Чувствую, как опять начинает клонить в сон. Капельницу до утра, да? А я к Эрику хочу. И правда, не везунчик, а задохлик какой-то. Я вот ни разу в обморок не упала, не считая этого раза. Хотя Эрика иногда так корежило от боли, что у самой тело судорогой сводило, глядя на него. «На роды не брать», – делаю пометку в голове и откидываюсь без сил на подушку. С ума сойти, я беременна. И так жаль, что не видела лицо Эрика, когда он узнал. Вот что за несправедливость?
Медленно погружаюсь в сон, думая о везунчике, а когда просыпаюсь, в палате вместо Кати уже находится Эрик. Сидит на стуле перед кроватью, вытянув ноги и заложив руки за голову. Неотрывно наблюдает за моим лицом.
Мы с минуту разглядываем друг друга, и Эрик наконец отмирает. Кладет руку мне на живот, но на лице по-прежнему нечитаемая маска. Не пойму, он рад или не очень?
– Да-а, – шумно вздыхает Эрик. – Неожиданно.
– Ты рад? – прямо спрашиваю я.
На его лице появляется улыбка. Глаза наполняются светом.
– А ты как думаешь?
– То есть от радости чуть в обморок не спикировал?
– От ужаса, лори. Что потащил тебя беременную черт-те куда и ты могла потерять ребенка.
– Все будет хорошо, Эрик. Я сильная. Чуть-чуть окрепнем и заново куда-нибудь полетим. Втроем. Да?
– Ответил бы тебе в рифму, но промолчу.
Я поджимаю губы, чтобы не рассмеяться.
– Нормально мы твой юбилей отпраздновали... Еще раз с днем рождения, любимый! Получай новый подарочек.
Эрик улыбается еще шире, а потом тянется ко мне и целует.
– Наверное, в нас, пришибленный будет?
– В кого же ему еще быть, лори? И если тебе интересно, кто там, то это Эрик Эрикович, – тихо говорит везунчик.
Мои брови удивленно ползут вверх.
– Откуда ты знаешь? Погоди, ты правда, что ли, хочешь назвать ребенка Эриком?
– Думала, что шучу?
– Ну вообще-то да…
Эрик кладет руку мне на живот и ласково поглаживает.
– Так откуда такие новости про мальчика? – не отступаю я. – Духи что-то нашептали?
– Сон приснился. Как ты с блондинчиком гуляешь за руку в парке.
– А ты где был?
– Рядом, наверное. Не знаю, – пожимает Эрик плечом, не отводя от меня взгляда.
– Думаешь, вещий?
– Возможно.
Везунчик кивает, чтобы подвинулась, отсоединяет капельницу и ложится рядом.
– Но чувство было потрясающее. – Он обнимает меня, прижимая мою голову к своей груди. – Ты ни о чем не пожалеешь, обещаю. – Целует в волосы. – К тому же я в отличной форме, мелкого смогу таскать без каких-либо ограничений. Как завершу дела и нога твоя заживет, к Варе с Римом поедем. Поживем в домике у озера. Они будут тебя откармливать, а я – пузо любимое наглаживать, – тихо нашептывает Эрик, обжигая щеку горячим дыханием.
– Пузо любимое? Ты можешь представить меня с животом? – фыркаю я.
– Свою жизнь без тебя я не могу представить, Регина, а все остальное – запросто. Вот такая круглая будешь, – показывает на себе Эрик. – А потом нас трое станет.
*****
Сон везунчика оказался в руку. Через восемь месяцев я родила мальчика. Блондина – в меня, – с темными магнетическими глазами своего отца. Эрик не пошутил и назвал сына своим именем. А спустя два года прижимал к груди дочь Яну, названную в честь Яниса. С черной шевелюрой и глазами, как у меня. Я, глупенькая, считала себя самой счастливой в те дни, когда Эрик сделал мне предложение, а потом повел в ЗАГС и дал свою фамилию, но заблуждалась. Оказалось, слышать заливистый смех наших с Эриком детей – еще большее счастье. Это круче любого безумного прыжка с отвесного склона и похоже на ощущение полета – постоянно захватывает дух.
Однажды я доверила везунчику частичку себя, открыла сердце и дала волю своим чувствам. В ответ Эрик подарил мне целый мир: многогранный, противоречивый, но такой необъятный и красивый. Мир, полный взаимной любви. Которая не меркнет с годами, а только набирает силу.
