Ближе к вечеру мы перемещаемся с пляжа на открытую террасу, сидим на диванчиках и наслаждаемся закатом. Голову отпустило. Ноги почти не болят. Ветерок приятно обдувает лицо. В мыслях штиль. Давно не было так хорошо.
– Ну и что я говорила? – возмущается Аня.
Я приоткрываю один глаз и смотрю на неё.
– Всё. Завис в телефоне. И так всегда. Зла на него не хватает!
Сестра берёт подушку с дивана и швыряет в Яра. Он тут же оборачивается, грозит Ане пальцем, подмигивает и идёт к реке, с кем-то разговаривая по телефону.
– Может, «часто» ты хотела сказать? – поправляю сестру. – Яр с нами весь день провёл и только сейчас взял телефон в руки.
Анька грустно вздыхает. Мой сотовый в этот момент тоже подаёт признаки жизни в кармане джинсовых шорт. Я смотрю на экран и отключаю звук. Когда звонок прекращается, включаю режим полёта.
– Влад названивает?
– Угу, – грустно отзываюсь я.
Чтоб он провалился! Плюнул в душу, а теперь пытается всё исправить.
– Что хочет, интересно?
– Просит встретиться.
– А ты?
– А я всегда считала, что ревность – это неуважение к себе и партнёру. Доверяла мужу и не устраивала истерик, хотя поводов было достаточно. И недавно узнала, что он мне изменял. Как думаешь, встречусь я с ним или нет?
Аня задумчиво смотрит на Ярослава. Представляет себя в нашей ситуации с Владом? Вот дурёха. Ярослав если с кем и изменит ей, так это со своими бумажками. Он серьёзными делами занимается, на нём большая ответственность. Как Аня хотела строить отношения с таким занятым человеком?
– Зная тебя, думаю, Владу с тобой ничего больше не светит. Вот бы Молчанов нагнул его в суде.
Я не такая кровожадная, как Анька. Мне главное, чтобы свою долю переписал на меня или выкупить дал по приемлемой цене. Этого вполне хватит.
– Соф, – вдруг спрашивает Анька, – а Измайлов чего от тебя хотел? Предлагал к нему поехать, да?
– Прям вот так сразу? А поухаживать? Я Молчанову зелёный свет не включила, а ему бы так сходу дала? С какой стати?
Не знаю, с какой стати дала, но это уже свершившийся факт. И Аньке об этом знать необязательно. Дурной пример заразителен, а она вон какая впечатлительная. К тому же пара у них с Ярославом замечательная. Пусть встречаются на зависть другим. Ещё бы у Ани мозги на место встали, а то любит себя накручивать по пустякам. Прямо как я. Только у меня терпения чуть побольше.
– И почему ты интересуешься? – Всё же становится любопытно, почему она о нём спрашивает. – Измайлов тискал девочек на работе у Яра? Хочешь предостеречь, что он бабник?
– Ага. Марию Гавриловну. Нашу техничку. Она от него мокрой тряпкой отбивалась и со шваброй по коридору за ним гоняла, когда он её за зад ущипнул.
Я смеюсь, представив эту картину. Анька порой невыносима.
– А если без шуток?
– Тебе же известно, что я единственная в команде Яра женщина. Только меня всерьёз никто не воспринимает. Думают, что девочка на побегушках, невеста их вожака. А мне так-то обидно очень. У меня нормально мозги работают, дела я часто выигрываю. Несправедливо.
– А я разведёнка в ближайшем будущем. Это обиднее. Согласись?
– Ну ты хотя бы замужем побывала и знаешь, как оно там, а я нет, и не факт, что узнаю.
Я перевожу глаза на Ярослава. Он стоит к нам спиной и разговаривает с кем-то по телефону.
– Ближе к делу, Аня. Издалека начала.
Сестра смотрит на меня с раздражением.
– Мне кажется, что мы отдаляемся друг от друга, и я очень переживаю из-за этого. Он всё время на работе. Даже сейчас... Честно, я пытаюсь не доводить до истерик, но меня кроет. Из последних сил держусь. Вот прямо сейчас подошла бы к нему и бросила его телефон в воду. Вдруг он там с бабой какой-нибудь общается?
– А про Измайлова ты зачем спросила? – Не могу собрать всё в кучу.
– Просто так. Мне казалось, что Пашу только работа интересует. Они ведь с Яром чем-то похожи. А Измайлов вчера выпил и сразу двух девушек пошёл клеить.
Боже… Сколько тараканов в голове у моей сестры. Похлеще, чем у меня. Она решила, что Яр однажды, как и Измайлов, выпьет лишнего и пойдёт девочку в клубе снимать на разовый перепих?
– Не пробовала придумать себе ещё какое-нибудь увлечение? – спрашиваю без иронии.
– У меня вышка по юриспруденции, идеальный английский, немецкий и русский. Корочка массажиста, потому что Яр любит регулярный массаж. И знаешь, чего нет в этом списке? Моих желаний. Понимаешь, о чём я?
– Да. Тебе нужно отвлечься и перестать его ревновать к работе. Ну и вывести из своей головы полчища насекомых.
– Соф, может, нам ребёнка родить? Я на него переключусь, перестану себе мозг клевать?
– Ты Ярославу это предлагала? – улыбаюсь я.
А кто-то по-настоящему влюбился, если задумался о потомстве и с таким теплом говорит о ребёнке.
– Ну не так, чтобы всерьёз... Но однажды Яр сказал, что хотел бы похожую на меня девочку.
– Девочку или дочку? Это всё же разные желания, Ань.
– Да ну тебя! – стонет она и утыкается лицом в подушку.
– Из меня так себе психолог. И вообще-то я развожусь, – напоминаю сестре. – В последнее время я много анализировала наши отношения с Владом и пришла к выводу, что мы с ним два абсолютно разных человека. Вряд ли он меня любил, если за эмоциональным допингом ходил на сторону и возвращался после этого домой как ни в чём не бывало. Мы часто ищем в других то, чего у самих нет. Влад постоянно говорил со мной о верности, а у самого её, оказалось, ни на грош.
– Хочешь сказать, Яр со мной, потому что я безбашенная, а ему не хватает эмоций?
Я закатываю глаза и шумно вздыхаю.
– Хочу сказать, что он любит тебя такую, какая ты есть. Приезжай к нам на днях и сдай кровь на гормоны. Всё. Сеанс психотерапии закончен. С вас десять тысяч рублей.
– Реально? Так дорого стоят услуги психолога? – Брови сестры ползут вверх.
– Есть и дешевле. Но мне денег жаль.
Про себя добавляю, что потом появился Измайлов и психолог не понадобился. Нет, я не забыла о душевной боли, которую причинил Влад, но она стала чуточку меньше. Я перестала концентрироваться на одном человеке и переключила внимание на другого, который хоть и бесит, но всё же вызывает положительные эмоции.
Ярослав подходит к нам, обнимает лицо Ани ладонями и быстро целует в губы.
– Малыш, мне отъехать нужно. Форс-мажор.
– Что на этот раз?
Сестра чуть не плачет от обиды.
– У Измайлова проблемы. Заяву на него накатали за побои.
