговорил:
– Скучал по тебе, девочка.
Сердце подпрыгнуло к горлу и сделало там сальто. Но я смерила буйный восторг, просто взяла его руку, поднесла к губам, поцеловала каждый палец.
– И я по тебе. – Такие простые слова не отражают и сотой доли моей тоски и мучений вдали от него, но говорить сложнее не хотелось, как и упрекать, обвинять, обижаться. Я была счастлива замереть в этом моменте. Быть с ним сейчас и всегда. Но он хотел чего-то другого, кажется. – Ты хотел поговорить о чем-то?
Кирилл тихо рассмеялся.
– Хотел поговорить о нас, детка. Думал, убедить тебя уехать, но сейчас уже сомневаюсь, что стоит пытаться.
Я хмыкнула.
– Не сомневайся. Я остаюсь в Москве. С тобой.
Я почувствовала, как его грудная клетка приподняла меня. Салманов сделал глубокий вдох и выдохнул мне волосы.
– Я уже понял, что тебя не сдвинешь.
Он замолчал, оборвав себя как-то резко. Словно собирался сказать больше, но не решился. Это заставило меня беспокоиться. Кирилл никогда не врал, редко скрывал что-то. Исключение – дело с Женей и нашим отъездом. А сейчас что? Неужели Андрей прав, и у Салманова был какой-то инцидент с той самой Настей?
Меня снова опалило горячей ревностью. Я ничего не знала толком, но злилась. Совершенно глупое, иррациональное чувство, с которым нужно бороться. Я постаралась отогнать негатив, сосредоточится на приятном.
– Ты принес ошейник?
У меня аж шею закололо от желания почувствовать мягкую кожу и прохладный металл замочка-сердца.
– Нет. Я не надену на тебя ошейник, пока не расскажу… – и снова он замолчал.
– Что расскажешь?
– То, что ты должна знать.
И снова Настя была с нами.
Кирилл провел ладонями по моим рукам, опять оттягивая момент, но все же решился и продолжил. Хотя начал снова издалека.
– Детка, возможно, нам не стоит больше играть. Ты должна подумать, хочешь ли себе такого Мастера?
– О чем тут думать? – возмутилась я.
– Выслушай меня, – строго оборвал Кирилл. – Не перебивай.
Я притихла.
– Ладно.
– Когда ты уехала…
– Я не уехала, ты меня отослал, – не сдержалась я снова.
– Дарина! – рявкнул Кирилл.
– Ой, все. Я молчу. Прости.
Он раздраженно фыркнул мне в затылок.
– В общем, я чувствовал себя паршиво.
«Да ты что», – хотелось мне выпалить, но усилием воли я сдержала очередной порыв сарказма.
– Я скучал по тебе, малыш. Очень. Сам для себя решил, что тоже не буду ни с кем спать до истечения срока нашего договора. Мне показалось, это будет честно. Наверно, я ошибся. Не стоило накладывать на себя епитимью. Я ведь спасал тебя, а не наказывал.
Мда. Это как посмотреть.
– В общем, до конца года я смутно себя помню. Много пил, жалел себя, потом тебя, потом нас и снова себя. Так себе состояние, честно признаюсь. Раз в месяц прилетал Артур, чтобы отмыть меня от блевотины и прокапать глюкозой.
Я замерла. С одной стороны мне принесло злорадное удовольствие, что Кириллу было так же плохо, как и мне. А может и хуже. Но это справедливо. Он ведь принял решение, а не я. Но с другой, я совсем не представляла моего педантичного собранного занудного Мастера в запое. Он ведь и не пил почти, ел по часам и со счетчиком калорий, занимался в зале с усердием олимпийца, работал, как сумасшедший. Кстати…
– А работа?
– Не ходил в офис. Лиза всем рулила. Очень меня выручила, черт знает за какие заслуги. Нормальная стервозная бывшая пустила бы корпорацию в расход. Хотя я все построил так, что и вмешиваться не надо, просто поддерживать и регулировать. Лизка справилась.
Я потянулась к бокалу и не донесла его до губ. Озарило.
– О, поэтому ты не… Кир, я не буду тогда тоже. Прости.
Я попыталась встать, но он удержал.
– Перестань. Я спокойно это переживу. Не надо обращаться со мной как с инвалидом. Я могу пить, но действительно не хочется.
– Ладно. Ясно. Ты сам справился с этим?
– Да. Как ни странно, проснулся однажды и понял, что пора завязывать. Я так же курить бросал. Когда травишь себя по привычке, уже без удовольствия, значит пора прекращать. Правда сразу не вышло, но смог вернуться к работе, вообще к людям. – Он хохотнул недобро. – Как оказалось, зря.
Я затаилась, стараясь даже дышать стала через раз, потому что судя по голосу Кирилла ,который стал тише, эта часть его откровения была самой сложной.
– Я стал ездить в клуб, – подложил он через бесконечно долгие мгновения тишины. – Вадим отошел от дел, отдал руль моему приятелю, который отменил все эти грязные аукционы и прочую чернуху. Оргии, правда, оставил, но это же на любителя и нерегулярно. Эскорт свел к минимуму. Приличный народ снова стал посещать сессии и вот такие вечеринки-знакомства в масках, на которую ты пришла. Меня позвали наблюдателем. Я скучал по теме, поэтому согласился. Параллельно плотнее занялся Агеевым. Мы собрали на него компромат, тесно общались с силовиками. Они давно на него зуб точили. Ты, разумеется, в курсе, что он удрал?
