Книга Первый, случайный, единственный, страница 24. Автор книги Анна Берсенева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Первый, случайный, единственный»

Cтраница 24

Но таблетку она проглотила больше двух месяцев назад, а тошнота все не проходила, даже, наоборот, усиливалась, и уже глупо было, как страус, прятать голову в песок и уговаривать себя, что просто изменилась погода, что у нее и раньше так бывало… Раньше так не бывало, это было понятно даже без календаря.

Еву уже перевели в Институт акушерства у Покровских Ворот, и Полина обычно забегала к ней ненадолго: и так хватало посетителей – то мама, то папа, то Артем. Но в один из своих приходов к сестре она решила задержаться, чтобы поговорить с молодой врачихой, которая вызвала у нее наибольшее доверие.

Результат этого разговора, точнее, не столько разговора, сколько осмотра, оказался предсказуем, но от этого не стал приятнее.

– Запустила ты, – сказала врач. С виду она казалась почти Полининой ровесницей. – Десять недель уже, и чем ты думала, этим самым местом? Рожать ведь не собираешься?

– Еще не хватало, – пробормотала Полина, передергиваясь при взгляде на кресло, с которого она только что слезла. Но уверенность, звучащая в голосе врача, показалась ей почему-то обидной, и она спросила: – А как ты догадалась, что не собираюсь?

– Такие не рожают, – засмеялась та. – Сразу же видно, что не замужем. И лет тебе еще не сорок, зачем тебе ребенок без мужа! Правильно же?

– Правильно, – вздохнула Полина.

Все было правильно, ничего во всем этом не было особенного. И так ей, можно сказать, везло: год, ну, пусть с перерывом, жить с мужчиной и ни разу не залететь… И никаких детей она, конечно, иметь не собиралась, поэтому надо было прямо сейчас выяснить, где можно избавиться от этой неприятности, и поторопиться, потому что срок был критический. Почему настроение у нее при этом такое, что хоть об стенку головой, тоже было понятно. Кто бы на ее месте радовался?

Она записала адрес больницы, где «все сделают в лучшем виде и за божеские деньги», отдала врачихе специально принесенную бутылку испанского вина и вышла из кабинета.


Когда она вернулась на Сокол, Игорь был дома. Да он и целыми днями был дома: после завершения денежной работы процесс медитации обычно растягивался надолго. Полине было непонятно, как может взрослый человек средь бела дня вслух читать мантры, словно детсадовец на елке, и без смеха выговаривать «сахасрара» или «Гампопа». Но, в конце концов, на это можно было обращать не больше внимания, чем на включенное радио.

К ее удивлению, Игорь услышал, как хлопнула входная дверь. Когда Полина вошла в просторную прихожую, он появился на лестнице, ведущей на второй этаж.

– Ты куда ходила? – спросил он, глядя сверху, как она обметает веником от снега ярко-красные, с вышивкой валенки.

Точно такая же, валяная, но не красная, а зеленая была у нее и шапочка. Валенки и шапочку Полина купила в прошлом году в Измайлове, где торговала картинами ее строгановская подружка Катя. Папа еще сказал тогда, что в этом наряде она похожа на землянику под листочком.

– Или на малину, – добавил он, и Полина вспомнила, как папа когда-то пел ей песенку: «Солнышко на дворе, а в саду тропинка… Сладкая ты моя, ягодка Полинка!» – а слух у него был такой, что мама смеялась и умоляла не подвергать ребенка стрессу.

– Сестру навещала, – буркнула она. – Как это ты заметил мое отсутствие? Есть захотел?

Игорь раздражал ее сейчас просто до невозможности! Даже его босые, с белыми ступнями ноги раздражали, даже то, как он шлепал ими по деревянным ступенькам лестницы.

– Нет, не есть. – Он покачал головой и спустился вниз. – Почувствовал себя одиноко.

– Значит, трахаться, – усмехнулась она.

