— Вик… — я, наконец, смогла говорить. — Вик, нам надо… Наружу…
На его лице отразилось облегчение и вместе с тем — легкое сомнение.
— Тиль, мы заперты — я так и не сумел открыть двери. Что стряслось?
— Начни ты… — я выговаривала слова еще невнятно. — Мне надо… Немного времени…
Вик кивнул и уселся рядом на кровать, после чего начал рассказ в своей обычной манере — четко, с полным анализом ситуации — разбирая каждую мелочь. Я вслушивалась в его голос, и тут внезапно осознала, что для него я по–прежнему человек. Тиль. Ничто из того, что он увидел и пережил, не поколебало этого мнения.
Почему–то именно это придало мне силы. И когда Вик закончил, я начала свой рассказ. Феникс его заинтересовал особенно, и он обрушил на меня град вопросов, на большинство которых я просто не знала ответа. И почти ничего не могла объяснить.
— Вик… Я просто боюсь его… И у меня нет этому объяснения. Многое о нем я понимаю инстинктивно, когда нахожусь вблизи. Но объяснить как — не могу.
— Почему ты его боишься?
— Не знаю… — Я поежилась — Мне просто страшно…
— Анализируй, Тиль. Может дело в том, что он сильнее тебя? И ты это чувствуешь?
— Нет. — Я задумалась над словами Виктора — может он все же прав? Но нет, дело было не в этом.
— Нет, Вик. Я не могу судить о его силе — ведь мы не сталкивались. Просто он настолько… — я несколько секунд подбирала нужное слово. — Он настолько чуждый, что это не укладывается в голове. Иной. Я ближе к людям, чем он — ко мне.
— Ты человек, Тиль. Не говори ерунды.
— Я не… Вик, я должна оказаться снаружи как можно быстрее. Или я умру.
— Что? — На его лице отразился целый калейдоскоп эмоций, но я уловила основную. Страх. Вик боялся за меня.
— Связь с миром потоков прервалась… Если я ее не восстановлю — я умру. Не знаю, сколько у меня времени. Сколько смогу сохранять энергию без подпитки…
— Значит, надо выбираться. Или найти способ поддержать тебя. Мы справимся, Тиль. Должны. Старайся двигаться поменьше. Экономь силы. — Он встал. — Пойду еще раз попробую открыть входную дверь.
— Возьми меня… — я сглотнула, прислушиваясь к себе — нет, энергии у меня пока хватало. Интересно, почему я еще была жива? Почему выжила, несмотря на разорванную связь?
— Уверенна? — Вик не стал спрашивать зачем, а просто подхватил меня на руки и понес к двери. Я прикрыла глаза и заставила зрение раздвоиться. Энергии ушло немного — но затягивать все равно не стоило. Теперь я видела энергетические спирали мира потоков. Видела — но дотянуться не могла. Внешний мир, где осталось мое второе я, отделяла какая–то преграда. И пробить ее у меня не было сил. Любая подобная попытка привела бы к тому, что я потеряла бы все энергию, которая у меня еще оставалась. Но был и плюс.
Потоки внутри здания были завиты в странные изогнутые спирали, и одна из них находилась как раз возле выхода. И от нее отходила энергия, подпитывающее мое тело. Именно поэтому я до сих пор существовала, несмотря на то, что основной поток был отрезан. Багровые спирали, чуть мерцающие на фиолетовом фоне… И практически никаких других оттенков.
Что сделал Феникс, чтоб ушло, исчезло огромное разноцветье этого мира? Что убрал и что оставил? Мир в багрово–фиолетовой гамме нагонял тоску. Я заставила себя сосредоточиться, и тихо сказала Вику поднести меня к тому месту, где нити спирали уходили в блок, который, похоже, и управлял бронированной дверью. Сам Вик не спорил — для него этого мира не существовало. А я… Я боялась.
В голове крутились совершенно посторонние мысли. Феникс неплохо обустроил это место, обезопасив себя. Он больше вообще не зависел от внешнего мира — за все время моего существование мне просто в голову не пришло такое. Ему больше не нужна была внешняя энергия. Маленький автономный мирок, надежно защищенный от вторжений снаружи. Практически от любой опасности. Но зачем?
