Наконец, допрашивающий его человек встал и посмотрел на Виктора с некоторой задумчивостью. Охранник, уловив этот взгляд, шагнул ближе и поинтересовался:
— Допрос по полной, босс?
У Виктора опять пересохло во рту, а стоящий перед ним человек только на мгновение нахмурился, а потом покачал головой.
— Не вижу смысла. Да и времени нет особо. Наши ребята наследили при похищении, это место могут вычислить. Выжди пять минут, чтоб мы сели в машину, а потом ликвидируй. Прибирать не стоит. — И развернувшись, вышел за дверь. Охранник бросил взгляд на часы и молча достал пистолет.
Несколько мгновений в ушах у Виктора раздавался звон — он словно находился где–то далеко, не в силах осознать услышанные слова. Голова была абсолютно пуста, а ноги и руки словно ватные. Его приговорили — без раздумий и сожалений. И жить ему оставалось ровно пять минут.
Страх… В этот миг он понял что никогда не испытывал настоящего страха, который ломает человека, превращая его в безумное животное. Ему хотелось рваться, совершить хоть какую–то попытку спастись — пусть и заранее обреченную на провал. Но разумом — холодно и отстраненно — он понимал, что все бесполезно. Ему хотелось жить — но он изо всех сил стиснул зубы, не желая напоследок превращаться в обезумевшего зверя. И нашел в себе силы сказать, не отводя глаз от охранника:
— За меня отомстят, — после чего закрыл глаза, не в силах больше наблюдать за происходящим.
Выстрел прозвучал неожиданно громко — и Виктор замер, но ничего не ощутил.
— Живой? — поинтересовался у него знакомый голос, и его слегка встряхнули, а он, не в силах поверить в свое спасение, молча смотрел, как Зварыгин отстегивает наручники.
— Идти можешь?
Виктор молча кивнул, опасаясь, что голос его подведет, и пошел следом, переступив через труп охранника. Спустя всего несколько шагов он ощутил тошноту и слабость, едва не свалившись на пол. Зварыгин поддержал его, после чего остановился и дал ему время прийти в себя. Виктор судорожно вздохнул, понимая, что выглядит слабаком, и боясь того, что сейчас может услышать. Но голос начальника службы безопасности прозвучал на удивление мягко — Виктор вообще не мог поверить, что он способен на такой тон или такие слова:
— Это пройдет. Постарайся некоторое время не думать о случившемся. Посмотреть в лицо смерти и остаться при этом собой очень сложно. Просто помни — есть в мире вещи и похуже смерти. — Он помолчал, затем произнес уже совсем другим тоном. — Очухался? Пошли.
Идя следом за Зварыгиным, Виктор пытался выполнить его совет и выкинуть происшедшее из головы, но получалось слабо. Чтобы отвлечься, он принялся разглядывать окружающую обстановку. В этом доме явно не жили очень давно. Четыре трупа у порога дома произвели на него на удивление слабое впечатление — он только скользнул взглядом по лицу человека, отдавшего приказ его убить, и шагнул к машине, которую уже заводил Зварыгин. Но от вопроса все же не удержался.
— Кто он?
— Глава крупнейшего холдинга, очень богатый и могущественный человек. Василий Иванович Орловский. — Зварыгин усмехнулся. — Кто бы мог подумать, что он кончит вот так?
— Я уж точно не мог… — Виктор уставился в окно — похоже, на этой улочке располагались дома под снос. До него медленно доходило, насколько ему повезло. — Омский работал на него.
— Понятно, — сам Зварыгин ничего больше не добавил, выруливая на более оживленные улицы. А Виктор молчал, не в силах отрешиться от пережитого. Впервые он по–настоящему понял, что пережила Тиль… И какой это оставило на ней след.
Глава 17
Столица, частный санаторий, 26 августа. Зварыгин.
