— Я не секунды не сомневаюсь, что дело важное, но это невозможно.
— Мистер Саллеван, что значит невозможно ?! — возмутился чиновник. – Вы понимаете, что вы говорите ?
— Понимаю, и именно поэтому, сказал то, что сказал, — пожал Саллеван.
— Но у вас же есть человек, который уже побывал там. Так почему бы ему снова не съездить туда? — развёл руками второй гусь.
Возведя очи гору, Саллеван издал тяжёлый вздох, и тоном, которым принято говорить со слабоумными и маленькими детьми, принялся объяснять:
— Вы хоть представляете, что такое, попасть в Россию? В прошлый раз, для того, чтобы добраться до места, ему потребовался почти год. Идёт война, господа, если вы забыли. И не просто война, а война на уничтожение. Людей хватают или убивают при любой попытке сопротивления. В подобной ситуации, я просто не могу приказать своему человеку отправиться в дорогу. Это, значит, отправить его на верную смерть.
— Вашему человеку платят за подобный риск. Кроме того, он принимал присягу, и просто обязан выполнить приказ, — снова насел на Саллевана чиновник.
— Только не вздумайте сказать это при нём, — усмехнулся директор.
— Почему? — не понял чиновник.
— Потому что он швырнёт вам в лицо своё удостоверение, и просто уйдёт отсюда. И признаюсь откровенно, я его пойму. Этот парень и так совершил невозможное. Посылать его снова на верную смерть, я не стану, — решительно ответил Саллеван.
— Вы не посмеете отказаться. Вы обязаны сделать всё, чтобы установить, что случилось с нашими людьми, — возмущённо затопал ногами чиновник.
— Да пошёл ты, — презрительно фыркнул Саллеван. – Ты хоть понимаешь, кретин безмозглый, что парень может всю жизнь бродить по русским лесам и ничего не узнать. Их могли убить до того, как они вообще добрались до места. Они могли попасть в лапы ксеносам и оказаться в одном из их лагерей. И как вы представляете себе поиск в этом случае? Поймите, наконец, это просто невозможно, — добавил он успокаиваясь.
— Не зная, что с ними случилось, мы не сможем остановить запланированный подрыв ядерных зарядов. Вы представляете, что это будет? Всё население страны будет просто обречено на многолетнее проживание под землёй. Мы не сможем даже попытаться восстановить индустрию. Страна просто перестанет существовать, — устало проговорил чиновник, опускаясь на стул.
— Знаю. Но выхода нет. Русские здорово укрепили границы, и использовать маршрут, которым прошёл мой парень, мы больше просто не можем. Его пристрелят ещё до того, как он высадится на берег. Кроме того, ваши люди действительно могли пропасть до того, как добрались до России. Или на обратном пути. Так что, в любом случае, вам придётся выкручиваться самим, — вздохнул в ответ Саллеван.
— Выходит, ядерного удара не избежать? — растеряно спросил чиновник у напарника.
В ответ, тот только мрачно кивнул. В кабинете повисло тягостное молчание.
— С ума сойти можно. Что же теперь будет? — вздохнул чиновник.
— Что‑нибудь да будет, — вздохнул в ответ Саллеван.
— Страна перестанет существовать, — продолжал причитать чиновник.
— А разве сейчас она существует? — неожиданно спросил директор.
— Как вас понять, директор? — с испугом в голосе спросил чиновник.
— Вся беда в том, что мы и сейчас только и делаем, что пытаемся выжить. Власти утратили контроль над страной. На нашей территории пришельцы совершенно спокойно устраивают концентрационные лагеря, куда сгоняют всех пойманных людей. Что там с ними делают, и куда отправляют после, никто не знает, и ничего изменить мы не можем. Так где же страна ?
— Что вы хотите этим сказать? — насторожился чиновник.
— То, что если для изгнания пришельцев есть только один шанс, то мы должны его использовать. Даже если потом нам придётся следующую сотню лет просидеть под землёй.
— Возможно, вы и правы, — задумчиво протянул чиновник и, поднявшись, медленно побрёл к дверям.
Проводив чиновников мрачными взглядами, старые сослуживцы переглянулись, и дружно вздохнув, пожали плечами. После минутного молчания, директор ещё раз вздохнул и, достав из ящика стола бутылку виски, молча передал Саллевану стакан.
— Значит, всё уже решено? — тихо спросил Саллеван.
— Военные уже разослали группы минёров. Бомбы будут заложены во всех развалинах. Взрыв будет произведён одновременно во всех точках. Так что, нам осталось только ждать, и молиться, чтобы всё получилось.
* * *
Глядя на голографический экран, первый командующий удовлетворённо покачивал зрительными рецепторами. Сдвоенный континент, был под полным контролем леобов. Колонизация шла полным ходом, и на континенте уже были организованы фильтрационные лагеря.
Теперь, используя этот континент как основную базу, его войска могли начать массированную и безостановочную атаку на самый большой континент. Первый командующий приказал начать переправку на базовый континент необходимого для добычи руды оборудования, и уже представлял, как Верховные Управляющие будут награждать его в большом зале чести, когда голографический экран показал что‑то невообразимое.
Сначала, на карте, где были обозначены остатки поселений аборигенов, вспыхнули яркие непонятные сигналы. Потом, множественные отметки чипов слежения бое–особей и инженеров начали стремительно пропадать, и на последок, с поверхности планеты пришёл сигнал о резко повысившемся уровне радиации.
Первый командующий не мог поверить собственным зрительным рецепторам. Но это случилось. Аборигены, сообразив, что окончательно проиграли войну, осмелились использовать ядерное оружие. Для леобов, это было кощунством, но они это сделали. Аборигены, варвары, мерзкие животные, осмелились использовать ядерное оружие против высших существ, несущих им просвещение и порядок.
Но не это было страшно. Самым страшным было то, что теперь, этот континент, да и всю планету они не могли больше использовать. Радиационный фон на поверхности планеты и так находился практически на критической точке, после которой, леобы не могли здесь существовать, а теперь, одним нажатием кнопки, они практически уничтожили их.
Растеряно замерев перед голоэкраном, первый командующий вздрагивал всем своим амёбообразным телом. Вся его поза выражала крайнюю степень недоумения и гнева. Панические сообщения поступали с поверхности практически каждую аннию, но он не обращал на них внимания.
Из ступора его вывел осторожный зов капитана флагмана. Развернув к нему зрительные рецепторы, первый командующий заставил себя сосредоточиться и, раскрывшись, спросил:
— В чём дело, капитан ?
— С поверхности поступают сигналы с просьбами о помощи. Весь транспорт находится в космосе. Даже десантные боты. Уровень радиации поднялся на столько, что наши особи гибнут сотнями. Что прикажете предпринять ?
