Одеваться он не перестал.
– Да.
Умереть и не воскреснуть.
С чего меня вдруг пробрало, чёрт знает, но так холодно враз стало. Только начавшее разгораться солнце вмиг потухло, заморозив все внутренности. Ровно до последующих его слов:
– Мы, – выделил, – уходим.
Вот теперь я озадачилась. Тем более, что мужчина оделся.
– И куда пойдём?
На свидание что ли решил позвать?
Очень вовремя, ничего не скажешь.
– Да какая раз… – начал, но не договорил.
Нахмурился, повернув голову в сторону прикроватной тумбы, на которую уставился. Заметно помрачнел.
– Ты собиралась сделать аборт, – то ли спросил, то ли постановил, то ли фактически обвинил.
Проследила за его взглядом и тоже помрачнела, заметив направление на обозначенную процедуру, на которую так и не сходила.
– Почему? – продолжил он задавать свои вопросы, шагнув в мою сторону, быстро сокращая возникшую прежде дистанцию, угрожающе нависнув сверху. – Почему собиралась? – добавил. – И почему тогда не сделала?
Хорошие вопросы.
Я ими тоже постоянно задаюсь.
Но то я.
А ему-то до того какое дело?
Причём реально задело.
Как если бы это касалось лично его.
А что если…
Да нет! Быть не может! Он бы сразу сказал! Разве нет?
Может, он просто не поклонник абортов? Грехом это считает, и всё такое.
Ладно, проверим.
– Денег не хватило, – произнесла как можно безразличней.
А сама впилась в него взглядом в ожидании реакции.
Она и последовала. Правда несколько не та, какую я ожидала.
– Врёшь, – отрезал мужчина мрачно.
Вру. Но не это важно. Важно иное.
Почему меня так задел его ответ?
Будто я и правда совершила преступление века. Тем более что как раз не совершила. А он…
Испортил. Всё.
Так обидно стало. До слёз.
– Да какая разница? Тебя это всё равно никак не касается, а значит, не тебе меня осуждать. Моё тело, моя беременность, моё решение. Ничьё больше. А тебе пора уходить. Я устала и хочу побыть одна, – отвернулась я от него, стащила с кровати одеяло и обернулась им по самую шею.
Будто оно могло меня спасти от холода, что зародил в моей душе ночной гость.
– Ну, р-раз так… – отозвался тот между тем мрачнее прежнего.
И да, в самом деле на выход собрался.
Вот и отлично.
Вот и хорошо.
Пусть валит, куда хочет.
Не больно-то и хотелось.
Как подумала, так и забыла. Как только он вернулся и подхватил меня на руки.
Нет, ну это уже ни в какие ворота!
Сперва появляется, соблазняет, потом исчезает, затем заявляется прямо ко мне домой, доводит до отупения мозга, после чего обвиняет в том, чего не делала, а теперь ещё и похищает?
Ага, как же!
– Эй, ты чего это задумал? Я с тобой никуда не пойду! Верни на место, где взял!
В дополнение к словам ещё и стукнула его по плечу.
На меня посмотрели, как на умалишённую.
– А я что, по-твоему, делаю? – удивился вполне искренне.
– Похищаешь вообще-то! Учти, у меня есть друг в полиции, и ты очень пожалеешь, если сейчас же меня не отпустишь, – пригрозила.
И даже не солгала. Риз ему за меня обязательно отомстит. Он однажды пристававшего ко мне посетителя сперва продержал несколько суток за решёткой, а затем ещё и устроил ему прохождение комиссии на психические отклонения. И это мужик меня просто доставал, руками не касался и не крал! Вот и мой похититель угрозой тоже проникся, правда, своеобразно. Напрягся.
– Это ты сейчас про того друга, который тебя домой провожал сегодня? – злобно прищурился он.
– Так и знала, что зря не пригласила его к себе, – согласилась своеобразно.
И не важно, что я сама прогнала Риза, а он никогда не задерживался у меня дома. Да и бывал там лишь по надобности в самом начале, когда приходил смотреть квартиру вместе со мной, чтоб арендаторы меня не обманули, и проверял, как я себя чувствую в особо паршивые дни токсикоза.
А собеседник на такое моё откровение…
В самом деле зарычал?
Или мне показалось…
– Как и вчера, – отпустил замечанием, ногой открывая дверь, вынося меня в коридор. – И позавчера.
Настала моя очередь напрягаться.
– Ты следил за мной?!
А как ещё понимать его слова?
– Нет, сокровище, я не настолько терпеливый.
Но я ему больше не верила. Пока он спускался по лестнице, воображение в красках рисовало, как он следует за мной тёмной ночью, перебегая от одного угла дома к другому, фотографирует, а полученные кадры в альбом собирает. Возможно, что и видеоколлекция у него собрана дома на таких вот дурочек доверчивых.
В общем, попытки вырваться из чужой хватки я усилила.
Ещё бы это помогло!
Более того, меня перекинули через плечо, головой вниз. И по нижним девяносто одарили шлепком за непослушание.
Вот гад!
– Пусти меня! Пусти, кому говорю! – принялась заново вырываться. – Я тебя засужу! Тебя посадят! И надолго! И… – замолчала, поняв, что угрозами ничего не добьюсь, и решила зайти с другой стороны, добавив жалобным тоном: – Меня сейчас стошнит.
Даже возгордилась тем, насколько правдиво прозвучал собственный голос. Хотя и не совсем лгала. Висеть в такой позе оказалось не очень неудобно. Мужское плечо давило на живот и в частности на желудок. Вызывая закономерное желание избавиться от его содержимого. С учётом моего непроходящего токсикоза – вполне обыденное явление. Которому я впервые за долгое время действительно обрадовалась. Ведь сработало. Частично. Мужчина меня сперва перевернул, перехватил иначе, затем с заметным беспокойством вгляделся в моё лицо, а затем… продолжил идти, куда шёл.
Чтоб тебя!
– Тебя ведь правда засудят, – попыталась воззвать к его разуму, раз прежняя попытка обрести свободу не сработала. – Вот зачем оно тебе? Я ведь ещё и беременная. И сама не знаю, от кого. Зачем я тебе такая? – аж самой себя жалко стало. – Ну, отпусти, – принялась уже откровенно уговаривать. – Я обещаю никому об этом не рассказывать. Честное слово. Никому и никогда. Ну, хочешь, можешь и правда наделать кучу моих фоток, я тебе даже попозирую. Видео, если надо, запишем. Только отпусти, а? – посмотрела на него как можно жалобней. – Пожалуйста, – прошептала.