Самого Феникса я не ощущала — пожалуй, встречи с ним я боялась больше всего. Аккуратно, очень аккуратно я протянула руку — и послала короткий импульс. Тонкая ниточка потока обвилась вокруг моей руки.
Легкое тепло — больше ничего. Никакой информации. Поток был пуст — всего лишь ручеек энергии. Пустышка. Я испытала легкое разочарование — но тут до меня дошло, что я видела. Эти потоки создавались вовсе не для того, чтобы передавать информацию — а чтобы самим своим существованием поддерживать таких как я… Или Феникс. Вечный двигатель — энергии перетекали — вернее, текли бесконечно, порождая новые энергии за счет своего движения. Невероятно. Вечный двигатель, которым могло воспользоваться только существо мира потоков. Феникс был гением… И опять липкий страх начал туманить голову. Но мне надо было наружу. Я стиснула зубы и просто оборвала тоненькую нить, ведущую к двери.
— Теперь… — я бессильно обвисла на руках Вика. Несмотря на то, что рассеянной в пространстве энергии хватало, чтоб поддерживать мое тело — любое усилие забирало от меня слишком много. Виктор понял меня с полуслова, и, усадив на пол, аккуратно открыл дверь и выглянул наружу.
Больше всего меня выводила из себя собственная беспомощность. Невозможность самой стоять на ногах, двигаться, делать хоть что–то. Если сейчас с Виком что–то случится, я даже ничем не смогу ему помочь. От тоски и бессилия мне хотелось завыть. Но я заставила себя молча наблюдать, как Виктор выходит за двери — только моей истерики ему не хватало. Те три минуты, что он был снаружи, я провела, стиснув зубы, и считая секунды, чтоб не заорать.
— Что там? — мой голос звучал хрипло. Я рассматривала мрачное лицо Виктора, преисполняясь самых дурных предчувствий. В ответ он просто подхватил меня на руки и понес наружу. Удивляясь, что способна еще испытывать любопытство, я повернула голову.
Я прекрасно помнила план подземного этажа — и теперь прикидывала расположение помещений. Впрочем, и прикидывать особо было нечего — мы вышли из помещения второго бункера — и прямо напротив располагалась дверь в первый. Приоткрытая приблизительно наполовину. И лежащее на пороге тело охранника. И полная тишина вокруг — ни звука, ни движения.
Виктор нес меня по направлению к лифтам — и тут я была с ним полностью согласна. Другого пути отсюда не было. Но откуда знал это Виктор? Подойдя к лифтам, он несколько раз нажал кнопку вызова одного, потом второго… Никакой реакции. Он помрачнел на глазах и уже развернулся, когда я молча тронула его за плечо. Говорить почему–то было страшно — словно любой звук, нарушивший стоящую тут тишину, нес угрозу. Я опять собралась и взглянула на происходящее двойным зрением.
Мир в багрово–фиолетовых тонах пугал и завораживал. Но первое, что я почувствовала — Феникса поблизости не было. Это придало мне сил и притупило страх. Я не сомневалась, что почувствую его присутствие, если он окажется рядом — так же, как и он почувствует мое. С лифтами происходило то же самое, что и с бронированными дверями — энергия, которая должна была приводить их в действие, просто не доходила до них — она работала на поддержание иного мира. Теперь я действовала гораздо увереннее — выловив ниточку потока, не дающую энергиям правильно течь, я быстро и аккуратно ее оторвала. И тут же опять почувствовала, что силы мои на исходе — а любой мощный забор энергии был чреват тем, что Феникс мгновенно определит, что он тут не один. Я обессилено повисла на руках Виктора удерживаясь изо всех сил, чтоб не хапнуть бесконтрольно энергию — такую близкую и привлекательную — и такую опасную. Все равно умирающий от голода человек очутился перед столом, полным всевозможных угощений — но прекрасно понимающий, что при любой попытке прикоснуться к еде явится хозяин — и отнюдь не в благодушном настроении.
