— Огонь! — в полный голос заорал Матвей, высовывая автомат в бойницу, и отвечая короткой очередью.
Капитан одним плавным движением развернул башню, и на развалины обрушился шквал огня. Сорока миллиметровая автоматическая пушка выдавала восемьсот выстрелов в минуту, и капитан не жадничал, всаживая по осколочно–фугасному снаряду в каждый клочок развалин, где могли прятаться ксеносы. Пушку поддержали автоматы, и вскоре, вокруг машины бушевало настоящее сражение.
В течении трёх минут, у всех сидевших в десанте было такое впечатление, что они оказались внутри огромного барабана. Опустошив магазин, Матвей выдернул автомат из бойницы и, сменив рожок, насторожено посмотрел на собаку. Резкий, кислый запах сгоревшего пороха резал ноздри даже самому Матвею, чего уж говорить о собаке.
Улёгшись на пол, Рой старательно прятал чуткий нос между лап, чуть слышно фыркая, и взрыкивая.
— Потерпи, родной, скоро всё кончится, — проворчал Матвей, погладив пса по загривку.
Сменив магазины, бойцы насторожено притихли, вглядываясь в развалины. Несколько раз, повернув башню из стороны в сторону, капитан осмотрелся и, сжав зубы, приказал:
— К машине. Прочесать развалины. Кинолог, останьтесь здесь.
Понимая, что в данной ситуации, ему придётся подчиниться, Матвей распахнул люк и, выскочив на улицу, придержал Роя, не давая ему, кинутся в развалины. Выскочившие из машины бойцы стремительно рассыпались цепью, и бесшумно скользя по щебёнке и битому кирпичу, принялись прочёсывать окрестности.
Отведя собаку в сторону, Матвей снял с пояса фляжку, и принялся смывать пороховую гарь с морды собаки. Убедившись, что пёс отдышался, а десантный отсек проветрился, Матвей перевесил автомат на грудь и, закурив, устало привалился к комовому люку. Минут через сорок, бойцы собрались у машины, и удивлённо поглядывая на собаку, дружно закурили.
Выкурив сигарету до конца, капитан затоптал окурок сапогом и, помолчав, осторожно спросил:
— Как ты узнал, что мы в засаду угодили ?
— Он сказал, — ответил Матвей, ткнув пальцем в Роя.
— В каком смысле, сказал? — растерялся капитан.
— Ну, все же слышали, как он зарычал ещё до того, как я открыл люк. Это и значит, сказал.
— Я конечно слышал, что собаки здорово чуют тварей, но чтобы так ?! — капитан растеряно покрутил головой. – Ладно, давайте закругляться. На сегодня мы свою норму выполнили.
— Какую норму? — не понял Матвей.
— На отстрел тварей и растрату боеприпасов, — криво усмехнулся капитан. – За этот бой, мы почти всё, до железки выпустили. Так что, в дальнейшем поиске смысла нет. Сам понимаешь, кирпичами в них кидаться бесполезно.
Мрачно кивнув, Матвей дождался, когда бойцы загрузятся в машину и, запустив Роя, уселся в машину последним, захлопнув за собой люк. Механик запустил двигатель, и тяжёлая машина, стремительно развернувшись, понеслась на базу. Очевидно, по пути капитан успел доложить о результатах поиска, потому что едва машина успела остановиться, как к ней подлетел посыльный и, надсаживаясь, заорал, перекрикивая гул мотора:
— Проводника Беркутова к генералу !
Услышав этот вопль, Матвей вздохнул, и устало, посмотрев на Роя, тихо сказал:
— Пошли докладывать.
— Что есть докладывать? — тут же прозвучало в ответ.
— Расскажем, как все, было, — растеряно ответил Матвей, поражаясь самому себе.
Не каждый день ему приходилось объяснять своей собаке, что такое разговаривать с начальством. Оглядевшись, он нашёл взглядом командирскую палатку, и в очередной раз, вздохнув, направился к ней. Клапан был, откинут, и Матвей, заглянув во внутрь, нашёл взглядом генерала, что‑то быстро объяснявшего офицеру.
Увидев проводника, генерал жестом пригласил его во внутрь и, закончив разговор, провернулся к Матвею. Окинув его быстрым взглядом, он быстро приказал, не обращая внимания на вошедшего следом за кинологом капитана:
— Докладывайте.
— Что именно? — уточнил Матвей.
— Всё, с самого начала.
— А нечего особо докладывать. Подъехали, приготовились к высадке, пёс подал сигнал, что рядом твари, я его озвучил, а дальше был бой, — коротко ответил Матвей.
— Хотите сказать, что собака учуяла их не выходя из машины? — растеряно переспросил генерал.
— Так и есть.
— Но как такое возможно ?
— Похоже, сработало его не совсем обычное происхождение. Другого объяснения у меня нет, — пожал плечами Матвей. – А что у других групп ?
— Не самые приятные новости, — вздохнул генерал.
— Сколько? — глухо спросил Матвей, чувствуя, как сердце пропустило удар.
— Две пары. Нарвались на засаду. Одна собака ещё жива, но ветеринар говорит, что шансов мало.
— Я могу её посмотреть? — неожиданно для себя спросил Матвей.
— Конечно. Палатка с другой стороны базы.
— Разрешите идти ?
— Хорошо, идите. Но потом, вернётесь сюда. Разговор ещё не окончен, — кивнул генерал, поворачиваясь к капитану.
Выскочив из командирской палатки, Матвей бегом понёсся в сторону госпиталя. Раненных людей и животных лечили по соседству. Так было проще обеспечивать обе клиники медикаментами и необходимым материалом. Эта война давно уже объяснила всем бойцам, что собаки в ней, главные действующие лица и без них, люди были бы обречены.
Рой, которому передалось настроение Матвея, мчался рядом с проводником, грозным рыком разгоняя с дороги всех зазевавшихся. Влетев в палатку, Матвей остановился и, ухватив первую же медсестру за рукав, быстро спросил:
— Где собака, которую ранили сегодня в поиске ?
— Ротвейлер ?
— Да.
— В углу, но боюсь, ей уже не помочь.
— Ей ?! — растеряно переспросил Матвей.
— Сука. Жалко псину, молодая, здоровая, и вот так…
Кивнув, Матвей широким шагом прошёл в указанный угол, и осторожно подойдя к широкой, короткой койке, растеряно замер. Он и сам не понимал, зачем примчался сюда. Неожиданно, Рой, тихо заскулив, поднялся на задние лапы, и уперевшись передними в край койки, начал принюхиваться к лежащей собаке.
Матвей даже не помнил, как её назвали, но это была единокровная сестра Роя, и он очень надеялся, что всё обойдётся. Тихо повизгивая, Рой принялся вылизывать щёку сестры, одновременно кося глазом на Матвея. Не понимая, что он хочет ему сказать, Матвей осторожно погладил её по шее, и неожиданно услышал, что они о чём‑то говорят.
Стараясь не вмешиваться, он дал им пообщаться и, отступив в сторону, принялся ждать. Старательно вылизав сестру, Рой опустился на все четыре лапы и, подойдя к Матвею, уставился ему в глаза долгим, внимательным взглядом. Сообразив, что он хочет что‑то сказать, Матвей насторожился, и тут же услышал:
