— Как же мне сносит от тебя крышу, Наташа. Я держусь из последних сил, — шепчет он хриплым голосом мне в рот. — Прости меня, что не был рядом, когда был так необходим. Больше я тебя никогда не оставлю. А как вернёшься, сделаю тебя своей.
Илья в курсе, что я всё ещё девственница, и не торопит меня начинать с ним сексуальную жизнь. За это я его уважаю.
Телефон в сумке заливается звучной трелью. Я отстраняюсь от Ильи и сбрасываю будильник, который поставила, чтобы не опоздать в аэропорт.
— Пора? — спрашивает он, а я киваю, отвернувшись к окну и испытывая безотчётное чувство тревоги.
Всё потихоньку налаживается, тогда почему сердце не на месте и я не испытываю восторга от такого щедрого предложения, которое озвучил Илья? Ведь о подобном я даже и мечтать не смела…
Мы подъезжаем к аэропорту и вместе выходим из машины. Илья обнимает меня за плечи и ведёт к терминалу. Я замечаю в толпе Асадова с Кариной, и мы останавливаемся неподалёку от них. Проследив за моим взглядом, Илья довольно улыбается.
— Это ведь он в чёрной рубашке? — спрашивает, а я киваю, не в силах отвести от Динара глаз. — Так он с невестой летит?
Неужели Илья приревновал меня к Асадову?
— Это его личный помощник, — отвечаю я, продолжая разглядывать Динара.
Он с кем-то разговаривает по телефону. На нём тёмная одежда, волосы уложены в стильном беспорядке. Выглядит очень впечатляюще, хотя мне всё равно кажется, что он такой же уставший и напряжённый, как и несколько часов назад.
— Ты же не в первый раз летишь на самолёте? — интересуется Илья.
— Во второй. И очень боюсь летать.
Впервые я полетела на самолёте вместе с отцом и Максимом — на своё четырнадцатилетие в Барселону, где мы очень здорово провели время. А после этой поездки всё пошло наперекосяк: у папы с Максом начались проблемы, а я в итоге и вовсе осталась одна, попав в детский дом.
— Мне пора, Илья, — грустно выдыхаю я, не желая с ним расставаться.
Он целует меня на прощание, просит позвонить, когда буду на месте, и направляется на выход. Несколько секунд я смотрю ему вслед, а потом иду к Асадову.
— Молодец, почти не опоздала, — произносит Динар холодным тоном, когда я останавливаюсь рядом с ним.
Опускает глаза на мои губы, мажет взглядом по щеке, на которой остался влажный след от поцелуя Ильи.
— Твой мальчик не счёл нужным подойти и познакомиться со мной? — бесцеремонно спрашивает он, а меня аж подбрасывает от возмущения.
Да что он о себе мнит? О каждом своём шаге я должна докладывать. Чтобы получить деньги сверх лимита — снова должна идти к нему и объясняться, на что собираюсь потратить. Теперь ещё и за Илью взялся?
— А должен был?
Асадов пожимает плечами и усмехается.
— В таком случае ты же не против, чтобы я поручил своей службе безопасности проверить Ракитина? Лишним не будет, правда, Наташа? Если узнаю, что балуется какой-нибудь запрещёнкой, как и Лазарев, то это была ваша последняя встреча.
— Ничем таким он не балуется!
Динар как будто издевается надо мной! Вот обязательно быть таким? Он же сам меня провоцирует своими дерзкими словами, чтобы я была с ним колючим ёжиком!
Он отходит от нас с Кариной, прижимая телефон к уху, и с минуту разговаривает с кем-то на повышенных тонах. Всё это время я смотрю на его профиль, а перед глазами опять вспыхивает недавняя картинка, которую я застала в его спальне. Там он казался таким беззащитным и понятным. Сейчас же снова включил властного мудака. От такого Динара хочется бежать куда подальше.
— Даже не смотри на него такими глазами, — доносится до слуха насмешливый голос Карины.
— Что? — перевожу на неё непонимающий взгляд.
— Знаешь, какое у него главное правило в жизни? Никаких привязанностей и серьёзных отношений. Не веришь? Обрати внимание на его правую руку. На безымянном пальце он носит кольцо. Нет, не так. До сих пор его не снимает.
— Кольцо? — Я свожу брови к переносице.
— Ты ведь давно его знаешь? С детства, кажется? Вот и пораскинь мозгами, что к чему.
— Не понимаю, о чём вы, — передёргиваю я плечом.
— Про его жену, конечно.
Про Ладу? Но ведь она умерла несколько лет назад.
— Он всё ещё женат, детка. Мысленно — так точно. Хотя, возможно, это кольцо просто дань памяти любимой женщине… — задумчиво произносит Карина. — Тем не менее кольца он не снимает, живёт уже много лет один, а любовниц меняет как перчатки. Надолго в его жизни ни одна не задерживается. — Она поджимает губы и сочувствующе кивает.
— Карина, а вам не кажется, что это не ваше дело, как я на него смотрю и с кем спит ваш начальник? Или, может быть, вы сами метите к нему в постель и с больной головы валите на здоровую? — огрызаюсь я в ответ.
Мне не нужны ничьи советы. И что они, сговорились с Асадовым? Вздумали по очереди выводить меня из себя?
— Ко мне можешь обращаться на «ты». И Асадов для меня больше чем начальник, — улыбается Карина. — В его постель я никогда не метила и не мечу. Но вот ты… — хмыкает она. — Выкинь эти мысли из головы. Обожжёшься. В твоём возрасте влюбиться очень легко. Особенно во взрослого мужчину, который чётко знает, чего он хочет от жизни.
Я не верю её словам. Это ложь, что она не метит в его постель. Да, у меня небольшой жизненный опыт, впрочем, как и сексуальный, но несмотря на всю мою неискушённость, кое в чём я всё же разбираюсь. У Карины есть интерес к Динару — это видно невооружённым взглядом. С чего бы ей тогда говорить мне эти слова и предупреждать о том, что моё сердце будет разбито? О своём пусть заботится и сама не смотрит в его сторону.
10 глава
Наташа
— Это прямой рейс? — уточняю я у стюардессы, которая приносит мне бутылочку воды.
Я забыла принять утром таблетку. Врач прописал мне сильное успокоительное после нападения Лазарева, но от него меня постоянно клонит в сон. Иногда я пропускаю его приём. Например, как вчера. И позавчера. Но чувствую, что сегодня оно мне пригодится, потому что меня колотит от нервов.
— Нет, одна пересадка. Что-нибудь ещё? — спрашивает она вежливым голосом.
Я отрицательно качаю головой и едва сдерживаюсь, чтобы не застонать от отчаяния. И почему я сразу не посмотрела информацию об этом в интернете? Ведь билеты на руки я так и не получила.
— Боишься летать? — Динар задерживает взгляд на моём лице.
— Есть немного. — Я опускаю глаза на его правую руку, лежащую на подлокотнике.
На безымянном пальце и в самом деле переливается обручальное кольцо. Раньше я не обращала на это внимания. Неужели Карина сказала правду? Но даже если и так, то какое мне до этого дело? И всё же я пытаюсь вспомнить хоть что-то о Ладе. Кажется, она погибла пять лет тому назад? Или шесть? Да, не меньше. Её уже не было на похоронах отца, Динар был один. Ничего не помню о ней и спрашивать у него не стану. Особенно если он до сих пор носит кольцо. Вдруг действительно ничего не забыл и не смирился со смертью любимой женщины? Почему-то хочется отмотать время назад и избежать этого разговора с Кариной. С моей впечатлительностью и внезапно вспыхнувшим интересом к Асадову это явно лишняя для меня информация.
