Ещё, меня очень волновали новости про женитьбу императора. Я была уверена в своем знании о том, что Лука – нынешний император, и последние несколько дней мы провели вместе. Что мешало Луке поговорить со мной о нашей с ним свадьбе?
Или, всё-таки, свадьба не наша?
Вопросы – один другого краше. Я даже не была уверена наверняка, какой из вопросов мне нравился больше – о том, что моя мама, которую я совсем недавно нашла, не очень-то и обрадовалась этому факту, или о том, что мужчина, которого я любила всю свою сознательную жизнь, почти сразу же после развода со мной, планирует жениться на ком-то другом.
Когда я уже почти допила отвар, вдалеке показалась Риса, которая помахала мне рукой. Риса выглядела счастливой и очень усталой одновременно. Я прикрыла дверь моего домика, поставила кружку прямо на ступеньки, и, не обуваясь, чтобы немного подпитаться от земли, трав и леса, отправилась навстречу Рисе.
Мы дошли до храма очень быстро, и его приоткрытые двери, совсем немного, но навевали мысли о том, что там, внутри, мы сейчас увидим Верховную и остальных ведьм, и устроим воздаяние.
И что мир не перевернулся с ног на голову.
И что Лука всё ещё любит меня, хотя так и не появился ни под утро, ни в течение всего того времени, что я старалась изо всех сил отвлечься.
Хотя я то и дело поглядывала по сторонам, надеясь, что вот-вот засверкает кольцо перехода, в воздухе засверкают рыжие волосы, и я увижу улыбку моего любимого мужчины.
В итоге, мы с Рисой довольно ударными темпами расставили скамейки, слегка приложив силу заклятий, а где-то я предложила помочь мне Заре, и он, к моему удивлению, был рад, что я его позвала.
Всё же, книгу, которая лежит у меня на столе, нужно обязательно и как можно скорее прочитать.
Мы уже заканчивали с уборкой, когда двери отворились, и на пороге, к моему неудовольствию оттого, что это был не Лука, возник Морис. Риса вся засияла, а я печально продолжила оттирать пол у алтаря, и пока они обнимались и перешептывались, я наткнулась на кое-что странное.
– Риса, – тихонько позвала я. – Подойди сюда.
Она выпорхнула из объятий мрачного сыщика, лицо которого сияло от счастья, и подбежав ко мне смогла сказать:
– ОГО!
И было с чего.
Я осторожно поддела пальцем небольшую плиту, которая от моих стараний немного сдвинулась, и открыла небольшой тайник.
– Это что? – прошептала пораженная Риса. Я вытащила из ниши что-то завернутое в тонкую от времени, ткань, и развернула. Мне на колени выпал старый пергамент, который я и развернула.
– Карта, – констатировал Морис, который сидел на корточках возле нас.
Карта была странной. На ней были изображены леса, которые располагались по частям света. Я попыталась понять, наши ли это леса, повертев картой, но Риса отобрала у меня пергамент, и расстелила его прямо на полу.
– Смотри, это – Долина, – он разгладила карту, и ткнула пальцем в большое пространство. Я пригляделась, и действительно, через всё это пространство красивым витиеватым почерком было написано «ДОЛИНА», а по бокам были подписаны леса по сторонам света. Согласно карте выходило, что лес Стагили – на западе, выше, ближе к морю – лес на юге, а лес, на окраине которого стоят Тышты – на востоке.
В каждом лесу было несколько крестиков, возле которых было написано что-то вроде «ЗДЕСЬ», что совершенно сбивало с толку. Видимо, карта служила лишь напоминанием для владельца, и не более.
– Интересно, – пробормотала Риса. Морис кивнул, и хотел было забрать у меня карту, но я не отдала.
– Я её изучу, Морис, потом и заберёшь, – я была очень настойчива, и под заливистый смех Рисы сыщик сдался, глядя на меня сердитым взглядом.
Когда мы закончили с храмом, и уже пришли ко мне – отдохнуть, выпить по кружке укрепляющего (я всё боялась отката, но он не наступал), Морис спросил:
– Как дела у Флавиана?
– Он в порядке, и мы долго беседовали. Когда он узнал про Зарю, то очень обрадовался, – я улыбнулась, вспоминая неподдельный интерес, который овладел моим отцом и как сильно заблестели у него глаза от радости.
– Он всё переживал за тебя, Гли. Флавиан очень боится, что никто не сможет тебе помочь в случае опасности, а теперь ты под мощной защитой. Что ещё можно желать отцу для своей дочери? – Морис улыбался.
– А ещё он очень расстроился, что поместье разрушено и Верховная пропала. Всё собирался отправиться на её поиски, когда я рассказала ему про записку на древнем.
Сыщик нахмурился.
– Я должен ему помочь.
Риса схватила Мориса за руку, словно боясь, что он уйдёт прямо сейчас.
– Ты только вернулся и уже хочешь бросить меня?
– Я обязан Флавиану. Можно даже сказать, что это мой долг.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я.
– Это очень долгая история, я потом обязательно расскажу. Но, Риса, я должен ему помочь, это не обсуждается, – он смотрел в лицо ведьмы так внимательно и нежно, что мне стало неловко. Я поднялась и ушла в дом, чувствуя себя лишней.
На столе лежала карта, которую мы нашли в храме. Я смотрела на крестики, небрежно обозначенные на пергаменте, и в голове зарождалась идея.
А что, если…?
Риса не дала мне додумать.
– Гли! – крикнула она, и я, поторопившись, смахнула со стола книгу про Зарю, которая открылась ровно на середине. Я присела, чтобы поднять её, и увидела, что в середине книге тоже изображена карта, очень похожая на ту, которая была изображена на пергаменте.
Только вместо «ЗДЕСЬ» и крестиков, на карте были нарисованы кружки с листиками, по виду очень напоминающие яблоки.
Может, вместо клада, тот, кто нарисовал карту, посадил деревья, которые что-то обозначают?
Сделав в памяти отметку обязательно изучить книгу, как только найдётся немного времени, я пошла к ведьме и сыщику.
Они уже стояли перед домом, переминаясь с ноги на ногу.
– Мы пойдём, – проговорил Морис, бережно обнимая Рису со спины. – Хочу успеть до темноты переговорить с Флавианом и вернуться домой на ночь.
Он улыбнулся, поцеловал Рису в висок, а у меня защемило сердце.
Я ещё долго стояла и смотрела им вслед, размышляя о том, что моя жизнь совершенно не похожа на такое вот тихое счастье. Милый рядом, спокойная жизнь, тихий вечер вместе.
В голове промелькнула мысль о том, с того момента, как я стала женой Луки, мой мир слегка сошёл с ума.
Совсем немного, но этого было достаточно, чтобы я скучала по спокойной размеренной жизни с любимым.
В солнечном сплетении поскреблись.
В этом было какое-то тайное очарование – ощущать, что я не одинока, и что там, внутри меня, живёт существо, которое может защитить меня даже от таких вот эмоциональных всплесков.
