— Ты еще не знаешь, в какую ловушку ты угодил на самом деле, — вмешался в перепалку Калбельдед-старший. — Выберешь не ту невесту, и всю оставшуюся жизнь будешь сидеть в темной яме со сломанными крыльями. А что до твоей травмы: кто ей способствовал, тот пусть и лечит. Вернее, та. Так будет справедливо.
— Я?.. — удивленно обернулась к портрету.
— Она?.. — испуганно переспросил дракон. Дождался утвердительного кивка родственника и обреченно добавил: — Лучше сразу убейте.
Я, было, оживилась, но учитель показал кулак. Очень впечатляюще получилось, прямо-таки красноречиво. Мол, не согласишься помогать, и ищи себе нового преподавателя.
— Могу предложить магический заговор или зелье, — пришлось вспомнить все, чему меня научили. — Или подорожник.
Дракон наморщил лоб.
— После того, что ты уже сотворила, доверять тебе лечение магией не стоит, — пробормотал он. — А что такое подорожник?
— Трава такая, заживляющая. Кровоостанавливающая и обезболивающая, — сообщила я. — В общем, на любые случаи жизни.
— Это Алиса сама придумала, — сообщил Калбельдед-старший не без гордости. — Немного усовершенствовала растение из собственного мира, и — вуаля!
Дракон раздумывал не дольше минуты. Вообще, я была бы рада передать его попечению настоящего лекаря. Или даже посоветовать обратиться к Элли — у нее явно больше опыта в этом деле. Хоть прежде она и не лечила драконов, наверняка сумела бы заживить его крыло.
— Может, я лучше сам? – уточнил дракон.
— Нет, Алиса, — настоял Его Суровейшество. — В следующий раз, когда она будет выкапывать яму, обязательно подумает о безопасности. А пока пусть исправляет ошибку.
— Пусть будет подорожник, — махнул рукой дракон. — К счастью, мои собственные силы и опыт помогут мне справиться с любыми последствиями. А в том, что они последуют, сомневаться не приходится.
Он посмотрел на меня так, словно я собралась отвести его на гильотину. И это чуть не помещало мне вырастить подорожник. Попробуй-ка сосредоточиться, когда тебя упрекают в невежестве, да еще и сомневаются в твоих способностях.
В итоге у подорожника, обычно мягкого и пушистого, выросли зубы. Зато как резво он поскакал на белесых корешках к своей жертве. Дракон даже в кресло вжался, рассматривая моего малыша. Это он еще не видел, на что тот способен.
— Это точно лекарство, а не орудие пытки? – уточнил дракон. Не у меня – у родственника.
Калбельдед лишь кивнул, с довольнющей улыбкой наблюдая за происходящим.
— Ну же, Ваше Страхолюдие, это всего лишь лекарственная травка, — поддела я. — Стоит ли бояться такого малыша?
И снова у меня получилось обхитрить целого дракона. Услышав о страхе, он приосанился и позволил подорожнику исполнить свое предназначение. Даже не поморщился, когда малыш впился в его крыло острыми зубками. Подорожник причмокивал и одновременно растворялся, а крыло, напротив, обретало первоначальный вид. Срослось быстро и безболезненно. Почти.
— Видите, я не напрасно училась магии. Да и трава из моего не магического мира оказалась более чем полезной. Уже можно меня хвалить!
— Если бы увидел это растение при других обстоятельствах, то так бы и поступил, — сообщил дракон, осматривая залеченное крыло. — Но учитывая то, что ты сама стала причиной травмы, делать этого не собираюсь.
Сказав это, он с горделивым видом покинул библиотеку. Не забыв напомнить, что вечером невест ждет испытание, которое наверняка станет для меня последним.
— И вы всерьез полагаете, что можно влюбиться в этого?.. — я не сразу нашла подходящее слово, чтобы описать то, что думаю. — Этого напыщенного болвана? Самовлюбленного эгоиста? Златоглазого и мускулистого долбо… дракона?
Последнее замечание было явно лишним. Калбельдед-старший, к которому я, собственно, и обращалась, хмыкнул и привычным жестом погладил усы.
— Он тебе нравится, — последовало замечание. — Так же, как и ты ему. Но вы оба слишком упрямы, чтобы признать это.
Спорить бесполезно, в этом я успела убедиться неоднократно. Потому попыталась сменить тему:
— Плевать на вашего потомка, давайте закончим с андрогоном. И потренируемся еще в чем-нибудь. Вдруг это последнее наше занятие, и завтра мне придется покинуть дворец.
— Никогда не сомневайся в себе, девочка, — посоветовал призрак. — Ты справишься с любым заданием, я в этом абсолютно уверен. Доверяй родовому чутью, и все у тебя получится. А теперь доставай семечко и закапывай. Если все сделаем правильно, вечером у тебя в руках будет мощный и действенный артефакт.
— Но нам запретили пользоваться магией, — напомнила я.
— Но фрукты-то есть не запретили! — подмигнул Его Суровейшество.
Вечером того же дня всех невест собрали в огромном тронном зале. Еды не предложили, зато выдали по бокалу вина — видно, чтобы немного избавить от стресса. Наверное, все мы немного расслабились, пройдя первый тур, успокоились. И вот новое испытание подоспело.
— Только бы лекарство, — прошептала Элли. — В крайнем случае, зельеварение. Но не знание языков, я этого не переживу.
— А в прошлом отборе, говорят, невесты сражались в прямом смысле, — поддала жару Малика. — На дуэли, как настоящие рыцари.
— Ну, это уже совсем того! — я постучала себя пальцем по виску. — Ку-ку надо быть, чтоб заставить девушек сражаться за свои руку и сердце. И вообще, чего так переживать? Это я в случае проигрыша потеряю учителя. А вы преспокойненько вернетесь домой.
Элли бросила подозрительный взгляд на начальника стражи, застывшего возле золоченого трона, и покраснела. Гарольд тоже заметно смутился, поймав томный взгляд нашей подружки. Ага, видно, их взаимная симпатия не только не прошла, но и преумножилась. И отбор — прекрасный повод видеться часто.
— А у тебя что? — спросила я у Малики. — Тоже нашла себе ухажера?
— У меня Ильдар, — мечтательно вздохнула она, вспомнив о женихе. — И семейные долги. Чем дольше продержусь, тем выше шанс рассчитаться с ними.
Не успела я сказать девочкам хоть что-то утешающее, как в зал вошел дракон собственной персоной. Сегодня на нем была мантия, словно вся сшитая из скрепленных в единое полотно золотых монет. Ини сверкали так ярко в свете множества свечей, что всем глаза заслепило. Но отвернуться не позволял этикет. А опускать взор я и вовсе не собиралась — обойдется.
— Ой!.. — Элли схватила меня за руку. — Пришла наша погибель…
— До чего он сегодня строг, — заметила Малика и схватила меня за другую руку.
Теперь я чувствовала себя так, словно на меня надели наручники. Девчонки держали крепко, у меня аж запястья стали ныть. А полный собственного достоинства и гордости взгляд Калбельдеда-младшего в этот момент проходился по мне вверх-вниз. Казалось, что по мне проехался асфальтоукладчик, вот так же: вверх-вниз, принижая и подавляя.
