— Значит, Химера жива. — Марк слегка усмехнулся — мысль о том, что их мучители получили по полной, внезапно привело его в хорошее настроение, несмотря на все существующие и намечающиеся проблемы.
— Жива и, не задумываясь, прикончит любого, кто посмеет поднять руку на Виктора. Там что силовой метод решения вопроса отпадает. — Зварыгин внимательно посмотрел на Марка. — Но, разумеется, нескольких людей пришлось посвятить в суть происходящего. Кроме нас, обо всем случившемся знают трое — и все трое клятвенно пообещали мне, что информация не пойдет дальше. Насчет Виктора — с него приказано сдувать пылинки — а нам попытаться вытрясти из него, что же случилось в бункере. Тянуть нельзя — через три часа туда планируют послать группу захвата. Я надеялся, что смогу пойти с ними — но мне отказали. Хоть и разрешили присутствовать при подготовке и координировании операции.
— Еще не хватало, чтоб ты отправился туда самолично, — голос Марка был сух. — Или совсем свою жизнь не ценишь?
— Не сильно. — Зварыгин посмотрел ему прямо в глаза. — Там остался Андрей. И я не успокоюсь, пока не буду уверен на все сто, что я сделал все, что в моих силах.
Впервые за все время до Марка дошло, что, судя по всему, Царева и Зварыгина связывали отношения отнюдь не только рабочие. Не удивительно, что Генеральный ему так доверял.
— И как ты планируешь получить от Виктора информацию? — Марк слегка прищурил глаза.
— Я догадываюсь, почему он молчит. Потому что там, по–видимому, произошло что–то, что показало слабость Химеры. Ее уязвимое место. А он настроен защищать ее не меньше, чем она его. Я поручил поговорить с ним Вадиму — если кто–то и сумеет убедить Виктора рассказать нам все — так только он.
— Думаешь? — Марк почесал переносицу. — А почему бы не обратится к Химере напрямую?
— Военные пытались, но она не отвечает.
— Военные? — Марк усмехнулся. — При чем тут они? Обратиться к Химере надо тебе. Либо Виктору, но этот вариант пока отпадает. А тебя она, может быть, послушает.
— С чего вдруг? — Зварыгин обдумывал сказанное Марком. С чего тот вдруг решил, что у него есть влияние на Химеру?
— Ответила же она тогда на твое письмо. Когда ты написал о похищении Виктора. Так что шансы есть… — двери открылись, в комнату вошли Виктор и Вадим, а Марк замолчал на полуслове. Вадим уселся на стул и привычным жестом слегка взлохматил волосы.
— Я объяснил все Виктору. Описал всю ситуацию. Но думаю…
— Я скажу сам. — Виктор остался стоять. — Я написал ей письмо — и она ответила. Она не хочет появляться тут — все это здание напичкано жучками и камерами — даже сейчас нас прослушивают. О том, что военные высылают группу захвата — ей известно — но она даже приблизительно не представляет, что из этого выйдет. С одной стороны, Феникс очень силен — но его сила принадлежит другому миру. А тело — весьма и весьма уязвимо. И еще — она прекрасно понимает, что дает в ваши руки оружие не только против него — но и против самой себя — но она просила меня рассказать о том, что произошло в бункере… И кроме того, дала вам пару советов…
Зварыгин слушал спокойно — на лице его ничего не отражалось, когда Виктор начал рассказывать о том, как он очнулся в бункере под присмотром Омского, как появилась Тиль… Как он привел ее в себя, и как они оттуда выбрались. Особенно заинтересовал его рассказ о том, что он видел при входе в первый бункер.
— Ты уверен, что они были еще живы? — Зварыгин говорил спокойно — но в душе у него впервые проснулась надежда. Возможно… Возможно, что Андрей жив.
— Пульс был, но очень медленный.
— Кто–то показался тебе знакомым?
— Один из них — да. Я, несомненно, видел его раньше.
Зварыгин задумался всего на несколько секунд, затем открыл бумажник и вытащил из него фотокарточку.
— Это он. — Виктор рассматривал фотографию человека, снятого стоящим рядом со Зварыгиным, похоже, на каком–то официальном приеме. — Кто это?
— Мой заместитель. Федор Павлович Чижов. — Иван опять задумался. Значит, Чижов жив. Что же вообще там произошло?
— Химера просила передать еще кое–что… — Виктор немного помолчал. — Она сказала, что Феникс попытается заманить вас в ловушку. Хотя что это значит — я так и не понял. И еще одно… — Иван насторожился — похоже, самому Виктору сильно не нравилось, что он собирался сказать. — Она порекомендовала взять шокеры. Или что–либо подобное. Поскольку сильные разряды тока разрушат большинство энергетических структур Феникса. Скажем, если вам надо будет лифт запустить. И… — Виктор опять помолчал и нехотя добавил. — Она сказала, что проанализировала ситуацию — если в ближайшие сутки вы не вытащите оттуда тех, кто остался в живых — можете о них забыть.
— Почему? — Зварыгин, не отрываясь, смотрел на мрачного Виктора. — Она сказала, почему?
— Сказала… — Виктор тяжело вздохнул и все же закончил. — Она сказала, что они больше не будут людьми.
— Она объяснила, что это значит?
— Нет. — Виктор покачал головой. — Я пытался выяснить, что она имела в виду, он она больше мне не ответила.
— Она поможет нам?
— Нет.
— Но почему? — Зварыгин встал и прошелся по комнате. — Она помогла нам советом. Думаю, она на нашей стороне. Почему она не хочет объявить об этом прямо? Если кто и сможет бороться против Феникса на равных — то это она. А вместе с нами ее шансы возрастут. Почему она прячется? Почему?
Виктор смотрел в пол. Потом тяжело вздохнул и перевел взгляд на Зварыгина.
— Она боится Феникса. Боится совершенно бессознательно — но это делает ее уязвимой перед ним. Как, бывает, люди бояться змей или пауков. Я не могу этого понять. Она говорит о том, что он настолько чуждый, что объяснить это она не может.
— Не может? А она сама? Виктор, она ведь тоже не человек.
— Тогда почему она пытается вам помочь? — Виктор встал и зло сверкнул глазами. — Может, для вас она и не человек, но для меня… — Он развернулся и вышел из комнаты. Марк проводил его глазами, потом обернулся к Зварыгину.
— Ну и зачем тебе понадобилось выводить его из себя? Только не говори, что ты ничего такого не делал. Ты специально его провоцировал.
Вадим молчал, переводя взгляд с одного на другого, а Иван внезапно разозлился. Еще и этому надо все разложить по полочкам. Причем ему напрямую сказали, что их разговор прослушивают. Но он сдержался.
— Марк, как ты думаешь — сколько человеческого осталось в Химере? — Тот только молча пожал плечами в ответ. — А ведь это намного важней, чем вам кажется. — Они все равно не понимали. Не понимали, что пока сама Химера все еще, хоть частично, отожествляла себя с людьми, раз встала на их сторону и даже советовала — понимая, что ее советы смогут использовать против нее же. Потому что боялась Феникса. Они не понимали, чего опасался он. Самым страшным было бы, если бы Химера и Феникс решили бы объединиться. И в таком случае…И в таком случае на всем можно было ставить большой жирный крест.
