Я рассмеялся ей в лицо.
– Люди продолжают жить по твоим старым законам, многие не знают, что ты изменила своё решение!
Богиня рассвирепела.
– При чем тут я сейчас! Ты решил, что раз Гли нет рядом, ты можешь иметь кого вздумается, но это не так! Флавиан растил её, как истинную тёмную, так завещала ему его бывшая жена. А Тёмный Бог признаёт только одного избранника.
– Наконец-то мы подошли к разговорам об избранниках, жена, – Рогатый Бог сидел на первом ряду скамеек. – Лука, мне кажется, тебе не нужно присутствовать при нашем разговоре.
Вот уж, действительно, чего бы я никогда не хотел видеть!
В одно мгновение боги пропали, а я остался один перед алтарем.
Один, даже без напоминания – золотого браслета – напоминания о нашей связи с Гли.
***
– Ты помешал нам, Драйтен! – Богиня выкрикнула в лицо Темному Богу слова, сгорая от злости. – Я только начала воспитательную беседу!
Темный Бог усмехнулся, сощурив свои три огромных глаза.
– То есть, за все эти годы ты не смогла его воспитать, а тут – раз! – и твоя беседа сразу возымела успех? – он оперся о дерево на берегу Вечного Озера, и устремил взгляд вдаль. – Очнись, жена. Ты его уже не изменишь, он это должен делать сам.
Вздернув подбородок, Богиня подошла к воде, присела у кромки и зачерпнула в ладони воду. Умывшись, она повернулась к Драйтену.
– И что теперь мне делать?
Бог хмыкнул.
– Что мне теперь делать? – передразнил он её. – Ничего не делать. Это только их дело, неужели ты не видишь? Ты сама вмешалась в их жизнь, когда он ещё была младенцем, изменила её судьбу, а теперь спрашиваешь, что тебе делать, – Бог вздохнул. – Гли видит и слышит больше, чем могла бы, и это хорошо. Думаю, если твой сын-император останется один без твоих советов, он научиться жить своим умом гораздо быстрее, чем по твоим указкам.
Богиня отбросила светлые волосы за спину и грустно сложила губы.
– И я ничего не могу сейчас сделать? Совсем? – она жалобным голосом посмотрела в лицо своего мужа, который всё ещё стоял, привалившись спиной к дереву. – Может быть ты мне поможешь?
– Да что ты говоришь? В нашей супружеской жизни ты родила себе мирского сына следуя одной тебе понятному правилу о том, что у женщины может сколько угодно мужчин. И для нашей с тобой жизни это всё произошло только вчера. Неужели ты считаешь, что сказал этим смертным, что ты отменяешь свои предыдущие слова пару раз на воздаяниях в крупных святилищах, ты искупила свою вину передо мной?
Он смотрел на жену насмешливо, свысока, немного нависая над ней. Его крупная массивная рогатая голова выдавалась вперед, а хищная клыкастая улыбка не обещала ничего хорошего.
– Ну ты же сказал, что простил меня? После Луки я уже родила двух только наших детей. Чего же ты ещё хочешь от меня? – она тоже сложила руки на груди, закрываясь от Драйтена этим слабым защитным жестом.
Он шумно выдохнул и выражение на его морде-лице обрело невозмутимость.
– Ну что ты, Селена. Ничего такого от тебя я не хочу. Пройдет не один десяток смертных лет, пока я смогу забыть те ночи, когда ты изменяла мне с кем тебе вздумалось. Всё же, я имею полное право держать тебя от себя подальше какое-то время.
Она вздохнула и отвернулась.
– Я пойду погуляю, пожалуй, – наконец ответила она ему.
Драйтен продолжал стоять и смотреть на воду, бабочек и лес вдалеке.
– Иди, – он кивнул и взмахнул рукой перед собой, открывая портал. – Всего хорошего.
***
– Приходите ещё! – я помахала покупателям моих зелий на прощание, закрывая дверь за ними.
Какие чудесные люди! Почти как те, что жили в Тыштах. И как замечательно, что я научилась понимать то, что люди порой не в состоянии объяснить. Это помогает мне готовить зелья так, что они идеально подходят тем, кто их у меня купил.
Особое тёмное очарование.
Присев на уголок сундука, который стоял в моем новом доме также почти у входной двери, я задумалась.
Чего же ты хочешь, Гли?
Нет, я думала не о том, хочу ли я принадлежать Луке в физическом плане, нет.
Именно в тот конкретный моменты я думала о том, что бы такого особенного приготовить на ужин. Может быть, тех самых черничных блинов? Они славно получались у меня в Тыштах.
Решено, пойду прогуляюсь в лес за черникой. Заодно и мой пушистый друг изучит окрестности.
Уголёк дремал на полосатом половичке в кухоньке, прямо возле печки. Пока я копалась на полках в поисках подходящей корзинки или туеска, он переворачивался с одного бока на другой, подставляя свою шерстку закатному солнышку.
– Я правильно тебя понимаю, – пробормотал Уголёк, принимая вертикально-горизонтальное положение. – Мы с тобой, как самые настоящие тёмные ведьма с котом, сейчас отправимся по ягоды в тёмный и неизвестный лес?
Я кивнула, отыскав, наконец, подходящую корзинку.
В самый раз! Не очень большая, и не очень маленькая. Как раз наберу доверху, и испеку вкуснейших блинов себе на ужин!
Как же хорошо, что я, как настоящая тёмная ведьма не толстею. Я могу есть блины с утра до вечера!
На этой приятной ноте я шагнула за порог, распуская волосы на ходу.
Сейчас напитаюсь лесной силой! А вдруг познакомлюсь с местными русалками? Это же будет так замечательно! Заведу себе подружек, будет с кем плясать под полной луной!
Уголёк потрусил за мной, успев выскочить за порог в тот момент, когда дверь дома уже закрывалась. Он запрыгнул мне на руки, и перебрался мне на плечи, устраиваясь.
Лес меня никогда не пугал. Какой бы он не был – он всегда оставался моим другом. Я чувствовала его дыхание, понимала, где у него болит, помогала лечиться, если он сам не мог справиться.
И лес помогал мне в ответ.
Птицы пели, стучали красноголовцы, а туман, который стелился низко над землей, создавал ощущение, будто я плыву в лесных сумерках. То тут, то там попадались темно-синие, почти черные ягоды, которые я складывала в корзинку, размышляя о том, как я вкусно сегодня поужинаю. Мысленно я уже замешивала тесто, толкла ягоды в маленькой ступке для трав и разогревала сковороду.
И сама не заметила, как пение птиц замолкло в один момент, а сбоку от меня раздался протяжный стон.
Я отмахнулась рукой, пытаясь снять наваждение. Этим обычно балуются мары. Приманивают случайные души, забирая их силы себе. Чем больше душ сожрет мара, тем сильнее она становится. Сильная мара может принимать облик любого существа.
Стон раздался снова. Протяжный и очень жалостливый.
Какая опытная мара, надо же.
Я намеренно свернула за дерево в противоположную сторону.
