Вот ведь, кухаркин сын! Как же он не хочет отдавать людей, которые стали постигать реанорские техники. Вцепился в них, как тавтонский жеребец в кобылу. Да, у ребят уже были кое-какие успехи, да и сомневаюсь я, что они еще варталы. Как минимум младшие ветераны, а то и старшие уже. Мои труды не пошли понапрасну. Неплохой я всё-таки инструктор. Будет чем заняться на старости лет.
— Ах ты, манипулятор! По больному ведь бьешь! А у меня сердце больное! — заревел раненым боровом Звеньев, касаясь груди. — Решил свои делишки у меня под носом проворачивать?!
— Расслабься ты уже. Какие делишки? Мы партнёры, ты забыл? Когда стану в будущем ратаем, у вас считай в клане будет их уже трое, тебе напомнить что это значит для вас же? — стал заводиться я, немного привстав с кресла. — Ты сам прекрасно понимаешь, что никаких «делишек» у меня сейчас нет, иначе узнал бы о них давным-давно. И отдавать ты варталов не хочешь по другой причине. Или мне обратиться к Устинову? — привел я последний аргумент, от которого тот сразу поник и вновь повалился в своё кресло, зыркая на меня исподлобья как обиженный ребенок.
— Вот ведь поганец! Мошенник! Жулик! Наглец! Манипулятор! — стал вопить здоровяк.
Но все его ругательства были просто музыкой для моих ушей. Как только меня не называли ранее, а это считай комплименты.
— Ладно, забирай… — сдался он, чуть не плача. — Эх, добрая душа я, а ведь буду потом локти кусать! — простонал наигранно он, обхватив руками лысую голову. — Таких талантов отдаю.
— Да не жуй ты сопли! Они еще пока будут числиться у вас, так что если поторопишься с Плеядой, того гляди они могут подсматривать за моими ребятами.
Пришлось сделать ему небольшую компенсацию.
— Да? — мгновенно просиял аналитик, отбрасывая всю наигранную шелуху. — Что же ты раньше не сказал, сукин сын?! — и сразу схватился за телефон.
Ох, Бездна! Если он когда-нибудь погибнет, забери его душу себе в услужение. Чувствую большего артиста и шута, ты не сыщешь.
Во имя Угорских Бесчинств! Опять это жжение в солнечном сплетении. Что со мной происходит?
Глава 2. Открытие аренария…
Глава 2.
Первое кольцо. Царицын.
Временное месторасположение третьего тайного отдела имперской жандармерии.
— Александр Александрович, Решетников беспокоит. Вы уж простите, что я так поздно, — уважительно начал княжич, поглядывая на часы, на которых стрелки уже перевело за двенадцать ночи. — Дело срочное образовалось…
— Да ничееееего, Сереженька, — в трубке послышался протяжный зевок, а после ехидный смех. — Ты же не мои жены, по пустякам беспокоить не будешь. Слушаю тебя, что там? Новые вводные? Или опять древние шалят? — вполне серьезно вопросил светлый князь, но почти сразу продолжил. — Я тут, кстати, со своими голубчиками тоже время даром не терял и навестил парочку старческих лиц и кого надо поставил на место. Да и Романовы на месте тоже не сидеееели, — очередной зевок. — Свято место пусто не бывает. Хиго теперь сидят и не отсвечивают, а вот старик Ясака еще тот фрукт, чувствую, накуролесит. Ну, ему же хуже будет, если дёрнется… — фыркнул старик.
Такое откровение Потёмкина изрядно удивило жандарма, но тот слушал внимательно, и не перебивая, если о подобном говорят в его присутствии, значит, доверяют. И он это доверие не подведет, но светлый князь, будто бы знал, о чем сейчас думает Решетников.
— Да ты не удивляйся так, Сереженька! — хохотнул весело мужчина. — Всем нужна замена, никто не вечен, тем более на том или ином посту, а верных империи лиц мало сейчас. Улавливаешь суть?
— Более чем, Александр Александрович, — сухо и без тени нервов ответил жандарм, хотя сердце отплясывало предательский учащенный ритм.
— Вот и молодец, что там тогда у тебя?
— Насчёт новых вводных, вы правы. Они поступили, но там ничего важного. Уже разобрались, это кланы шалили. Но как вы понимаете, основательных доказательств, чтобы взять за горло Грановских и Аскархановых, нет. А угрозы недолговечны, нужно что-то более весомое. Что если мы поступим иначе?
— Выкладывай, что придумал? — заинтересовано изрёк светлый князь. — Угрозы угрозами, но лучше один раз увидеть и прочувствовать на своей шкуре, чем семь раз услышать.
— А если мы поубавим их активы, чтобы они понимали, что к чему? Рискованно, но есть один вариант…
— И каким образом?
— Они, Ветвицкие и Грановские выступают спонсорами аренария, эту информацию я уже проверил, да и не секрет это не какой, — деловито произнес жандарм. — Предлагаю, чтобы они изрядно потратились на нём и на выплаты выигрышей. К тому же я уже подозреваю, кто таким образом поступит. Грановские и Ветвицкие давно на ножах с Тулаевыми.
— Да что ты? — усмехнулся весело светлый князь, и на пару мгновений повисла пауза. Видимо советник над чем-то быстро и хаотично размышлял. — Неужели есть подходящий кандидат?
— Не поверите, но сам под руку попался, — хмыкнул невольно Решетников.
— А подробнее? — голос светлого князя уже насквозь был пропитан неподдельным интересом.
— Александр Александрович, вы видели когда-нибудь не ограненного способного потягаться с нескольким старшими витязями? — вдруг мягко припечатал жандарм.
— Было несколько. Да и сейчас есть. У Трубецких, у Давыдовых всегда справные воители были… Головины, Шереметевы… у нас в роду есть пара талантов, чего греха таить. Ну и Романовы, само собой. Да и на Западе имеются… — после недолгого умозаключения изрёк старик.
— Тот, кого я нашел, сражался против четверых разом и двое из них были с силой духа. Слабой да, но силой духа. Хоть самое главное и не это… Ему всего восемнадцать лет, Александр Александрович. Редкий талант. К тому же это простолюдин с третьего кольца, — заключил серьезно капитан.
— О как! Согласен! Ничего не скажешь, заинтриговал ты меня, Сереженька! Умеешь, прямо как отец твой… — крякнул от неожиданности и вполне удивлённо советник. — Это не талант, это бриллиант, получается, не ограненный. Вот так дела-а… А правду ведь говорят, что гении происходят из народа. Суровее там обстановка, чем у нас. Обрюзгли, я смотрю, боярские рода, Сереженька… Надеюсь, ты всё проверил по этому самородку? — вдруг спохватился тот. — А то знаю я, там до черта желающих найдется к рукам такого прибрать…
— От и до, Александр Александрович, обычный сирота, — уважительно сообщил его собеседник.
На пару мгновений в трубке повисла тишина, и лишь только через долгую минуту, из неё послышалась предвкушающая стариковская усмешка:
— В таком случае даю добро. Ох, жаль, не увижу лиц Грановского и Ветвицкого. Кто-то знатно обделается. Ну ничего, будут знать на будущее, как у нас под столом пальцы выворачивать. Работай, Сереженька. А то может того гляди, если у меня часок-другой свободный выдастся я и сам к вам загляну, заодно свою ненаглядную вертихвостку проведаю.