Зварыгин шел быстрым шагом в том направлении, где скрылись Лесков и Зорин. У него возникла одна идея… Но все зависело от ответа на один единственный вопрос, который он собирался задать Виктору. Но не успел. Увиденная за поворотом картина заставила его укрыться за деревом — Зорин дрался с неизвестными, в то время как бесчувственного Виктора вытаскивали за ворота. Оценив ситуацию с одного взгляда, он разбежался и перемахнул через забор чуть в стороне — мысленно выругавшись, что одет совсем не для приключений. Но медлить было просто опасно — кому бы не понадобился Виктор, его ни в коем случае не следовало выпускать из поля зрения.
Колючий кустарник больно оцарапал кожу. Он быстро огляделся. Разбитая дорога внушала серьезные сомнения, что тут удастся раздобыть транспорт. Значит, выход был только один. Впереди находился контрольно–пропускной пункт — его миновать машина злоумышленников все равно не может — в другую сторону был только тупик.
Зварыгин бежал. Он не знал, сколько времени у него — знал только, что всегда следует рассчитывать на худшее. Звать на помощь — потерять драгоценные секунды. И большая вероятность, что нарвешься на предателя. Сдал же кто–то Виктора — и, вполне возможно, сейчас прикрывал его похищение. Кто — вопрос второй, предателя он найдет и с ним разберется — сейчас важно другое. Виктор. Если его увезут, а они даже не будут знать куда… Перед глазами встало лицо Химеры — неподвижная маска с абсолютно черными зрачками. Если он хоть немного разобрался в ее характере — она сейчас должна была наблюдать за штурмом здания. Но подозревать это мог не только он. Уж больно удачно было выбрано время для похищения Виктора. Интересно, понимал ли сам Виктор, что для большинства — он всего лишь ценный товар? Скорее всего. Мальчишка был не дурак и с характером. Но это ничего не меняло. Ставки были слишком высоки.
Сколько он бежал — минут пять? Впереди показались стены КПП и он с облегчением перевел дух — и тут же опять побежал, ругая себя за то, что такая простая мысль не пришла ему в голову сразу. Миновала же машина похитителей его как–то в первый раз? Даже если на каком–то этапе они обманули охрану — на выезде вряд ли бы это удалось им повторно. А значит… Едва он заглянул в окно, как понял, что оправдались его худшие подозрения. Тела. Мертвы эти люди или находятся в бессознательном состоянии — сейчас значения не имело. Следующая мысль возникла при виде телефона — и тут же умерла при виде обрезанного провода. Нападающие позаботились о мелочах. Он прокручивал в голове возможные варианты действий — по сути их оставалось только два — закрыть проезд и принять тут бой — или проследить, куда везут Виктора.
Первый вариант он отмел почти сразу — скорее всего, для Виктора он закончится плачевно. Не говоря о том, что его могут просто убить, если не выйдет похитить. Поэтому он быстро завел машину, стоявшую на стоянке у самого съезда — само собой, ключей у него не было, но такая ерунда его не остановила — и поехал вперед.
По всем его расчетам, похитители должны были сейчас висеть у него на хвосте — дорога отсюда была только одна. Давненько ему не доводилось вести наружное наблюдение. Да к тому же без подстраховки, без электронных систем наблюдения и на чужой, по сути угнанной, машине. Но выбора все равно не было.
Доехав до выезда на трассу, он затормозил и задумался — а потом просто остановил свою машину чуть позади, съехав на обочину. Ожидание оказалось совсем недолгим — не прошло и трех минут, как с того же съезда показалась еще одна машина. То, что это именно те, кого он ждал, не вызывало никаких сомнений — по этой дороге посторонние не ездили. Машина похитителей выехала на трассу и помчалась в сторону города. Зварыгин ехал следом, остро ощущая, от каких случайностей сейчас все зависит. Будь у него телефон, он бы уже давно поднял на ноги своих ребят — но телефон отобрали, едва их привезли сюда. Здесь, на трассе, следить за машиной сложности не представляло — он мог отстать достаточно, чтобы не вызывать подозрений — но он также прекрасно понимал, что стоит въехать в город — и все измениться.
