— Ясно, — недовольно отзываюсь я. — Да и хрен с ними. Шли их куда подальше, когда одумаются и выйдут на связь. К чёрту таких партнёров.
— Поняла, — улыбается Карина.
Да, я шуму много навёл в тот день в клубе и всерьёз собирался этому маленькому мудаку яйца оторвать, когда выяснил, что он подсыпал Наташе в сок какую-то гадость. Жаль, не сделал этого. Существенно бы облегчил себе жизнь в дальнейшем.
Стучу карандашом по столу, не сводя задумчивого взгляда с синей папки в руках Карины и думая о том, что полная хрень — связываться с Лазаревым.
— Переговори с австрийцами и подготовь все бумаги в лучшем виде. Нам нужен этот контракт. — Я поднимаюсь из-за стола и подхожу к окну. Тянусь к сигаретам и закуриваю.
— А эта девочка? — интересуется Карина. — С нами полетит? Я на неё билеты не брала.
— А зря. Наташа с нами полетит. Кстати, ты недавно рассказывала, что у тебя сестра в сфере услуг работает? — вспоминаю я. — В центре крутой салон какой-то открыла, да?
— Ну да, — отзывается Карина. — Хочешь, чтобы я спросила у неё, не нужен ли ей новый сотрудник?
Вот за что ценю свои кадры — схватывают всё на лету.
— Спроси, конечно. В долгу не останусь. Место вроде приличное? Охрана есть?
— Место хорошее, Динар. Я узнаю.
Всё лучше, чем подносы таскать. И на виду всегда будет. Не то чувствую, что все дела полетят к чертям, а Наташа что-нибудь снова учудит.
— Кстати, ты видел её блог в соцсетях?
— Блог? — Приподнимаю бровь.
Впервые о нём слышу. Можно подумать, мне есть когда интересоваться такими вещами.
— Ты просил меня собрать на неё информацию. Так вот, я собрала.
— И о чём она там вещает миру? — Я затягиваюсь сигаретой, прищурив глаза.
— Что-то вроде записок путешественника и личной карты желаний, какие места она мечтает посетить. Выдаёт много полезной информации. Подписчиков у неё около ста тысяч. В целом интересно. Молодец.
— А личные фото выкладывает?
Не знаю, зачем спрашиваю. Просто любопытно
— Ну а куда сейчас без этого? Есть немного. Снимки хорошие, не порнографического характера, — расплывется Карина в улыбке. — Похоже, что в студии заказывала.
Это, определённо, радует. Я ведь ничего о ней толком и не знаю. Вот, например, о блоге впервые сейчас услышал.
— Скинуть тебе на почту ссылку?
— Не стоит.
Я не буду открывать это письмо. Утреннего инцидента мне хватило, чтобы понять: нам с ней не по пути, а этот поцелуй — глупость и безотчётный порыв с моей стороны, который не получит никакого продолжения.
Остаток дня проходит в суете. Дико раскалывается голова от недостатка сна, и я даже думаю о том, чтобы не звонить Нике, а поехать домой, но вспоминаю, что со мной сейчас живёт молоденькая девочка, которой ночью снова будут сниться кошмары, и я всё равно не смогу полноценно отдохнуть.
Выхожу от Парфёнова, набирая Нику. Сообщаю ей, что заеду через час и звоню Ивану, охраннику, который временно заменяет Рината. Надеюсь, Наташа нашла себе какое-нибудь занятие в стенах дома, а не пошла опять отдыхать в клуб и искать приключения на свою упругую задницу? Иван докладывает, что моя гостья гуляет во дворе и ведёт себя исключительно тихо. Я отключаюсь, удовлетворённый его ответом, и еду к Нике.
Домой возвращаюсь утром. Принимаю душ и ложусь спать. Просыпаюсь ближе к полудню. Натягиваю ветровку, спортивные брюки и спускаюсь вниз на пробежку. В доме стоит тишина, из кухни веет свежеприготовленным кофе и блинчиками. На ходу застёгивая ветровку, я заглядываю туда. Наташа стоит у окна с чашкой в руках. Окидываю её беглым взглядом, задерживая глаза на лице. Выглядит уже получше, но всё равно бледная и замученная. Снова снились кошмары?
— Привет.
Наташа вздрагивает, проливает на себя жидкость из чашки, тут же ставит её на подоконник и хватается за руку.
— Извини. Напугал тебя? — Я приближаюсь и беру её за запястье.
На нежной коже розовеет круглая отметина. Бедовая девчонка. Мы подходим к раковине, и я включаю холодную воду, подставляя её ладонь под струю.
— Ты очень тихо перемещаешься по дому. Я не слышала, как ты появился на кухне.
Я молча сканирую взглядом её лицо и опускаю глаза на пухлые губы.
— Ты на пробежку? — спрашивает она, а я на мгновение сжимаю её запястье чуть сильнее, вспоминая о вчерашнем поцелуе.
Я же всю ночь с любовницей провёл. Что за херня?
— Это бодрит куда больше, чем кофе. Тоже советую, как будешь чувствовать себя лучше.
— Ты бегаешь вместе собакой? — продолжает она допрос.
— Бывает, что и с ней, но Ашира не любит это дело. Кстати, вы познакомились?
— Да, вчера. Она такая огромная. Я гуляла на улице, когда охранник выпустил её из вольера. Думала, сердце остановится от испуга. Что это за порода? Овчарка?
— Помесь с дворнягой. Ашира обучена командам. Бояться её не нужно.
Выключив кран, я отпускаю запястье Наташи. Выхожу из кухни, чувствуя на себе её пристальный взгляд. Об отлёте скажу ей вечером. Вещей у неё с собой не много. Вот и будет чем заняться в Вене, пока я буду решать свои дела. Выдам ей безлимитную карту, пусть шопится до потери пульса. Лишь бы меньше маячила перед глазами в эти дни. Пар я ночью спустил с Никой, мозги встали на место. Но хватит ли на Австрию — пока вопрос.
С пробежки я возвращаюсь через час. Принимаю душ и спускаюсь вниз. На столе стоит мой завтрак. Окно открыто настежь, а на подоконнике красуется ваза с цветами. Не припомню, чтобы такие вещи имелись у меня в доме.
Наспех перекусив, поднимаюсь наверх и останавливаюсь у спальни Наташи. Дверь открыта, она сидит за столом, повернувшись ко мне спиной. Занимается?
— Я зашёл сказать, что у нас самолёт завтра вечером.
Наташа резко поворачивается, а в её взгляде вспыхивает возмущение. Ну вот что опять не так? Мы же вроде всё обсудили в прошлый раз?
— Динар, — с мольбой в голосе произносит она, отложив учебник в сторону. — Я не хочу никуда лететь и обещаю, что не покину стены дома. Можно я останусь?
С трудом верится, что она будет безвылазно сидеть дома в моё отсутствие. Я видел её личное дело из детского дома, разговаривал неоднократно с заведующей. Камыцкая много и систематически на неё жаловалась. Да, училась Наташа хорошо, но характер и её поступки… Всё же у них очень много общего с Максом.
— Твои «не хочу», «можно» и «буду» придётся подстроить под мой график.
Не знаю почему, но я испытываю раздражение, что снова приходится объяснять ей эти вещи, а когда взгляд цепляется за стройные голые ноги, начинаю злиться ещё сильнее. Шорт длиннее у неё нет? Щёки Наташи становятся пунцовыми, когда она замечает, что я её разглядываю.
