– У меня отпуск. Я хочу спать, лап. Сжалься.
– Весь день хочешь провести в кровати?
– Да... Пожалуйста...
– Идём, позавтракаешь и дальше будешь отдыхать, а я схожу к морю, – предлагаю я.
– Спать, – отзывается он. – Иди к морю. Веди себя так, будто меня здесь нет.
– Уверен?
– Угу, – глухо отвечает Паша и снова проваливается в сон.
Сколько же он работает, что его так вырубает?
Я сижу ещё какое-то время в тишине, а потом заставляю себя встать с кровати, переодеваюсь и иду на пляж. Пусть отдыхает.
Мастер перезванивает через два часа, я договариваюсь, чтобы приехал вечером. Надеюсь, к тому времени Измайлов встанет с постели, а если нет, то придётся. В духоте я долго не протяну. Впрочем, как и он. Дома очень жарко.
На пляже я провожу без малого три часа. Погода отличная. Я загораю, купаюсь. Долго в воде не плаваю – не очень люблю переохлаждаться, но освежиться и снова на шезлонг под солнечные лучи – такой контраст мне по вкусу.
Откладываю книгу и смотрю время на телефоне. Пора возвращаться, к тому же скоро приедет мастер. Решаю напоследок ненадолго зайти в воду, вспомнив, что дома духота и пока доберусь до квартиры, с меня сойдёт семь потов.
В воде хорошо, я отплываю от берега и долго работаю руками, пока они не начинают гудеть от напряжения. Слышу поблизости всплеск и резко поворачиваю голову. Передо мной Измайлов. Волосы влажные, глаза немного заспанные, но выглядит довольным и отдохнувшим.
– Паша? Ты…
Измайлов подплывает ближе, обнимает меня за талию. Я прекрасно помню тот случай в «Дубраве», когда его накрыло панической атакой. И полагала, что он боится воды, не говоря уже о том, чтобы подходить к ней и тем более плавать.
– Спорим, я знаю, о чём ты сейчас думаешь? – голос низкий, как и вчера в спальне.
– И о чём же?
Даже в прохладной воде его кожа горячая.
– О моей панической атаке. Я отлично плаваю, лап. Часто летаю в отпуск к морю или океану. Отдых у воды не совсем моё, но никаких предрассудков и пунктиков по этому поводу у меня нет. Такая реакция была не на воду, а на ситуацию. Всё давно в прошлом.
Я испытываю растерянность от того, что Паша так легко об этом говорит, потому что названия препаратов, которые он иногда употребляет, наталкивают на другие мысли.
– Греби к берегу. Не нужно переохлаждаться. Ты уже давно барахтаешься. Я наблюдал за тобой с берега.
Выхожу из воды первой, направляясь к шезлонгу. Оборачиваюсь и замечаю, что Паша смотрит на меня. Я разглядываю его в ответ без тени стеснения. Удивительно, даже плавки где-то раздобыл? Какой всё-таки находчивый.
На короткое время наши взгляды пересекаются, и у меня вырывается вопрос:
– Этот человек утонул?
Повисает долгая пауза, и когда я уже не надеюсь услышать ответ, Паша вдруг произносит:
– Да. Это была моя младшая сестра. Я не смог её спасти.
Он говорит это спокойно, но по лицу я вижу, что ему больно об этом вспоминать.
Меня в буквальном смысле сбивает с ног от его слов. Не чувствую земли под собой, и если бы не сильные руки на моей талии, то упала бы. Паша прижимает меня к себе, пока я пытаюсь уложить в голове услышанное и зачем-то представить эту страшную картину.
– Сколько тебе было? – Сердце начинает волнительно стучать в груди.
– Не очень много. Подростком был. Идём домой. Ты хоть и смуглая, но плечи и лицо красные. Кстати, сплит работает. Фильтр забился. Я почистил.
Я заглядываю Паше в глаза. На его лице отстранённая маска.
