– Надеюсь, не в буквальном смысле снёс?
Паша улыбается, откладывает телефон в сторону и наблюдает за мной. Я смущаюсь. Завтрак с ним оказывается куда интимнее, чем ужин.
– Я сейчас поперхнусь, если продолжишь на меня так смотреть.
– Мне было хорошо с тобой ночью, – говорит Измайлов. – Яр сказал, что ты квартиру где-то сняла и съехала от них.
– С какой целью интересуешься?
– Арендную плату не тяну на Кузнецкой. Да и дом большой для одного человека. Давай в складчину?
Всё же я поперхнулась.
– Ты берёшь слишком крутой разгон, – недовольно хмыкаю я. – Поэтому услышал от меня в прошлый раз не совсем приятные слова, когда я сказала, что не собираюсь разводиться. Паша, я не буду жить в твоём доме, – говорю на полном серьёзе. – К тому же мой отпуск скоро заканчивается, и времени на работе я провожу не меньше твоего. Тебе быстро надоест такое сожительство. А ещё я жуткая эгоистка. Особенно по отношению к незнакомцам.
Паша хмурится. Действительно не понимает? Я не привыкла легкомысленно относиться к жизни. К тому же я всё ещё замужем.
– То есть это твоё нет? Сейчас снова включишь обратку? За бумажником в машину идти, или обойдёмся конструктивным диалогом?
Гад! Самый настоящий.
– Не нужно никуда идти, – вздыхаю я. – И те деньги меня очень обидели, раз уж ты вспомнил. Я понимаю, что поступила глупо, но и ты тоже взрослый человек...
– Лап, вот только стыдить меня не нужно, – перебивает Измайлов.
– Тогда зачем ты их оставил, если не собирался унижать?
– Хотел уйти вконец разочарованным.
– И как?
– Как видишь, – улыбается он.
– Паш, со мной не надо разгоняться до сотки за пару секунд. В сексе, да, можно, – игриво приподнимаю уголок губ. – Но не в отношениях. Я молодой девочкой вышла замуж. Опыта в общении с мужчинами мало – это факт, но я адекватно смотрю на вещи. Давай рассуждать логически? Ты хочешь, чтобы я, получив свободу и сбросив с себя оковы брака, тут же захотела оказаться в новой клетке и отношениях с другим мужчиной? Нет. Но я согласна встречаться время от времени. Когда это будет удобно обоим. И не более того.
– Радует, что в твоей голове не тараканы, а всего лишь назойливые мошки. Но переезд ко мне с такой насыщенной жизнью и качественным сексом – это по итогу неизбежность. Кто-то к кому-то однажды перевезёт вещи, сдав позиции. И как по мне, лучше комфортабельный дом у озера, чем не пойми какая квартира на окраине города, где я даже машину не смогу припарковать.
– Однажды. Но явно не сейчас и не в ближайшее время. С этим вопросом разобрались. Следующий.
Паша довольно усмехается.
– Он про развод. Плавно вытекающий из твоих слов про клетку.
– Хорошо. Спрашивай.
– Из-за чего разводитесь?
– Измена. Не с моей стороны, – уточняю я. – Предателей в своей жизни не потерплю. Как и быть одной из твоих многочисленных партнёрш. Если уже находишься в интимной связи с другой, а я типа запасной вариант на время твоего пребывания в командировке, лучше сразу это скажи. Для меня подобного рода отношения – табу. Плохо расстанемся, а мне бы не хотелось, чтобы остался осадок от общения с таким привлекательным мужчиной, как ты.
– У меня нет сейчас постоянных отношений. Лишь одноразовый секс.
Я стреляю в Измайлова гневным взглядом.
– Это тебе за гадёныша, – расплывается он в широкой улыбке.
– Я уже извинилась за него. Несколько раз. Разве недостаточно? И на одноразовый наш секс явно не тянет после второй, проведённой вместе ночи.
– Ладно, – смеётся он. – Проехали. Вернёмся к разводу. Частная скорая, как я понял, ваш совместный проект с подругой? Почему твоя доля принадлежит мужу? И почему он не хочет её отдавать? Сумма же не такая большая. Это были твои деньги? В чём подвох?
– Это были деньги мужа. Влад не хочет со мной разводиться, поэтому давит на болевые точки. Вот и всё.
– Ясно, – задумчиво кивает Паша и опускает глаза в телефон. – Допрос окончен. Вопросов пока больше нет.
Надеюсь, он и впрямь утолил любопытство, потому что разговаривать о Владе и своих бывших отношениях для меня тоже табу. Я допиваю кофе и иду к сумке с вещами. Достаю купальник и шорты. Снимаю с себя полотенце и слышу, что Паша встаёт с кровати. Измайлов приближается и стоит сзади – смотрит, как я переодеваюсь. Жду, что он подойдёт ближе и прикоснётся, но ничего не происходит.
– Повернись, – слышу глухой приказ, натягивая на себя плавки.
Взгляд тёмный и голодный, обжигающий. Точно, ненасытный Дракула... Нужно как-нибудь крестик на себя надеть и посмотреть, как отреагирует.
– Я хотела пойти на пляж… Позагорать...
Измайлов будто не слышит. Наступает и обнимает меня за талию, крепко прижимает к себе. Близость его тела дурманит. Заводит. Как и слова:
– Жару, значит, любишь? Ну это я тебе и без пляжа сейчас устрою.
Он целует жадно и глубоко, будто мы впервые прикасаемся друг к другу, срывая с моих губ протяжный, хриплый стон.
Через два часа мы всё же выходим из домика. Паша идёт к своей машине и достаёт из бардачка какие-то таблетки. Запивает их водой, и мы направляемся к реке.
– Что за лекарства? – спрашиваю я.
– Обезболивающее. Голова трещит.
– И часто болит?
– Когда не высыпаюсь, – загадочно улыбается он.
– И часто ты не высыпаешься?
– Часто. Но повод для бессонницы не всегда секс, – говорит он, опережая мой вопрос, и подмигивает.
Аня с Ярославом уже у речки. Мы занимаем шезлонги рядом с ними. Измайлов придвигает наши близко друг к другу и ложится, надев очки. Сестра выглядит сильно потрясённой, увидев нас вместе. Неужели Ярослав ей ничего не сказал? Значит, вечером не избежать допроса. Но мне всё равно. Я уже взрослая девочка. Без пяти минут в официальном разводе. Сама разберусь со своей жизнью.
Через полчаса Измайлов поднимается с шезлонга. Стягивает с себя майку и сосредотачивает на мне внимание, когда Аня и Яр идут к реке. Людей на пляже не очень много, в основном семейные пары с детьми.
– Почему не плаваешь? – спрашивает он.
Я неопределённо пожимаю плечами.
– Сегодня хочется просто на солнышке полежать. А ты бы поплавал?
– Если честно, то отдых у воды не моё, – признаётся Измайлов.
– Правда? – удивляюсь я. – Не любишь воду?
– Я не говорил, что не люблю. Просто сказал, что не моё.
С берега доносятся громкие голоса, кто-то просит о помощи. Мы словно по команде поворачиваем головы в сторону реки. Из воды выходит грузный мужчина с ребёнком на руках. Мальчик без сознания, его голова свисает вниз.
