Скрипачка молча кивнула, и Ло Фэй ушел.
* * *
Чжэн Цзя слушала, как поступь офицера Ло становится все тише.
«Если он как-то на вас выйдет, не могли бы вы дать мне знать?»
Мир словно отступал от нее. Как будто она стояла на сцене, а зрителей вокруг не было. Знать бы, когда друг навестит ее в следующий раз. И случится ли это вообще…
Глава 15. Правда об убийстве
5 ноября, 20:35
Стадион «Цзяньхэ»
Переполненный стадион гудел: шел первый матч сезона китайской Суперлиги, где только что стартовали футболисты «Чэнду Пепперс». Братец Хуа сидел посредине первого ряда, с хмурым лицом наблюдая за матчем. Он был в темных очках, а к его уху крепился наушник телесного цвета. Так он встречал дату своего смертного приговора. То, что этот день совпадал с футбольным событием, на котором братец Хуа должен был присутствовать, казалось вполне логичным. Но, несмотря на угрозу своей жизни, поступаться футболом он отказался.
«Перцев» корпорация «Лунъюй» приобрела два года назад. Вложив в команду миллионы, своих задир она наконец выпестовала в одно из ярких созвездий китайского футбола. Сегодняшний матч был их дебютом в Суперлиге, и игра привлекла внимание всей страны. На трибунах толпились в том числе международные скауты и журналисты.
За несколько месяцев до своей смерти Дэн Хуа объявил, что посетит этот матч лично. Но недавние трагедии, посыпавшиеся на корпорацию как из рога изобилия, многое изменили. Дэн Хуа, а вслед за ним вице-президенты Линь и Мэн оказались убиты, а некогда незыблемая корпорация сейчас балансировала на грани краха. И потому братец Хуа взял на себя смелость явиться на матч в качестве официального представителя от «Лунъюй».
Стадион «Цзяньхэ» вмещал 54 000 зрителей и был забит под завязку. Все это шумное многолюдие обеспечивало Эвменидам отличное прикрытие, и братец Хуа это учитывал. Десять лет в качестве телохранителя Дэн Хуа превратили его разум в тонко отстроенный инструмент, и он уже прикинул возможные точки входа Эвменид, а также несколько потенциальных методов покушения.
Ло Фэй умолял его переждать этот день в Управлении, но братец Хуа настоял: на игру он пойдет.
– Я не черепаха, чтобы прятаться в своем панцире. Корпорация переживает кризис, а наши конкуренты с пеной у рта орут на всех углах о скором крахе «Лунъюй». Они уже сбиваются в стаи, чтобы пировать на наших останках. А потому на матч я пойду, тем самым заявляя, что мы по-прежнему тверды и нас не устрашить. Я буду сидеть у всех на виду и болеть за победу нашей команды. А одновременно думаю дождаться, когда заявится этот убийца, и тогда мы покончим с ним раз и навсегда.
После такой страстной речи вариант с полицейским управлением отпал, и Ло Фэй для защиты братца Хуа отрядил на стадион команду сотрудников в штатском. Отправка такой приманки под нос Эвменидам была нелепым парадоксом, в чем уже убедился на своей шкуре предшественник Ло Фэя, Хань Хао. Но другого способа вытащить Эвменид на свет не было. В конечном счете это было самоличным решением братца Хуа.
Двадцать оперативников уголовного розыска, одетых футбольными фанатами и работниками стадиона, рассредоточились по трибунам, внимательно следя за обстановкой и фиксируя любую подозрительную активность. Сам братец Хуа сидел в окружении шестерых молодцов, лично отобранных им из телохранителей корпорации.
Рядом с ними стоял Ду Минцян, словно куст бамбука на фоне каменных глыб. Его взгляд блуждал по сиденьям, поминутно возвращаясь к братцу Хуа. Тревожное волнение на его лице сменялось страхом, затем снова волнением – как мигающая сполохами электропечь.
После публикации его статьи об убийствах прошло два дня. По интернету она пронеслась словно лесной пожар. Бесчисленные читатели публиковали свои комменты насчет мотивов Эвменид. В основном звучал вопрос, изменил ли палач своим критериям справедливости или по-настоящему никогда не верил в свою якобы благородную миссию.
Вдохновленный успехом статьи, Ло Фэй посоветовал Ду Минцяну ковать железо, пока горячо, и выдать продолжение. Поэтому журналист взял интервью у вдовы и дочери вице-президента Мэн Фанляна, и общественное мнение об Эвменидах стало наконец меняться. Образ благородного мстителя рушился, открывая взору бессердечного убийцу. Вторую статью подытоживало последнее шокирующее откровение: Эвмениды послали «извещение о смерти» братцу Хуа. Эта «бомба» заканчивалась публичным воззванием Ду Минцяна к Эвменидам прекратить наконец свои убийства и найти мирный выход.
Братец Хуа работой Ду Минцяна остался доволен и немедленно нанял его в качестве своего официального рупора в общении с Эвменидами. Сегодня он попросил репортера специально сопровождать его в последнем противостоянии серийному убийце. И если тот исполнит свою угрозу, то Ду Минцян изложит события этого рокового дня в своей другой статье, публично изобличающей убийцу.
С точки зрения Ло Фэя, трибуны были для Ду Минцяна наилучшим местом. Объединив две цели Эвменид, полиция могла сосредоточить свои усилия на одновременной защите их обоих. Хотя здесь была и оборотная сторона. Если сотрудники что-то проглядят, то убийца фактически получит на блюдечке сразу две жертвы.
Со своего места братец Хуа обозревал отель «Цзиньхай» на противоположной стороне стадиона. От него пятизвездочную громаду отделяла всего одна улица, и любой постоялец верхних этажей мог видеть весь размах игры и буйство трибун. Впрочем, братец Хуа учитывал и другую сторону этой стратегической высоты, а потому разместил там в номере на двадцатом этаже своих людей.
Расположением отеля воспользовалась и полиция. Ло Фэй, Инь Цзянь и Му Цзяньюнь вот уже два часа как находились возле окна номера 2237. Шторы были задернуты, и в комнате стояла темень. Любой наблюдатель снаружи ничего не различил бы – однако они втроем прекрасно видели места и были на связи с коллегами на трибунах.
Му Цзяньюнь отвела глаза от бинокля.
– Где, интересно, Лю Сун? Среди сотрудников в штатском я его не замечаю.
– Вы его не узнали бы, даже если б он сейчас стоял здесь рядом, – успокоил Ло Фэй.
– В самом деле? – усмехнулась Му Цзяньюнь и снова поднесла бинокль к глазам, продолжая выискивать Лю Суна.
– Второй, говорит Первый, – произнес Ло Фэй в микрофон гарнитуры. – Прошу ответить.
– Второй здесь.
Му наморщила лоб. Это был явно голос Лю Суна.
– Какова обстановка?
– В режиме готовности. Ничего внештатного.
Му Цзяньюнь прищурилась, пытаясь разглядеть, где именно он находится.
– Будьте начеку, – напутствовал Ло Фэй.
– Вас понял.
* * *
Из номера 2107 за стадионом наблюдал мужчина, высокий и поджарый. Его телу было уютно в свободной, не стесняющей движений спортивной одежде. Голову плотно облегала шапочка. Лицо скрывала борода, а на глазах, несмотря на сумрак помещения, были темные очки.