– В общем, да, – кивнул он. – А что тебя так возмущает? Я еще понимаю, если бы ты придерживалась какого-то обряда, который это запрещал бы…

«Ну, и что ему скажешь? – вздохнув, подумала Полина. – Обряд у человека, в мантрах перерыв наметился, хочет справить физиологическую нужду. Справит – танку нарисует».

До сих пор ее это вполне устраивало, и она понимала, что глупо сердиться на то, к чему он привык.

– Мы могли бы потом куда-нибудь пойти, – слегка заискивающим тоном предложил Игорь. – Мне кажется, ты заскучала.

– На сходку в честь Кармапы? – фыркнула Полина. – Спасибо, сам иди.

– Можно в ночной клуб, – возразил он и вдруг добавил: – Я белье новое постелил. Которое мне в «Шелковом пути» за витрину презентовали. Шелковое тоже, с драконами.

На него трудно было сердиться, когда он вот так смотрел сквозь тоненькие очки и слегка шмыгал носом, как маленький. Его было жалко, и ничего нельзя было с этим поделать.

«А что, – вдруг подумала Полина, глядя в его прозрачные, увеличенные стеклами очков глаза, – один ребенок, считай, все равно уже есть, почему бы и…»

Она представила, как он удивится, посмотрит рассеянным взглядом, скажет какую-нибудь привычную свою глупость про милость Будды…

«К тому же он довольно красивый, – посмеиваясь над собой, словно себя же уверяя, что все это не всерьез, думала она, поднимаясь вслед за Игорем на второй этаж. – Уж получше, чем я! Лицо гармоничное, хоть картину пиши. С волосами, может, и покрасивше был бы, но так зато стильно: шишки всякие на голове видны, типа, мозги не помещаются».

Она засмеялась. Игорь удивленно оглянулся, пошел быстрее и даже взял ее за руку, чтобы не отставала. Полина чувствовала, что его рука подрагивает от нетерпения, и ей это было приятно. Плохое настроение улетучилось, она поглядывала на Игоря почти с любовью.

Шелковое белье он постелил не на свою узкую кушетку, а на широкую низкую кровать в родительской спальне, где они никогда не спали. Полина вообще никогда не спала вместе с Игорем, потому что расписание бодрствования и сна у него было довольно своеобразное, да к тому же ей мешал в кровати посторонний.

А постель и в самом деле не могла не произвести впечатления на человека с обостренным чувством цвета. Драконьи фигуры, какие-то необыкновенные растения и звезды переливались на черном шелке кармином, и золотом, и горячей киноварью, и было во всем этом что-то жаркое, страстное.

– Ишь ты! – хмыкнула она, останавливаясь на пороге спальни. – Как в гареме каком-нибудь.

Игорь на ее замечание не отреагировал. Он вообще ни на что уже не реагировал – руки у него так дрожали, когда он стягивал с Полины пестрый свитер, что из-за этого оторвался один из разноцветных нитяных хвостиков, пришитых вокруг свободного вязаного ворота.

– Эй, что это еще за порывы страсти такие? – возмутилась было она, но тут же почувствовала, что возмущаться ей, пожалуй, не хочется.

Впервые в жизни ей хотелось мужчину, и не вообще какого-то мужчину, а вот этого, единственного, который торопливо раздевал ее над жаркой постелью. И это желание было таким всепоглощающим, что она даже зажмурилась от удивления и восхищения.

Но самое поразительное заключалось в том, что именно в эти страстные минуты Полина вдруг поняла: ей так сильно захотелось этого мужчину не тогда, когда он стал раздевать ее, прикасаясь к оголяющемуся телу мягкими прохладными пальцами, и даже не при взгляде на постель с золотыми драконами, а чуть раньше – в ту самую минуту, когда она ни с того ни с сего подумала, что он красивый, что его жалко и что нет ничего странного в том, чтобы родить от него ребенка.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация