— Может, соберешь чемодан и к моей маме в Норильск? Ну не поедет же Антон туда, в конце концов? Это черт-те где!
— Расстояние для него не проблема, если он решил кому-то подложить свинью и вывалять в грязи. Слуцкий в заднице, Дима, и я, в свою очередь, там же, потому что он уже мысленно составил план, как всё повернуть в свою пользу. С моей помощью. Против Багдасарова. Похоже, они разговаривали, Антон оценил степень интереса Яниса ко мне и сделал для себя соответствующие выводы. Поэтому и бесится так. Теперь хочет выгоду получить и заодно меня в глазах другого мужика мразью выставить.
— Два салона, говоришь, отбирают у Антошки? — насмешливо уточняет Дима.
— Да, и суммы долга какие-то космические, судя по его взвинченности после общения с теми людьми по дороге в аэропорт.
— Да понятно, что немаленькие. Я бы эти салоны спалил к черту. Тварь. Ладно, Алён. Идем, в спальню тебя провожу. Ты поспи немного, а мне нужно обзвонить кучу людей. Сумма для нас большая, но я тачку Громову завтра предложу. Потом, как всё соберу, позвоню Слуцкому. Глядишь, обойдется. Не трясись раньше времени.
Опустошение сменяется гневом, когда я вспоминаю слова Ласки про диких зверенышей. Похоже, именно это мне и предстоит сделать: выйти из леса к людям и попросить их о помощи, заткнув гордость с принципами куда подальше. Потому что ничего не обойдется, Дима. Играть на стороне Антона после всего, что сегодня услышала… Нет, не смогу я так. А деньги Слуцкому мы обязательно вернем. Только через третьи руки и под расписку. Чтобы наверняка. Господи… Надеюсь, не пожалею о принятом решении, потому что если окажусь во власти очередного безжалостного браконьера, то не вынесу подобных жизненных реалий и могу окончательно сломаться, придя в негодность.
17 глава
Боже, ну и вид. Лицо опухшее, глаза заплывшие. На китайца похожа. Я снова умываюсь ледяной водой и иду к холодильнику за патчами. По дороге на кухню заглядываю в гостиную. Димка спит на диване с телефоном в руке. На полу валяется листок, на котором написано черным маркером: «900». И приписка: «в них тачка Громову». Красавец. Почти всю сумму нашел. Теперь дело за малым — вернуть деньги Слуцкому. Еще бы все получилось, как я придумала, и на какое-то время можно выдохнуть, а потом… Не знаю. Видно будет, что потом.
В конце концов, не я первая и не я последняя, кто наступает на горло своим принципам ради семьи или собственного благополучия. Некоторые за цацки и деньги спят с папиками, а мне оказывает знаки внимания молодой и очень даже симпатичный мужчина. У него я и собираюсь попросить защиту и помощь: чтобы отдал долг моего брата лично в руки Слуцкому, взяв расписку, что тот получил всю сумму и претензий не имеет. Вряд ли у Антона возникнет желание угрожать влиятельному сопернику подброшенными наркотиками, правда?
В моих мечтах все в радужном свете представляется, а на деле… Сколько раз я отвергала Игнасаса — не счесть. Вдруг он не захочет помогать и оставит меня на растерзание Родригесу? Особенно когда поймет, что я пришла из-за Антона. В таком случае ничего не останется, кроме как написать на Багдасарова заявление об изнасиловании. О чем я его, конечно, предупрежу. Что за этим последует — не знаю. Но и так понятно, что впереди меня ждет мало приятного. Так что выбор невелик.
— Алён, — слышу за спиной голос брата и вздрагиваю, выронив баночку с патчами из рук.
Хватаюсь за сердце. Зачем же подкрадываться и так пугать? И без того вся на нервах.
— Димка, ты меня напугал, — недовольно вздыхаю я, придя в себя.
— Встала, Алён?
— Да.
Он поднимает патчи с пола и протягивает их мне.
— Я нашел деньги. Стольник у меня в заначке лежит, с девушкой хотел съездить отдохнуть, но обойдемся. Сейчас заберу всё у ребят и отдам долг Слуцкому. Дальше сам буду выкручиваться.
— Дим, деньги забирай, но пока не дергайся к Антону. Хорошо?
— Это еще почему?
— Я решила попросить Багдасарова, чтобы он вернул деньги Слуцкому от моего имени, заодно объяснюсь с Яном. Небольшое недоразумение вчера случилось. Не хочу иметь в его лице влиятельного врага. Лучше уж Антона во враги записать. Только не наоборот.
— Что? — непонимающе хмурится Димка. — Что ты задумала, Алён? Головой от стресса поехала за ночь, да?
— Не поехала. Решила больше не мучить парня, а дать ему зеленый свет, чтобы Слуцкий нас не трогал, — как можно равнодушнее пожимаю я плечами.
— Не мучить парня? Это еще что за бред?
— Всё хорошо, Дим, — успокаивающе глажу его по плечу.
«Конечно же, всё просто замечательно, Алёна! — фыркаю про себя. — Фактически ты будешь в пользовании Багдасарова, если он все еще этого хочет».
Но лучше «бракованный» Хулио, чем Антон и его шантаж. Не хватало еще, чтобы потом у него это в привычку вошло: подкладывать меня под каждого неугодного партнера, а после — писать на них заявления. В подобных ситуациях не может быть вторых и третьих шансов. Особенно после той пощечины и грубого секса.
Улица и спорт меня многому научили, в частности без сожаления отрезать лишнее и изжившее себя. Да и холодная голова не раз приходила на выручку, спасая от неприятностей, но как сейчас устоять на двух ногах и не упасть ни перед кем на колени?
— Так, стоп, Алёна. — Димка отрицательно мотает головой. — Я правильно тебя понял? Ты хочешь попросить Яниса отдать Слуцкому деньги?
— Под расписку, — киваю я. — Потому что уверена: ни от тебя, ни от меня Антон сегодня денег не возьмет, а если возьмет, то начнет новыми условиями жонглировать и вновь опустится до шантажа. Я сейчас не в лучшей физической форме. Нервная система и без того изрешечена последними событиями, что случились в нашей жизни, а на носу защита диплома. В магазине только-только стали налаживаться дела, не хотелось бы все это потерять. Пусть Ян вступится и на своем языке попросит Антона не трогать меня и мою семью, укажет Слуцкому его место. Я хочу спокойствия, Дима. Устала трястись за тебя, а выходя из дома — лицезреть Аркашу, который ходит за мной по пятам. Надоело жить в постоянном страхе и ожидании, откуда прилетит следующий удар… Больше не могу так.
— Думаешь, Багдасаров просто так будет помогать? — усмехается Дима, разглядывая меня. — За красивые глазки и родинку на щеке?
— Мы еще во Владивостоке с ним переспали, — вру я, чтобы усыпить Димину бдительность и совесть. — Так что теперь это будет просто почаще между нами случаться. Зато в его силах осадить Антона. С моей стороны требуется всего лишь озвучить просьбу о помощи ртом.
Наступив при этом на хвост собственной гордости. Мелочь какая, подумаешь…
— Я против, — заявляет брат безапелляционным тоном.
— Дим. — Громко хмыкаю, скрестив руки на груди. — Разве я спрашивала твоего разрешения сейчас? Или когда вступала в отношения с Антоном? Кстати, выходила из них я тоже без твоего ведома. И не обязана ставить тебя в известность, с кем, как и когда провожу свое время. Или тогда ты тоже докладывай, с кем и где бываешь. А хочешь, буду кастинг проводить, благословения раздавать? Согласен?