– Спасибо. Нужно позвонить мастеру и отменить заказ… – Машинально тянусь к сумке.
Совершаю все действия на автомате, а сама продолжаю думать о словах Паши. Мне безумно жаль этого маленького мальчика, на долю которого выпало столько испытаний. Но больше всего поражает другое. Кем он стал и как себя ведёт. Более мужественного и чуткого мужчины я ещё не встречала. И это несмотря на всё то, что он пережил…
– Софья, идём? – окликает он, когда я завершаю разговор с мастером и зависаю над телефоном.
– Не могу перестать думать о твоих словах, – признаюсь я, ловя его настороженный взгляд.
Мне приходится делать усилие, чтобы говорить. Всё горит внутри от мысли, что он испытывал в тот момент. И возможно, продолжает испытывать.
– Напрасно. Это было давно. Хочешь завтра яхту снимем? – переводит Паша разговор в другое русло, давая понять, что не будет обсуждать прошлое.
– Завтра погода испортится. Видишь, как море штормит, – киваю в сторону берега.
– Не умею определять погоду по высоте волн. Это приходит с опытом?
– Я видела прогноз в телефоне, а до этого обратила внимание, что перед затяжными дождями море ведёт себя неспокойно. Хотела поумничать, – пожимаю плечами и почему-то чувствую раздражение. Зачем он мне это сказал, если не собирается рассказывать подробности?
Паша приподнимает уголок губ, но глаза всё равно грустные и пустые.
– Ну тогда как распогодится? – настаивает он.
– Хорошо. Я согласна. Ты на машине?
– Да. Сейчас вернёмся домой, и я съезжу в супермаркет. Привезу одну вкусняшку, которую очень люблю. Уверен, ты оценишь мой выбор.
– Правда так уверен? Угодить желаниям беременной женщины, которые бывают чуть-чуть сумасшедшими, очень сложно, – включаюсь в его игру, но получается плохо.
Возможно, он расскажет обо всём, что случилось, позже, когда будет к этому готов?
– Тебе понравится, – твёрдо произносит Паша, беря мою сумку в руки.
– М-м... В таком случае я заинтригована.
Едва мы переступаем порог квартиры, Измайлов направляется в ванную комнату. Быстро принимает душ, одевается и берёт с комода ключи от машины.
– Скоро буду, лап. Не скучай, – говорит он и выходит из квартиры.
Я остаюсь одна. Смотреть телевизор совсем не хочется, иду на кухню, чтобы потушить овощи на ужин. На это уходит ровно двадцать минут, после чего я беру книгу в руки и иду в спальню, чтобы хоть чем-то занять себя и не думать о Паше. Строчки расплываются перед глазами, текст приходится перечитывать по нескольку раз, чтобы уловить суть, и я откладываю книгу. Тянусь к телефону и смотрю на часы. В какой супермаркет он поехал? Надеюсь, не в московский?
Измайлов не возвращается ни через час, ни через два. А когда я пытаюсь ему дозвониться, в трубке слышится треск и девушка монотонным голосом сообщает, что абонент временно недоступен.
37 глава
Невыносимо сидеть в четырёх стенах и думать, куда исчез Измайлов. Я даже не знаю, кому звонить в подобной ситуации. Ярославу? И как он мне поможет, находясь за тысячу километров? Решаю подождать ещё немного и набрать Аню. Всё равно не знаю, к кому ещё обратиться. Успокаиваю себя тем, что Паша после супермаркета мог заехать в гостиницу за вещами, у него мог сесть телефон. Нужно подождать. Заставляю себя снова взяться за книгу, чтобы хоть немного отвлечься, но всё равно думаю о Паше и его «Скоро вернусь». На второй или третьей странице я погружаюсь в текст и наконец-то удаётся взять верх над неприятными эмоциями. Именно в этот момент звонят в дверь. Иду в прихожую и смотрю в глазок. По ту сторону стоит Измайлов. Меня окатывает волной облегчения.
