– Тогда – не считается. – Он снова отстранился, и я едва не заплакала. – Это может случиться поэтому не подходит. Мне нужна несбыточная фантазия. Давай же Рин. Что- то действительно грязно и запретное.
Ну почему? Почему я сразу не сказала то самое? Будет мне уроком.
– Секс втроем, – выпалила я, захлёбываясь стонами. – Я никогда не решусь. И уж точно не буду вас к этому подталкивать.
Кто? – выпалил Мастер, уточняя сразу: – двое мужчин или..?
– Мужчины, – прохрипела я, стыдясь саму себя за эти фантазии и безумно переживая, что скажет мой Мастер. Мастер, который не делит покорную.
Этот пункт никуда не делся из его списка. Из моего тоже.
Господи, как он заставил меня сказать это вслух. Я не должна была.
– Ты покраснела, девочка, – услышала я шепот прямо возле уха.
Мастер не злился. Он… смелся? Ему нравилось?
– Наконец я смог тебя смутить, – продолжал потешаться он, прикусывая мое ухо и кожу возле ошейника. – Рин Шоу, оказывается, хочет, чтобы ее трахнули сразу вдвоем.
Он продолжал целовать и двигать бедрами, а я едва сдерживалась, чтобы не извиваться и не просить пощады.
– Согни ноги в коленях. Давай, маленькая.
Я послушалась, хотя конечности с трудом повиновались приказу мозга.
– Говори, Рин,– велел Мастер снова. – Я должен клещами тянуть?
– Я не могу… Это… Мне кажется…
– Боишься, что мне не понравиться? Что я разозлюсь?
– Да.
– Я разозлюсь, если ты замолчишь.
– Это просто фантазия, Мастер.
– Я знаю, малыш.
Он надавил мне на клитор сильнее, стал тереть головкой, и я поняла, что получу больше, если перестану стесняться. В конце концов, с какой стати я комплексую? Кто тут из нас извращенец?
– Мне нравится представлять, как двое мужчин соблазняют меня.
Трения стало больше, и я всхлипнула.
– Говори. Замолчишь, и я перестану.
– Ох, нет, пожалуйста. Я… Мне… Я сначала не хочу, но они настойчивые и ласковые. Мне не страшно, скорее интересно и очень приятно.
Губы Мастера заскользили по моей шее к груди. Ему нравилось, и я продолжила.
– Они хотят меня. Оба, и это вдвойне приятно, чем когда тебя желает один мужчина. И руки. Две пары рук успевают везде. Раздевать, трогать, гладить. Поцелуи повсюду.
Я видела это и чувствовала. Воображение рисовало картинки, а Мастер добавлял впечатлений, даря щедрые ласки.
– Один трахает меня, а второй ласкает.
Мастер взял мои руки и положил ладони на грудь. Я поняла без слов, что нужно делать. Эффект иллюстрирования фантазии усилился в разы, когда я стала крутить, чуть сдавливать соски, не забывая продолжать говорить:
– Они постоянно меняются. В какой-то момент я забываю, что их двое, просто чувствую и кончаю снова и снова, не желая прекращать.
Я что-то продолжала говорить, а Мастер слушал и ласкал меня. Как и в моих фантазиях, я умудрилась забыться настолько, что почувствовала себя в компании двух горячих мужчин. Одним из них был Кирилл, второй…
Ох, черт…
Когда мое видение дошло до момента двойного проникновения, я ощутила давление пальца на свой анус. Смазки было так много, что я абсолютно не ощутила дискомфорта и сразу расслабилась. Но этого было мало. Я хотела чувствовать себя наполненной с обеих сторон и протянула руку и простонала:
– Ох, Кирилл, пожалуйста.
– Стоп! – рявкнул Мастер.
Он больно шлепнул меня по руке, которой я поймала его член, и содрал с меня повязку.
Разумеется, сразу исчезли все ласки и сладкие фантазии.
Я тут же поняла, что наделала и поспешила извиниться.
– Простите, Мастер.
– Что я сказал про касания?
– Сказали, не трогать вас.
– Ты думала, я шучу, Рин?
– Нет, простите, я забылась.
– Вот уж точно. Черт, в первый же экшен, детка. Двойная ошибка. Я разочарован.
Я всхлипнула и снова залепетала:
– Простите, простите меня.
– Что предусмотрено за неправильное обращение во время сцены?
– От трех до десяти ударов, Мастер, – ответила я.
– Какое наказание за нарушение приказа Мастера?
– На усмотрение доминанта.
– Верно. Хоть что-то ты уяснила. Запомни еще и то, что сегодня ты наказана и не кончаешь. Думаю, тебе будет полезно знать, что отчасти ты наказала и меня.
– Простите, – я всхлипнула, едва сдерживая слезы.
– Ласкай себя как следует. Сделай хоть что-то для меня.
– Сейчас?
– Разумеется. Давай же…
Я стала снова трогать себя, вернула руки на грудь, потом стала гладить клитор и вводить пальцы. Мастер стоял надо мной на коленях, внимательно смотрел и водил рукой по члену. Чтобы хоть как то порадовать его, я стала гладить себе и анус. Он удовлетворенно выдохнул, ускоряя движения, не сводя с меня глаз.
Я увидела, как набухла головка и разомкнула губы, полагая, что он кончит мне в рот. Но Мастер не стал этого делать. Сперма выстрелила мне на грудь и лицо. Мастер встал с кровати и скрылся в ванной, оставив меня одну. Зашумела вода в душевой, а я снова едва сдерживала слезы, кляня себя за ошибку.
Мастер вышел из ванной, а потом и из комнаты. Он ничего мне не сказал, даже не взглянул. По звукам из коридора я поняла, что он вошел в игровую. Вернулся оттуда достаточно быстро, что-то поставил на пол и приказал:
– Лечь на скамью. Пять ударов. Считаешь и благодаришь.
Я встала с кровати, ожидая увидеть старую добрую мягкую скамью, но эта была сосем другой. Обычная низкая деревянная лавка без ступеней. Лежать на ней оказалось очень неудобно. Похоже, это должно было усугубить мое наказание. Правда, оно мне не показалось таким уж ужасным. Да, было охренеть как больно, унизительно, неприятно, но вполне терпимо. Ничего даже рядом с желтым. Возможно, потому, что я сама на себя злилась за потерю контроля. Не только Мастер должен оставаться в уме во время сцены. Я считала и благодарила, стараясь не издавать больше никаких звуков.
Когда Мастер закончил, то снова заговорил холодно и отстраненно.
– Вычисти скамью и умой лицо. Я больше не нуждаюсь в тебе сегодня. Можешь отправляться в свою комнату.
– Да, Мастер. Спасибо.
– Если есть вопросы – спрашивай.
– Я могу поесть?
– Да, но через час. Не раньше.
– Благодарю, Мастер.
Он ушел вниз, оставив меня оттирать скамью от его спермы, которая накапала с моего тела. Очень скоро я поняла, почему Мастер разрешил мне поесть через час. Он сам в это время ужинал и, видимо, не хотел делить со мной трапезу и разговаривать.
