– Опустим все приветствия и перейдем сразу к делу. – Гортанный грубый голос Таира раздался в мертвецкой тишине кабинета, и кто-то даже ойкнул от страха. Как же ему нравилась эта обстановка. Любил он наводить страх и чувствовать себя хозяином, которому все подчиняются.
– Никому не секрет, что моей смерти хотели все присутствующие в этом кабинете, – заговорил он, но его тут же перебили.
– Что вы, Таир, это не так!
– Молчать! Никогда не перебивай меня, когда я говорю. – Мужичок с седыми висками тут же замолчал и пожалел, что вклинился в разговор. – Я хочу знать, у кого мои цеха.
Все молчали. Никто не говорил ни слова, только изредка переглядывались, тяжело дыша.
– Я жду! – словно дикий зверь, зарычал он. Терпение было уже практически на нуле, и с каждой секундой внутри разжигался гневный огонь, который мог спалить каждого, кто оказался бы на его пути.
– Таир, – взял слово немолодой мужчина. Таир знал его хорошо. Знал его семью, чем тот занимался. Как-то раз приходилось помогать тому отгонять голодные рты от его бизнеса, за что и получил половину земли этого коммерса. – После той ночи на твои земли и бизнес набросились все кому не лень. Многие воспользовались шансом. Твои цеха были у одного барыги, Кирилла Кокорина. Он их быстро скинул по дешевке и открыл свой бизнес. Цветочный. Больше о нем я ничего не могу сказать.
– Бизнес, значит, цветочный. Будет чем ему могилу себе украсить.
– А что касается остального… – продолжил мужчина, но Таир его перебил.
– Меня остальное не волнует. Мне нужен тот цех и что в нем было. – Таир вышел из-за стола и подошел к панорамным окнам, которые открывали превосходный вид на город. Его мощная спина была напряжена как струна, а руки убраны в карманы белоснежных брюк.
– Передайте своим людям, что Таир вернулся. И я накажу всех, кто причастен к моей смерти. Спрятаться не удастся. Я из-под земли достану каждого.
Присутствующие промолчали на его просьбу. Да Таиру и не нужно было их согласие. Он и так знал, что его услышали. Больше не говоря ни слова, он вышел из кабинета, где его ждала охрана и спустился вниз, к автомобилю.
– Ахмед, мне нужна к утру вся информация о Кокорине Кирилле. Абсолютно все. Кто он? Что он? Семья, жена, дети? Чем живет, дышит? Ясно?
– Да, все сделаю.
– Прекрасно. А теперь домой! – выдохнул он и откинул голову на подголовник сиденья.
Таир не исключал того момента, что после выхода в свет на него снова начнется охота. Только вот на этот раз он уже будет готов. Если в прошлый раз его спасла женщина по имени удача, то на этот раз такое не проканает. Он своими же руками вырастил себе врагов. Сильных, настырных и готовых к мести, а главное – готовых пойти на все.
Новая квартира, в которой он сейчас жил, была целиком и полностью напичкана сигнализацией, камерами видеонаблюдения, кроме спальни Таира, круглосуточной охраной. Всю еду, прежде чем принести в дом, проверял человек на наличие яда или других веществ. Если кто-то мог зайти в его квартиру, то уже без согласия хозяина жилища никто не мог выйти. Для чужих людей квартира Таира было словно ловушка, в которую мог с большим трудом попасть каждый, но невозможно было выйти.
Новое жилье Салахова предполагало собой двухэтажные апартаменты с панорамными окнами в двадцатипятиэтажном доме. На последнем этаже и на этаже ниже помещения были заселены охраной, людьми с медицинским образованием, поваром, уборщицей. Чтобы каждый из этих людей всегда был доступен двадцать четыре часа в сутки.
Скинув с себя белый пиджак и расстегнув пуговицы на рубашке, он прошел на кухню и налил себе в стакан ром. Нужно бы заняться делами, но после долгого дня сил ни на что не осталось. Стоило Таиру хоть немного расслабиться, как зазвонил его мобильный, на котором высветился неизвестный номер.
– Слушаю.
– Привет, сын, – прошептал больным хриплым голосом пожилой мужчина, который назывался отцом Таира.
– Что тебе нужно? – в груди стала подниматься ярость. Стоило только услышать этот голос, как Таир готов был убивать.
– Сынок, мы ведь похоронили тебя, а ты оказался живой.
«А слухи быстро, оказывается, разносятся», – подумал Салахов.
– Для тебя я умер еще в детстве, когда ты бросил нас с матерью. Если у тебя все, то я отключаю звонок. Устал на сегодня с кем-то вести диалоги.
– Ну зачем же ты так, сын?
Каждое сказанное отцом слово приводило Таира в бешенство. И это не из-за того, что когда отец узнал о смерти своего сына, пошел сразу же заявлять свои права на его бизнес и деньги, нет. Он злился на то, что бросил их когда-то с матерью, что ушел к молодой шлюшке, которая мастерски делает минет. И если он это пережил, то не простил ему того, что когда мать заболела и ей нужно было дорогостоящее лечение, Таир пришел к своему отцу и чуть ли не на коленях вымаливал того, чтобы он дал денег. Но отец его послал, сказав, что он ему не сын. И он ушел. А через полгода мать скончалась от диких болей в своей коммунальной квартире у своего восемнадцатилетнего сына на руках.
Таир на всю жизнь запомнил, как она по ночам кричала в подушку, как последние дни она уже не могла вставать, не могла есть, пить. Она просто лежала трупом и через раз дышала, а врачи разводили руками, потому что ничего не могли сделать. А у Таира не было денег, чтобы определить мать на лечение, которое стоило целое состояние. И после того, как умерла его единственная родная кровь, Таир поклялся быть сильным и никого никогда не любить. Потому что любовь – это боль, которая тебя разрушает и делает слабым. Любовь – это сила, которая может раздавить тебя, не оставляя ничего живого.
А теперь, когда он из грязи достал себя за шиворот и стал человеком, то отец сразу же его вспомнил. Да и еще на права подал, чтобы быть наследником своего сына.
После покушения Таир много думал и проверял каждого, кто бы мог быть причастен к его смерти. Он не исключил и своего отца. Только вот жаль, что тот был ни при чем, а то он бы с превеликим удовольствием перегрыз этому старому ублюдку глотку.
– Не называй меня так! Ясно? – прорычал Таир в трубку. – Я не твой сын и никогда не был им.
– Ты не прав, Таир. Я и твои братья тебя любят, ты сам нас не подпускаешь к себе. Мы твоя единственная семья и мы должны держаться вместе.
– Вы никогда не были и не будете моей семьей! – зарычал он еще сильнее.
– Ты никак не можешь мне простить смерть своей мамы. Да, я в чем-то был виноват, что тогда тебе не помог, но у меня тоже были трудные времена. Но это все было в прошлом. Давай встретимся и зароем топор войны?
– Я скорее зарою тебя, чем топор войны. – Таир, больше не говоря ни слова, сбросил вызов, и следующие попытки отца дозвониться были прерваны.
Теперь потребуется доза алкоголя побольше, чтобы хоть немного успокоиться. Но выпив полбутылки рома, все было тщетно. Казалось, что с каждым выпитым глотком злость нарастала все больше и больше, и тогда Таир поднялся наверх, ища глазами дверь, за которой был небольшой спортзал. Он в кровь разбил свои костяшки, молотя кулаками по груше. И только когда он полностью выдохся и упал на мат, вот тогда почувствовал, как его покидают злость, ненависть и тело освобождается, становясь легче. Только вот надолго ли?
